— Хотите, чтобы я вас арестовала, да? — Роза уже говорила повышенным голосом.
— Уберите от меня свои чертовы руки!
Опустив камеру на землю, он поднял кулаки.
— Роза…
Фил повернулся и направился к ней, но не успел.
Она выхватила из кармана небольшой баллончик со спреем и брызнула Макинтайру в лицо. Он зажал глаза руками и, упав на колени, закричал.
Фил молча смотрел на все это. Роза взглянула на него, глаза ее по-прежнему горели яростью.
— Вы видели, как все это произошло! — закричала она. — Он сам напал на меня. Я защищалась, не выходя за границы необходимой самообороны. Верно?
Терри стоял с открытым ртом. По лицу его блуждала непонятная улыбка, но глаза были стеклянными. Фил видел, что журналист что-то обдумывает. Терри не хуже Фила знал, что сержант Роза Мартин не только превысила свои права, но и потеряла контроль над собой. А это пахло деньгами.
Теперь пришла пора действовать Филу. Он не мог наорать на Розу в присутствии двух репортеров, но и не мог дать им уйти отсюда, чтобы они рассказали всем о случившемся. Он повернулся к Терри.
— Здесь нет материала для прессы, так?
Терри посмотрел на него.
— Так, я спрашиваю?
Тот ехидно хихикнул.
— Неужели? Вы и до сих пор так думаете?
Взгляд Фила стал жестким, тело напряглось, в позе читалась угроза.
— На данный момент вашему напарнику светит обвинение во вторжении на частную территорию и нападении на полицейского при исполнении. А что насчет вас? Хотите к нему присоединиться?
— Здесь нападал только один человек. — В глазах Терри горел злой огонек. Он чувствовал, что нашел даже лучший материал. — Именно об этом и будет написано.
Фил вздохнул.
— Я предупреждаю вас…
Терри рассмеялся.
— Да что вы мне сделаете, офицер? Тоже ударите?
Фил опять вздохнул.
— Ладно, пойдем…
Он схватил Терри и заломил ему руку за спину, одновременно зачитывая его права.
Терри завопил от боли.
— Что… что вы делаете?
— Арестовываю вас. — Фил обернулся к Розе. — Возьмите второго.
Второй раз повторять ей было не нужно. Макинтайр стоял на коленях, тер руками глаза и скулил, дергаясь от боли. Она грубо заломила ему руки за спину и надела наручники.
Они уже готовы были вести журналистов в наручниках в «ауди» Фила, когда входная дверь дома открылась. На пороге стояла Бренда Миллер, из-за ее плеча выглядывала Черил Бланд.
— Что… что здесь происходит? — спросила Бренда. Голос ее был тихим и сухим, словно она пыталась избавиться от навязчивого сна.
— Журналисты, — сказала Роза Мартин. — Хотели превратить вашу жизнь в ад. Мы их остановили!
В ее голосе звучал триумф, который ей не удалось скрыть.
— Моя жизнь и так сплошной ад! — воскликнула Бренда, но голос ее сорвался, захлебнувшись в глухих рыданиях.
Черил Бланд обняла ее за плечи и увела в дом.
Но перед этим успела бросить на Фила взгляд, полный боли и разочарования. Разочарования во всех и во всем. И в нем тоже.
Он не осуждал ее за это. Заталкивая Терри на заднее сиденье, он и сам испытывал то же самое.
Он сел за руль и включил зажигание. Роза устроилась на пассажирском сиденье, ее глаза горели праведным огнем. Она улыбалась. Но у Фила ощущения победы не было. Только гулкая пустота внутри.
Не доверяя себе, Фил всю дорогу до управления молчал. Пытаясь чем-то заполнить образовавшуюся в душе пустоту, он вставил в проигрыватель компакт-диск.
Группа «Давс». «Потерянные души».
Оказалось очень к месту.
Глава 20
В дверь постучали. Возникшее было напряжение спало. Энтони Хау выпрямился и хмуро посмотрел на дверь. Выражение его лица изменилось, и глаза уже не горели темным огнем.
— Войдите, — громко сказал он.
Дверь открылась. На пороге стоял молодой человек, темноволосый, высокий, одетый в форменные студенческие джинсы и футболку со слоганом. Он хотел что-то сказать, но, увидев Анни, осекся.
— Да, Джейк, — сказал Энтони Хау.
Студент в замешательстве переводил взгляд с одного на другого.
— Хм… Мы ведь договаривались о встрече.
— Правда? А я думал, что еще… — Хау посмотрел на часы. — Все правильно. Прости. Еще несколько минут. Это недолго.
Джейк кивнул в сторону коридора:
— Мне подождать там?
— Да, пожалуйста.
Он вышел, прикрыв за собой дверь. Повисшее молчание напоминало тишину внутри сердца: Анни слышала и ощущала, как по ее телу пульсирует кровь.
— Хорошо, — сказал Хау. Лежавшая на столе ручка внезапно настолько привлекла его внимание, что он взял ее и принялся вертеть в руках. — Вы, кажется, упомянули Сюзанну Перри?
Голос его изменился. Стал мягче и уравновешеннее. Он снова взял себя в руки.
— Да.
— А почему? Насколько мне известно, эта тема уже закрыта.
— Возможно и так. — Анни закинула ногу на ногу, заглянула в свой блокнот и подняла ручку, словно собираясь записывать. — Могу я спросить, где вы были вчера вечером?
— Я был… — Он оторвал взгляд от ручки и посмотрел на нее. — А могу я спросить, зачем вам это нужно знать?
— Не могли бы вы просто ответить на мой вопрос? Прошу вас.
Он вздохнул. Анни следила за его глазами. Похоже, он решал, как лучше ответить, какой выбрать тон, какую информацию можно ей дать.
— Я… я был дома.
— Один?
— Да.
— Вы живете один?
— Я… Мы разошлись. Я и моя жена.
— Значит, вчера с вами никого не было?
— Пожалуйста, объясните, в чем дело.
Голос его повысился. Анни продолжала говорить размеренно, спокойно глядя ему в глаза.
— Хорошо. А пока ответьте, пожалуйста, на мой вопрос.
— Как я уже сказал, я был дома.
— Что вы там делали?
— Я… готовил ужин. Потом немного почитал. Посмотрел телевизор.
— Что вы смотрели?
Он, похоже, растерялся.
— Зачем вам это нужно? Вы что, делаете в отношении меня какие-то субъективные оценки?
— Нет. Просто хочу знать, что вы смотрели по телевизору.
— Мыльную оперу. «Улица Коронации». А потом…
Он запрокинул голову и задумался. Или, подумала Анни, сделал вид, что задумался.
