– Да уж… Я всегда знал, что сладкая жизнь одних вызывает у других горький осадок, – пробормотал Ярослав. – Никак не могу понять, почему я ничего не замечал.
– Потому что привык быть добреньким, вот и упивался своим благородством.
– А знаешь, как я тебя раскусил? – спросил Ярослав звенящим голосом. – По чистой случайности. Помнишь, мы встречались с близняшками?
– Разумеется, – лениво ответил Глеб. – Чего ж не помнить?
Варя никогда не слышала, чтобы он говорил так нагло и с таким вызовом.
– Я встретил их совершенно случайно на одном фуршете. Таня работает в музее, а у Ларисы маленький магазинчик.
– Как я за них рад!
– И знаешь, что они мне рассказали? – В голосе Ярослава слышалось преувеличенно радостное изумление. – Что тебе, оказывается, было мало Ларисы. Тебе захотелось соблазнить еще и Таню!
– Да, я такой, – согласился Глеб. – Люблю быть во всем первым.
– Нет, ты просто обожаешь присваивать чужое, – жестко бросил Ярослав. – Ты любишь отнимать, а не добиваться. В этом для тебя настоящий кайф! Найти что-то хорошее, позавидовать этому, а потом все подчистую уничтожить. Варварски разорить, растоптать…
– Ну-ну, продолжай.
Варя представила, как он сидит, развалившись на диване, и смотрит на Ярослава сквозь полуопущенные ресницы.
– Когда я узнал, что ты увел у меня жену, я даже не удивился, – закончил Ярослав.
– Да уж, а я не ожидал, что у тебя такие крепкие нервы.
Варя подумала, что, если бы у нее был пистолет, она бы вышла и выстрелила Глебу в коленную чашечку. А потом смотрела бы, как он мучается!
– Получив Диану, ты было уже подумал, что победил. Унизил меня, завоевал то, что принадлежало мне по праву. И тут вдруг на тебя обрушился удар.
– Серьезно? И какой же?
– Ты узнал, что у нас с Дианой полный разлад. И на самом деле я не люблю свою жену. А люблю другую девушку…
– Сложно было не узнать, – лениво протянул Глеб. – Мне понравилось, как ты выставил себя дурачком, заявив, что поедешь на Борнео с Ружейниковым и Варварой для того, чтобы помирить их. Я чуть не умер со смеху! Великий примиритель! Ты рассчитывал остаться с ней вдвоем. Задумал соблазнить бедняжку. И мне тут же захотелось соблазнить ее тоже! – радостно закончил он. – И, веришь ли, я преуспел.
Варю бросило в пот – не то от ненависти, не то от того, что покрывало было слишком плотным.
– Я сделал это сегодня ночью. В постели она совершенно ни на что не годится. Ты будешь разочарован.
Варя дернулась, рассчитывая ворваться в комнату и броситься на Глеба дикой кошкой, но в реальности едва пошевелила руками. В голове гудело, тело совершенно не слушалось. В соседней комнате началась какая-то возня, раздался грохот, потом проклятия и послышался звук удара – смачный, громкий, хрустящий. После чего загрохотало уже всерьез. Варя чувствовала, что уплывает куда-то. Однако мысли бомбардировали ее и не давали отключиться окончательно.
«Так вот почему Глеб так страстно добивался меня! – пронеслось в ее голове. – Он ненавидел Ярослава и завидовал ему с самой школы. А когда тот взял его на работу и сделал своим заместителем, зависть вернулась и стала расти, расти… И выросла величиной с дом. Той ночью, когда Чандлер влез в окно и помешал Глебу соблазнить меня… Я думала, что он отступится. Но нет – он немедленно снова погасил свет. Ему необходимо было соблазнить меня! Это было не желание, а цель. Я была всего лишь орудием, пешкой, как и сказал Макс!»
Вспомнив о Максе, Варя немедленно вернулась мыслями к свиданию Глеба и Дианы в торговой галерее. Значит, эти двое все же любовники! «Глебу и тут удалось меня провести, – сообразила она. – Я просто забыла, какой он хитрый, умный и опасный. Он наверняка заметил нас с Максом и запаниковал. Теперь, когда я увидела его с другой, шансы соблазнить меня сводились к нулю. Требовалось что-то срочно придумать. И он придумал! Буквально на ходу сочинил историю про несчастный брак Дианы, про тирана-отца, да так складно! Он должен был получить меня именно этой ночью! А потом – хоть трава не расти! Когда я отказалась пригласить его в свой номер, он позвал меня в ресторан. Возможно, потому, что в это время в его собственном номере находилась Диана… Или он боялся, что она там».
Шум в соседней комнате стал невыносимым. Заколотили в дверь, кто-то заговорил по-немецки. Зарокотал веселый баритон – Варя узнала голос Кости Петельникова. И сейчас же к нему присоединился взволнованный тенор Ружейникова. «Наши не дадут Ярослава в обиду!» – подумала Варя.
В этот момент голос Ружейникова приблизился:
– Варя, выходи.
– Зачем она забралась ко мне в номер? – это уже спрашивал Ярослав.
– Она задумала объясниться тебе в любви, но ей все время мешали. А любовь – это такое дело… Не терпящее отлагательства. По-моему, Варвара не могла ждать больше ни минуты.
– Неудивительно, после двух лет выдержки… Да где же она?
– Должна быть где-то здесь, – пробормотал Ружейников. – Ага, кажется, я ее нашел!
Взлетело покрывало, и Варя увидела, что где-то там, в космосе, плавают нечеткие лица. Одно было с рыжей бородой, другое с черными усами. А самым красивым показалось ей лицо с глазами синими, как зимнее мюнхенское небо.
* * *
Разбудил ее запах кофе и сигарет. Она попыталась повернуть голову и мучительно застонала. И тотчас же раздался знакомый голос:
– Варя.
– Я ни за что не открою глаза, – пробормотала она, твердо решив, что проведет остаток жизни именно в этой кровати и именно в этом положении. Никакая сила не заставит ее сдвинуться даже на сантиметр.
– Ты пила вино, которое Макс выкрал из номера Глеба.
– Зачем выкрал? – проскрежетала Варя, продолжая упорно держать глаза закрытыми.
– Хотел доказать мне, что Глеб планировал тебя вырубить. Вы ведь сначала поднялись наверх, а потом по какой-то причине спустились в ресторан. Макс предположил, что у Глеба в номере все было готово, а ресторан возник в последнюю минуту из-за твоих капризов.
Варя подумала, что планам Глеба все-таки помешала Диана, но не стала об этом упоминать.
– Да, я дико капризная, – она разговаривала странным басом. – В вине было снотворное?
– Что-то вроде того.
– Надеюсь, ты сломал ему что-нибудь жизненно важное? Глебу, я имею в виду? Ребро или нос?
– Доктор разберется. Я обеспечил этому подлецу отличную страховку.
– Мне ужасно жаль, Ярослав.
Они помолчали.
– Ты больше ничего не хочешь мне сказать? – наконец, спросил он.
– Ну, кое-что. Но только после кофе.
– Я сейчас принесу.
– Нет, я хочу в «Старбакс»!
