Нет, не похоже. Она косилась затравленно и зло, но, судя по
реакции, ничего взрывчатого в чемодане не было. После вполне понятного
секундного колебания Мазур энергично дернул застежки.
Ну конечно, это никак не походило на барахлишко атамана
времен гражданской, а вот на хозяйство запасливого разведчика как нельзя более
смахивало: компактные электронные блоки в прозрачной упаковке, в продуманных
ячейках из пенопласта.
Мазур двумя пальцами выдернул один, повертел. Никакой
маркировки, не говоря уж о логотипах страны-изготовителя. Классический набор
шпиона.
– Ваше, мисс? – спросил он весело.
– Первый раз вижу, – вздернула она подбородок.
– Вот как, вот как… – задумчиво произнес Мазур, запихивая
вещичку назад в гнездо. – Я дурно воспитан, таким уж уродился, – и
отчего-то не верю даме на слово… Ваше, чего уж там…
– Мужики, – проникновенно сказал Василий. – Там
золота пудика два – и червонцы, и соверены, и марки… Две шкатулки с ювелиркой и
камешками – грабили, наверное, на пути все, что подвернется и кого удастся…
Давайте поделим, а? Каждому столько придется… Вы же не за этим пришли. Что же,
государству сдавать в расчете на положенный процент? Вы что, миллионеры?
Наслышаны, сколько вам платят, – грошики… А, мужики? Вам ведь она нужна, а
никакое не золото… Поделим и разбежимся. Вы и без меня ее расколете, вы ее уже
колете, не зря же поминали такие подробности… Я не шпион, мужики, я по
сравнению с ней – безобидный кладоискатель… А?
– Посмотрите, друг мой, – сказал Мазур, оборачиваясь к
Лаврику. – На физиономии данного бедолаги написаны все неприглядные
симптомы золотой лихорадки…
– Почему бы и нет? – вдруг спросила Гейша. –
Представьте, что вы меня так и не нашли. Вам даже необязательно делиться с этим
кретином, – она небрежно мотнула подбородком в сторону Василия. – Для
двоих – вполне приличная сумма. Не разойтись ли нам в разные стороны?
– Да ну, что вы, – осклабился Мазур. – Как я могу
отпустить милую, беззащитную девушку бродить в одиночестве по здешним диким
местам? Не дай бог, еще какая-нибудь беда приключится, опять в лапы к
каким-нибудь хамам попадете…
– Знаете, я рискну, – сказала она серьезно. –
Оставьте мне автомат этого идиота, и я рискну…
– Говорю же, не получится, – сказал Мазур, ухмыляясь
вовсе уж цинично, глядя, как в глазах у нее тускнет надежда. – Как офицеры
и джентльмены, не можем вам позволить странствовать в одиночестве по этой
глуши. Мы вас непременно доставим в более цивилизованные места, заботой
окружим…
– Подумайте, – не унималась она. – Вам хватит на
всю оставшуюся жизнь…
– Меня по-другому воспитывали, – серьезно сказал
Мазур. – И поздно уже переучиваться…
Он звонко захлопнул чемодан, аккуратно поставил его в уголке
и взглянул на Лаврика, ожидая инструкций, – самое время выработать дальнейшую
диспозицию.
– Спутай этого, чтобы не взбрыкнул, – сказал Лаврик.
– С превеликим удовольствием, – сказал Мазур, извлекая
столь необходимый в хозяйстве моток веревки. – Да не дергайся ты, Васюта,
сам подумай: если бы я хотел тебя пристукнуть, на кой черт мне тебя связывать?
Спокойно сиди, кому говорю, а то как двину, на ученую степень не посмотрю…
– Идиоты… – шипел Василий, пока Мазур его спутывал с большим
знанием дела. – Всем хватило бы…
– Ну, извини уж, – сказал Мазур. – Такие уж мы с
моим другом старорежимные идиоты. Стареем, о душе надо подумать… Ну, посиди
смирненько в уголке. Или тебя поближе к девушке посадить, чтобы было не так
скучно? Нет, чует мое сердце, что вы друг друга покусаете, как две барбоски…
Он поднял охнувшего Лаврика, осторожно, крепко поддерживая,
повел к выходу. Лаврик старательно прыгал на одной ноге, изредка шипя сквозь
зубы.
Снаружи безмятежно светило солнышко, синело небо, тишина
стояла благостная: живи – не хочу…
Устроив Лаврика на подходящем камне, Мазур понизил голос до
шепота:
– Ну, командуй, твое высокопревосходительство. У нас не так
уж много вариантов, вообще-то… Рации, жалко, нет… Ничего, если тряхну старыми
костями, до лагеря доберусь часа за три… – Он замолчал и честно уточнил: –
Или за четыре, нам уже не двадцать пять…
– Нет, – сказал Лаврик.
– То есть?
Лаврик смотрел ему в лицо отрешенно, щурясь от боли.
– Их там уже нет, – сказал он тихонько. – Сразу
после нашего отъезда они должны были включить маячок и вызвать вертолет. Не
тот, на котором мы сюда летели. Другой.
– Тьфу ты, – сказал Мазур. – Очередная комбинация,
а?
– Ага, – кивнул Лаврик. – Комбинация. К чему тебе
лишние подробности? Ты человек понимающий, знаешь, что с лишними подробностями
жить тяжелее… В общем, Чеботарем все не исчерпывается.
– А я подозревал, знаешь ли, – сказал Мазур
устало. – Хар-роший такой крот, в богатой шубе, матерущий…
– Ну ты ж у нас умный мужик…
– Молчу, молчу, – покладисто сказал Мазур. –
Каждый знает ровно столько, сколько ему необходимо… Ну, а что же делать-то? Ты
совершенно нетранспортабелен, я не могу топать к цивилизованным местам,
одновременно подгоняя эту стерву и волоча тебя. Сам ведь понимаешь? А на
вертушку нам рассчитывать нечего, я так понимаю? Перемудрили вы что-то с
комбинациями.
– Ничего подобного, – сказал Лаврик строптиво. –
Вполне нормальные комбинации. Кто мог предвидеть…
– Что ты лопухнешься…
– Что я лопухнусь, – честно повторил Лаврик. – Ну
что ж теперь делать, сколько ни бей себя ушами по щекам… Доставил я тебе
удовольствие, а? Свалял грандиозного дурака…
– Брось, – великодушно сказал Мазур. – Давай-ка
лучше обсудим наши немногочисленные варианты…
– А вариант у нас один, – сказал Лаврик, щурясь на
солнце. – Коли уж я весь из себя нетранспортабелен…
Воцарилось короткое молчание.
– Та-ак… – сказал Мазур наконец. – Что же, я тебя
должен тут бросить?
– Приходится, – сказал Лаврик. – Ты живехонек и
здоровехонех и эта паршивка – тоже. Карта, компас, «джипиэска» – все есть. Тебе
с ней пройти-то всего километров сорок до обитаемых мест, до ближайшего
райцентра. Там и трасса недалеко. А по ней до сагайской столицы – всего-то сто
с лишним километров. Ты и похлеще видывал виды, такой рейд для тебя – семечки.
Машину раздобудешь где-нибудь, наймешь, угонишь в крайнем случае… мне тебя
учить? При благоприятном раскладе это у тебя отнимет сутки-двое. Уж столько-то
я продержусь, при том, что есть и медикаменты, и жратва, и даже ручей под
боком…
– И все же это как-то… – сказал Мазур с некоторым
сомнением. – А если на тебя выйдет еще кто-то, о ком мы не знаем?
Опамятовавшиеся монголы вернутся?
– У тебя есть другие варианты?
