Легонький, едва различимый стук затворенной двери. В самом
деле ушел или это ловушка?
Тщательно прикинув все расстояния и возможные варианты
перемещений чужого, Мазур протянул свободную руку, стащил с ноги покойника
туфлю и точным броском запустил в сторону двери – и тут же перекатился на
открытое пространство из-под защиты стойки-стола, направив пистолет в сторону
двери.
Тишина. Ни единого звука – хотя любой, самый тренированный
человек обязательно отреагировал бы, пусть даже легким движением. А человек с прибором
ночного видения давным-давно пальнул бы в оказавшегося на открытом месте
Мазура…
Точно, ушел… Ощущая противную липкую испарину по всему телу,
Мазур не без некоторого насилия над собой поднялся на ноги, метнулся к двери,
смутно различавшейся впереди.
Положил руку на круглую ручку, осторожненько, насколько мог
бесшумнее приоткрыл дверь. За ней была уже не темнота, а нечто посветлее –
слабый сумрак. Ну да, высокое окно в торцевой стене, не прикрытое шторами… По
сравнению с комнатой коридор прямо-таки залит ослепительным сиянием…
Мазур уже не сомневался, что с обоими охранниками – и тем,
что у ворот, и на первом этаже – уже покончено, должно быть, они с тем
разминулись – Мазур появился аккурат в тот самый момент, когда некто прямиком
направился в подсобное строеньице, чтобы обеспечить себе темноту во всем
здании…
Внизу хлопнула дверь. Уже достигший лестничной клетки Мазур
шустро отпрянул, прижался к стене. Снизу послышался громкий, взволнованный
голос Лары:
– Молодец, я так ждала… Нужно уходить побыстрее… Одежда…
Едва слышный хлопок. Звук падения тела. Мазур на миг прикрыл
глаза, хмыкнул про себя: дура, какая дура, в самом деле поверила, что ее
сообщник явился принцем на белом коне спасать прекрасную принцессу из лап злых
гномов… Идиотка, цели у него были другие, гораздо более утилитарные –
избавиться от лишних свидетелей, от всех, кто знал хоть что-то о Гейше,
только-то и делов…
Стук захлопнувшейся входной двери… и странное шипение внизу.
Хорошо, что Мазур все еще стоял с закрытыми глазами – белая слепящая вспышка
ударила даже сквозь прижмуренные веки, треск и растущее шипение, весь первый
этаж залит ослепительным сиянием – сволочь, мало ему было просто раствориться в
вечерних сумерках, он еще напоследок швырнул что-то зажигательное, судя по
тому, как там полыхнуло, чертовски эффективное, отнюдь не примитивный
«молотовский коктейль»…
Пора было из всего этого выпутываться. Мазур, уже не
особенно боясь себя демаскировать – некто все равно смылся из здания, –
пробежал к высокому окну и что есть силы саданул в стекло локтем.
Оно не поддалось. Ах, вот какие стеклышки вы у себя завели…
Мазур отпрянул в сторону, больше не пытаясь расколотить
стекло пистолетом или ногой. Хватило того, что едва не расшиб локоть – он
бил на совесть, и, если стекло выдержало, значит, не стоит и пытаться…
Он бегом вернулся в комнату с телевизорами, уже довольно
прилично освещенную сполохами разгоравшегося внизу пожара. Раздернул шторы –
решетки, черт, решетки… Добротные такие, укрепленные снаружи…
Слава богу, стекла были обыкновенные – они с грохотом
разлетелись, когда Мазур вмазал по окну первым попавшимся под руку стулом. И
тут же отскочил, чтобы не получить пулю снизу. Нет, никого вроде бы не видно,
двор пуст, насколько удается разглядеть… Внизу полыхает на совесть, вовсю тянет
противным чадом горелой синтетики, если задержишься здесь, задохнешься к
чертовой матери. Нужно решаться. В конце-то концов, он мог бы убить Мазура там,
на дороге… стоп, но он же может не знать, что тут именно Мазур, решит, что
остался еще один свидетель…
Да нет, глупости, свидетель – чего? Тот сделал свое дело,
выполнил все, ради чего пришел. Вряд ли он считает, что в здании остался кто-то
для него опасный…
Успокаивая себя тем, что на сто процентов предсказывает
логику и поступки противника, Мазур решился. Схватил телевизор, с натугой
пронес его пару метров и что есть сил шарахнул им об решетку.
Решетка заскрипела, но выдержала – только внизу справа
что-то, такое впечатление, подалось. Мазур ударил еще раз и еще в то место, где
почувствовал слабинку.
Ага, подалась! Правый нижний угол отошел – а вот
импортный телевизор, не выдержав подобного использования его в качестве тарана,
развалился у Мазура в руках, кинескоп, бахнувшись об пол, разлетелся с ужасным
шумом, способным поднять на ноги всех жителей близлежащих домов. Не теряя
времени, Мазур подхватил со стола второй ящик, богатырски размахнулся и
запустил им в окно.
Решетка отошла еще сильнее. В комнату ползли струи вонючей
гари, глотку резало не на шутку, глаза щипало. Пора было торопиться. Уцепившись
обеими руками за держатель для штор – к счастью, на совесть закрепленный –
Мазур ударил обеими ногами, бил до тех пор, пока решетка не отошла настолько,
что в образовавшуюся щель можно было пролезть.
Ну, выручай, господи… Мазур прыгнул ногами вперед, упал, но
тут же умело откатился в сторону по широкому газону, лег с пистолетом в руке,
пытаясь высмотреть поблизости шевеление, чьи-то перемещения…
Ничего. Залитый отблесками пожара двор был пуст. Над головой
Мазура со звоном лопнуло стекло на первом этаже, и стало ясно, что делать здесь
более нечего.
В две перебежки он достиг «Волги», прыгнул за руль – все еще
живой, целый и невредимый. Развернул машину и вылетел в ворота, вышибив капотом
шлагбаум. Едва разминулся с огромной, отчаянно завывавшей пожарной машиной и
прибавил газу.
Он уже понимал, с кем свела судьба, – молодой волк был
учен на совесть, не сделал до сих пор ни одной ошибки, в каждом случае
добивался своего… интересно, почему он не прихлопнул-таки Мазура, хотя имел к
тому все возможности?
Да потому, что убийство Кы Сы Мазура не принесло бы нашему
невидимке ни малейшей выгоды, только и всего. А вот охотников могло ожесточить
и придать охоте совершенно нежелательный для сообщника Гейши размах. Даже при
нынешнем бардаке и диком смещении ориентиров и понятий контр-адмирал известного
ведомства – не та фигура, которую можно хлопнуть безнаказанно. Наш некто, есть
такое подозрение, большой прагматик. Боже, как хочется достать эту суку, аж
зубы ломит…
Глава 7
Дракон бессмертен, господа…
Кафе именовалось нейтрально и где-то даже лирически: «Хай
лайф» (причем изображено это было не иностранными литерами, а самыми что ни на
есть отечественными буквицами). Пожав плечами, Мазур распахнул дверь, пропуская
даму вперед, как и положено воспитанному джентльмену.
Слева, в небольшом зальчике, стоял с десяток столиков,
отнюдь не грязных и не пыльных, но все равно отчего-то сразу создавалось
впечатление, что последние клиенты за них присаживались этак с год назад. От
столиков так и веяло застарелым сиротством, долгим одиночеством… примитивной
декорацией, использовавшейся раз в сто лет.
