– Не похоже, – сказал Мазур. – Нет, я ни черта не
понимаю… С ее характером, в ее положении, на ее месте естественнейшим, первым
побуждением было бы вырваться из этого борделя… Я же видел, какая у нее была
рожа, когда ее трахал пузан, – словно лимон жевала… Нет уж, не
усматривается тут ни внезапно проснувшейся нимфомании, ни съехавшей крыши…
Пошли.
Он распахнул дверь, вышел в коридор и решительно направился
в кабинет здешнего директора. Тот воззрился на него со всем уважением, опасливо
косясь на появившуюся тут же Катю (которая, надо полагать, произвела на
Телепузика неизгладимое впечатление). Быча так и сидел на прежнем месте.
Вежливо спросил:
– Ну как, Кирилл Степанович, довольны?
Мазур придвинул к себе ближайший стул, уселся и закурил.
– Вот что, ребятки, – сказал он, стараясь не выказывать
перед этими двумя замешательства. – Давайте-ка самую малость поиграем в
вопросы и ответы… Главным образом с вами, господин Телепузик, вы ведь тут
постоянно сидите? То-то… Как по-вашему, нравится здесь… нашей общей знакомой?
Телепузик откровенно прыснул:
– Вот уж ни черта! Поубивала бы нас к чертовой матери, будь
такая возможность…
– Это точно, – поддержал Быча. – Денежки за
свободу поначалу сулила, потом перестала…
– И много? – с интересом спросил Мазур.
– Штук по полсотни баксов каждому.
– А ведь у нее найдутся в заначке такие денежки…
– Это точно, – кивнул Быча.
– Что ж не соблазнились? – хмыкнул Мазур.
– Не стоят эти баксы того, чтоб потом от Папы бегать по всей
России, – убежденно сказал Быча. – Ох, не стоят…
– Логично, – кивнул Мазур. – Значит, потом
перестала… Ну, а нет ли у вас впечатления, орлы, что у нее крыша поехала?
– Вот это вряд ли, – подумав, заверил Быча. – Не
похоже что-то. Скорее уж планы строит, хотя и не понимаю я, какие в ее
положении могут быть планы. Все предусмотрено, как Папа и велел. Хрен она
отсюда выберется, пока не поступит иных распоряжений. Телепузик у нас, конечно,
не терминатор – но тут, кроме орла в вестибюле, постоянно еще парочка
ребят с трещотками, так что нахрапом не возьмешь… Замочки все кодовые, как на
подбор, на окнах решеточки…
– А сами вы ее, часом, не пользуете, орелики? – спросил
Мазур напрямик. – Да вы не мнитесь. Папа не обидится, а я – тем более…
– Ну, вообще-то… – признался Быча с налетом смущения. –
Как бы и это… Когда ее только сюда привезли, пробовала по старой памяти
выежовываться, ну, мы ее и поддрессировали малость, как обычно, –
постучали легонько по организму да пропустили хором, чтобы получше поняла свое
нынешнее положение. Ничего, утихомирилась. Ну, и потом бывало. Папа ж не запрещал,
а станок добрый… Между прочим, Кирилл Степаныч, если есть такое желание, вы
только намекните, мы ее мигом разложим по стойке «смирно». Папа ведь
распорядился прямо, что жизнь она должна вести насквозь блядскую, а вот детали
его не интересуют… А?
– Да нет, спасибо, – вежливо мотнул головой
Мазур. – Как-нибудь в другой раз, пожалуй… Вы мне лучше подробно
расскажите о здешнем механизме. Ежу понятно, что кого попало вы с улицы не
пускаете… Каким макаром идет отбор клиентов?
– А это уж мы постарались, – не без самодовольства
сообщил Телепузик. – Связались тут с одной эскортной лавочкой, из тех, что
поприличнее – постоянная клиентура, чистая публика и все такое… Папа нам
поставил довольно простую задачу: побольше черномазых попротивнее, побольше
групповушки – и чтобы при этом не было ни огласки, ни проколов. Ну, мы
творчески поразмыслили и связались с этой самой «Анжеликой». Они нам главным
образом клиентуру и поставляют. Проблем пока не было, все пучком. Раза четыре
ее в город вывозили, по заказам, опять-таки от постоянных клиентов. Вообще-то,
обычно секьюрити, когда привозят телок на хату, сваливают до условленного часа,
но наши ребятки, сами понимаете, под дверью все это время бдят, чтобы чего не
выкинула… За неделю ее человек сорок пропустило, не считая нас.
– Ну, а личности клиентов вы как-то фиксируете? –
спросил Мазур.
– А зачем? – искренне удивился Телепузик. – У нас
таких инструкций не было, к чему? Главное, как сказал Папа, чтобы она, стерва,
нахлебалась полной ложкой и в три горла… При чем тут личность клиента?
– Ну, а кто крышует «Анжелику»?
– Антоха Ковбой. Только он тут не при делах, его номер
десятый. Как Папа решил, так дело и движется. Хай себе крышует что «Анжелику»,
что «Маркизу»…
– Понятно, – сказал Мазур. – Ну что же, не буду
вам более докучать, соколы, всего наилучшего…
– Всего наилучшего, Кирилл Степаныч, – отозвался Быча
при почтительном молчании Телепузика. – Если что, вы только звякните…
Произнесено это было без всякого подобострастия, но с
глубоко затаенной опаской – парень, несмотря на некоторую убогость лексикона и
невысокое положение в системе, был все же отнюдь не дураком. Мазур оказался ему
откровенно непонятен – а ко всему непонятному, тут Мазур был с молодым бандюком
полностью согласен, как раз и следует относиться с долей опаски…
Катя шагала рядом, не отставая, судя по сосредоточенному
личику, погруженная в деловые раздумья. Мазур сел за руль, выехал за шлагбаум
и, медленно двигаясь по неширокой пустой улице, сказал почти бесстрастно:
– И думать даже не стоит, что у нее, стервы, крыша поехала
от сексуальных переживаний. Будь на ее месте какая-нибудь домашняя девочка,
воспитанная старомодными родителями в викторианском духе и с мужиками знакомая
только теоретически, я бы еще допустил… Но тут… Я ее немного знаю. Во-первых,
острейший ум, во-вторых, моралями себя не отягощала. Преспокойно ложилась под
лесбиянку, когда эта лесбиянка ей была позарез нужна… А коли женщина
рассматривает свою… свое… – Он фыркнул, смущенно мотнул головой. – В
общем, как инструмент для решения проблем, то ее и пребывание в борделе
душевного здоровья не лишит. Есть у меня версия…
– У меня тоже, – сказала Катя.
Мазур аккуратно притер машину к обочине, возле длинного ряда
однообразных, зелено-ржавых гаражных дверей, достал из бар-дачка блокнот и
выдрал два листочка.
– Подожди. Напиши свою версию кратенько и отдай мне, а я
тебе свою напишу…
– А зачем этак-то?
– Хочу изучить способ мышления молодого поколения, –
признался Мазур.
– А что, сермяга! – сказала Катя. – Мне тоже не
помешает старшее поколение изучению подвергнуть…
Они обменялись сложенными вчетверо листками. Развернув
полученный, пробежав взглядом аккуратную строчку, одну-единственную, Мазур
громко хохотнул:
– Нет, надо же… Если привлечь флотский лексикончик, то мысли
наши идут параллельными курсами, нет в данном вопросе разногласий меж
поколениями, даже текстуально совпадает…
