— Никого. Старик верил только мне. Ты молодец, все
сделала правильно.
Полифем подошел к стене и отодвинул шкаф, за ним оказалась
дверца сейфа, он быстро набрал код, открыл сейф и стал извлекать пачки банкнот,
бросая их на стол. Потом вышел в соседнюю комнату, минут через десять вернулся
с сумкой, сгреб деньги и застегнул «молнию».
— А эти? — спросила я, покосившись на ту сумку,
что мы принесли с собой.
— Ты их свистнула, значит, они твои. Мне своих хватит.
— Справедливо, — согласилась я, и мы пошли к
машине, каждый со своей сумкой. — Куда теперь? — спросила я.
— К Цыгану.
— Зачем?
— Тебе нужен паспорт. И мне тоже.
— Что ж, поехали.
* * *
Свет горел по-прежнему в одном окне.
— Длинные ночи, — сказала я.
— Скоро осень, — кивнул Полифем.
Мы прошли через калитку в сад, вдруг он замер, повел
головой. Я хотела задать вопрос и уже рот открыла, но поостереглась. Сердце
забилось чаще. Напряженно прислушиваясь, я уловила какой-то странный,
булькающий звук. Крадучись, совершенно бесшумно, Полифем сделал несколько шагов
в сторону от тропинки в тень кустов, увлекая за собой меня. Я, к сожалению,
бесшумно двигаться не умею. От стены дома отделилась тень и сразу замерла, а я
поняла, что вижу мужчину: он что-то держал обеими руками. Постоял немного и,
как видно успокоившись, двинулся дальше вдоль стены. Опять тот же звук.
«Господи, да у него канистра с бензином», — наконец
поняла я. В ту же секунду Полифем рванулся вперед огромной бесформенной тенью.
Сдавленный крик, шорох и голос Полифема:
— Черт…
— Коля, Коля, — услышала я мужской голос. — Я
здесь ни при чем, меня Стасик послал.
— Ты один?
— Один, конечно… Алена Хряпе позвонила, сказала, что ты
с девкой, а Хряпа передал Старику. Такие дела… Я сам не знал, что Старик жив. А
Хряпа сюда меня послал… Ты же знаешь, что я мог?
— Пацан?..
— Нет, не было пацана. Только Алена и эти двое…
Стуча зубами, я сделала несколько шагов к стене. К этому
моменту Полифем уже выпрямился, у его ног грудой тряпья лежал человек.
— Что? — спросила я и не узнала своего голоса.
— Иди в машину, — хрипло попросил Полифем.
— А ты?
— Я сейчас. Иди.
— Я с тобой, Коля, — сказала я и первой поднялась
на крыльцо.
Цыган лежал в кухне, уткнувшись лицом в стол, рука свесилась
к полу. Жора в трех шагах, почти на пороге, глаза открыты. Алена в следующей
комнате возле окна. Может быть, надеялась выпрыгнуть…
— За что их? — прошептала я.
— Алена… дурацкая бабья ревность… Нас с тобой никто не
должен был видеть вместе. Старик большой умник… был… и помнил: береженого Бог
бережет.
— Мне очень жаль, — пролепетала я. — Извини.
Глупо так говорить, но ничего другое просто в голову не приходит…
— Ты ни при чем. Я должен был знать, что приводить тебя
сюда опасно.
— Мы опоздали на несколько минут, — сказала я и,
помолчав, добавила горько:
— Как он мог?
— Вообще-то, Старик поступил мудро, в этом ему не
откажешь, — усмехнулся Полифем. Ушел в соседнюю комнату, а вернулся с
паспортами. — Готовы, — бросил равнодушно. Склонился над Аленой,
легко поднял ее на руки и шагнул к двери. Я молча шла следом. — Сними
клеенку со стола, — сказал он. Я торопливо сдернула клеенку, для этого мне
пришлось приподнять Цыгана и передвинуть его тело к стене.
Мы подошли к машине.
— Открой багажник и постели клеенку. — Я сделала,
как он велел. Полифем положил женщину в багажник и хлопнул крышкой. —
Садись в машину, — сказал он.
— А ты? — испугалась я.
— Все надо доводить до конца.
Он вернулся к дому. В темноте ярко вспыхнуло пламя. Через
минуту, когда мы отъехали, дом заполыхал с двух сторон. Полифем молчал, а я
терялась в догадках. Женщина мертва, это ясно, никто и ничто ей уже не поможет.
Похоронить ее? Где? Конечно, у него большое горе, но что он собирается делать с
трупом? Спрашивать я не решилась.
Мы направились по проселочной дороге в сторону леса. Зарево
пожара поднялось над поселком, я поежилась и посмотрела на Полифема. Никаких
глобальных перемен обнаружить не удалось, меланхоличное спокойствие. В течение
последнего часа он разнес выстрелом голову одному человеку и перерезал горло
другому. А сейчас везет труп любимой женщины. Или не любимой — это не мое дело.
Мне очень захотелось мгновенно преодолеть тысячи километров, чтобы оказаться
подальше отсюда. Чертовы деньги.
Начинало светать, мы проезжали через лес, Полифем
внимательно поглядывал по сторонам. В одном месте, которое чем-то ему
приглянулось, съехал с дороги и стал петлять между деревьев. Заглушил мотор и
немного прогулялся. Я сидела молча, сжавшись в комок, и ждала. Он вернулся к
машине, открыл багажник, взял труп женщины на руки.
— Что ты… — начала я, но замолчала и пошла за ним.
Место он выбрал в яме, под какой-то корягой, что-то похожее на нору. —
Коля, — пролепетала я, боясь, что он спятил и не поймет ни слова из того,
что я пытаюсь сказать. — Ее надо было оставить там, чтобы похоронить
могли, вынести ее из дома и положить в саду…
Он посмотрел удивленно и сказал как-то виновато:
— Это же труп, и ей все равно.
Пока я пыталась осознать, что это значит, он дважды
выстрелил в голову женщине, превратив ее в кровавую кашу. Я осела на землю,
глотнула воздуха, а потом заорала:
— Что ты делаешь, черт тебя возьми?
— Не я ее убил, — сказал он виновато и добавил:
— Принеси свою сумку.
— Какую? — не поняла я.
— Ту, что ты вечно с собой таскаешь.
— Зачем?
— Если повезет, ее могут принять за тебя.
— Ты спятил… — покачала я головой.
