– Мужики! – послышался прямо-таки панический возглас
Василия. – Я тут ни при чем, верно вам говорю… Я к этой сучке не имею
никакого отношения, то есть я только…
Мазур одним прыжком оказался возле него, навис с угрожающим
видом:
– Ты только ценности через границу таскал, ага? Контрабандой
пробавлялся, и не более того? Шкуру спущу, интеллигент хренов, если будешь
запираться!
– Я… Это…
Он отшатнулся, вжимаясь затылком в осклизлый мусор, –
как всякий, у кого перед глазами оказалось лезвие не самого безобидного на вид
ножа. Мазур, пощекотав острием его заросший подбородок, с неприкрытой угрозой
посоветовал:
– Лучше бы тебе, тварь, чистосердечно покаяться. Мы же с
тебя теперь не слезем, гнида этакая, сам понимаешь. Какие тут, к лешему,
прокуроры? Я тебя, если понадобится, в клочья изрежу! Я тебе и прокурор, и
следствие, и все остальное! – И недвусмысленно занес ногу над перевязанным
боком: – Пну сейчас – ребра хрустнут… Выкручивайся срочно из этой истории,
сучонок, и, если будешь правдочку петь, я тебе кой-какое снисхождение окажу…
Он уже видел по налитым слепым ужасом глазам, что дело
пошло, клиент дозревает, – точно, не великого мужества субъект, и в
передрягах этаких явно не бывал…
– Ну, ты понял, что выбора у тебя нет ни хрена? –
дожимал Мазур, поигрывая смертоубийственным ножиком. – Пристукну, тварь,
при попытке к бегству. А то и просто ноги прострелю к херам и брошу здесь
подыхать… Думаешь, пожалею?
– Не надо!
– Тогда колись, сволочь, колись! – рявкнул Мазур, посверкивая
средством убеждения. – Некогда мне тут с тобой возиться! Тебе, паскудник,
надо очень постараться, чтобы взяли тебя в вертолет, а не кинули к чертовой
матери загибаться…
– Подождите! Я ж никакой не шпион…
– Вот ты мне это и докажи! – наседал Мазур.
– Подождите… Сейчас… Она ж могла и здесь что-нибудь такое
свое оставить…
Краем глаза уловив, как еще сильнее напряглась Гейша, Мазур
сообразил, что, сам того не ведая, напоролся на некий след. И, не теряя
времени, прикрикнул:
– Где это – здесь? Ну?
– Сейчас, сейчас…
Он проворно пополз на четвереньках в угол, охая от боли в
боку, но не останавливаясь. Бормотал на ходу:
– Пропади оно все, если такой расклад…
Мазур неторопливо шагал следом с ножом в опущенной руке,
каковой еще раз продемонстрировал с угрожающим видом, когда сердечный друг
Василий чуточку сбился с темпа.
– Вот сейчас, ага…
Здоровой рукой Василий принялся разбрасывать толстый слой
мусора в углу, то и дело оглядываясь на Мазура в приливе самого что ни на есть
верноподданнического усердия. Сделав равнодушную физиономию, Мазур громко
сказал:
– Ах, ну да… Тайничок… (А что там еще могло быть, кроме
тайника? Тут семи пядей во лбу не нужно быть…) Тот самый… Ну, ничего, сам
раскапывай…
– Пидер… – прямо-таки с лютейшей злобой вырвалось у Гейши.
– А вот так оно обычно и бывает, – невозмутимо
констатировал Лаврик, приподнявшись и присматриваясь. – Вот вам, мисс
Дженнифер, оборотная сторона тесной дружбы с местной уголовщиной. Рьяно
сотрудничают, но при провале на них никак нельзя полагаться – зачем им-то по шпионским
статьям проходить? Он не первый и не последний, кто вас продавать будет со всем
старанием…
Она сидела, прижавшись к стене, зло сжав губы. «Ага, –
цинично подумал Мазур, – вот и влипла, стервочка, там, внизу, что-то есть
интересное, вон как напряглась…»
– Отползи, – отстранил он Василия. – С одной
рукой будешь долго ковыряться…
И сам принялся за дело, сгребая мусор обеими ногами,
краешком глаза косясь на Василия, чтобы не выкинул какого-нибудь фортеля. Под
мусором обнаружился относительно новый брезент, никак не способный здесь
заваляться со старых времен, а под брезентом – аккуратный люк, сколоченный
опять-таки из довольно новых досок. Отвалив его, Мазур обнаружил черный проем и
уходящую вниз узкую лесенку. Ну да, под всяким приличным храмом отыщутся
подземелья – мало ли что понадобится прятать…
Посветил фонариком и принялся осторожно спускаться, проверяя
пяткой каждую ступеньку. Нет, никаких сюрпризов, кладка весьма даже добротная,
для себя старались монахи, не для чужого дяденьки.
Он оказался в низком помещеньице со сводчатой крышей. Не
спеша, методично водил лучом фонаря. Окованный железом патронный ящик старого
образца, кожаные сумки…
Мазур пнул лежащую ближе всех в выпуклый, полуистлевший бок.
Кожа лопнула, и в луче фонаря блеснули желтые кружочки со старорежимными
двуглавыми орлами, профилем последнего, самого никчемного, пожалуй, самодержца
всероссийского… Еще какие-то свертки, в плотной бумаге и сургучных печатях…
Он наклонился, подцепил пригоршней золотые монеты и ссыпал
их в наколенный карман. Еще раз прилежно осветил подвал. Шагнул вправо, к
стене.
А вот эта штука выглядела вполне даже современно – чемодан
из черного пластика с закругленными углами… Первым побуждением было тут же
откинуть защелки, но Мазур благоразумно с этим желанием справился: как знать,
что тут могут таиться за сюрпризы, рванет что-нибудь компактное, и будут твои
кишки на низком сводчатом потолке. Наверху послышался окрик:
– Стоять!
Мазур в три секунды взлетел по ступенькам, готовый к самому
худшему, но там все уже уладилось без его квалифицированной помощи: Лаврик,
обеими руками сжимая пистолет, держал Василия под прицелом, а тот стоял с таким
видом, словно он тут и ни при чем…
– Хулиганим? – спросил Мазур почти весело.
– К автомату попробовал подобраться, сволочь, бочком-бочком…
– сказал Лаврик, ощерясь.
– Васенька, – задушевно сказал Мазур. – Я тебя
прощаю на первый раз, но если ты еще раз попробуешь пакость какую-нибудь
устроить – задавлю без жалости…
– А я, я ничего…
– Вот и сиди, – сказал Мазур, продемонстрировав Лаврику
монеты и чемодан. – Ну, золотишко, ясно, дореволюционное… Васюта, ты где ж
его свистнул?
– Все здесь и лежало… Мы нашли документы в запасниках. Один
из атаманов казну схоронил, когда их здесь прижали чоновцы с пушкой… Потом
как-то так получилось, что не вернулся никто…
– Ну, это, конечно, увлекательно, – сказал
Мазур. – А вот этот симпатичный чемоданчик, уж конечно, не осужденные
судом истории атаманы оставили? Вид у него больно уж современный…
– А этого я вообще не видел, – истово сказал Василий с
таким видом, словно и хотел перекреститься для убедительности, но не умел
толком. – Эта стерва, видимо…
– Ну, мы сейчас и посмотрим… – сказал Мазур, усаживаясь
рядом с Гейшей. – Сейчас мы его и откроем. Если там какой-нибудь нехороший
сюрприз типа взрывчатки, то на кусочки разметает нас обоих, и получится почти
по классику: они жили бурно и недолго и умерли в один день. Моя дорогая мисс, у
вас ведь есть японские предки? Вы, часом, не хотите ли гордо отправиться на тот
свет в моем обществе? Как и положено правнучке самураев?
