Настя, узнав, что скоро появится Мартин, пришла в восторг и
пребывала в нем весь вечер. Я от нее не отставала. Мне казалось, что не
поддаться его обаянию просто невозможно. Дурацкие выражения вроде «сексуального
магнетизма» или «особой энергетики» все еще вызывали у меня ухмылку, но, вне
всякого сомнения, у Мартина в избытке присутствовало и то, и другое.
Безграничному счастью, которое вот-вот готово было снизойти на меня,
способствуя моему окончательному поглупению, препятствовало следующее:
во-первых, не только мы с Настей, но и все женщины в кафе разных возрастов,
комплекций и прочее откровенно на него пялились, во-вторых, он был взрослым
мужчиной, а потому вряд ли мог относиться ко мне серьезно, то есть с его
стороны это явно безобидное или не очень дуракаваляние, которое непременно
выйдет мне боком. В чем в чем, а уж в этом я была уверена. Где мне удержать
такого, как он, когда и с ребятами помоложе и попроще ничего путного не
выходило. В общем, к моим восторгам примешивалась большая доля печали. Печаль
все нарастала, плавно переходя в тоску по светлому и несбыточному, и я
незамедлительно поклялась себе, что пополнять ряды брошенных дурочек не стану,
и нашла в этой мысли даже некое утешение.
На следующий день мы вновь встретились, на сей раз к нам
присоединился Толик. Мартин не возражал, но иногда я ловила на себе его
насмешливый взгляд, и тогда мне казалось, что все мои мысли ему хорошо
известны. Я краснела, злясь на себя за это, отворачивалась или начинала язвить.
Мартин смиренно принимал эти выпады, что только укрепляло мои подозрения: относиться
серьезно ко мне он не в состоянии, для него это всего лишь игра.
Вечером второго дня я уже рыдала в подушку и с прискорбием
констатировала, что влюбилась. Во всем этом была только одна положительная
сторона: в мешанине чувств боль и ужас, с которыми я тщетно пыталась бороться с
того самого утра, когда обнаружила труп Вики, понемногу отступали, словно
размывались, и мысль о подруге не сидела гвоздем в голове. И к затее Сергея я
теперь относилась куда спокойнее. Выходя из дома, по привычке оглядывалась,
пытаясь обнаружить свою охрану (мне это ни разу не удалось), но в глубине души
я была уверена: ничего из нашей затеи не выйдет.
Время шло, но ничего не происходило, если не считать наших
встреч с Мартином и моих бесконечных переживаний по поводу: что сказала я, и
что сказал он, и как я это должна понимать. С Сергеем мы виделись довольно
часто, еще чаще перезванивались, он по-прежнему строил планы. Я внимательно
слушала, поддакивала, но все чаще, наблюдая за ним, думала: он и сам не верит в
то, что затеял.
Оттого появление в нашем доме Константина Ивановича для меня
явилось полной неожиданностью. Я вернулась домой часов в одиннадцать после
премьеры фильма. Сбросив туфли, крикнула:
– Дядя Лева, ты дома? – и обнаружила его на кухне в
компании мужчины лет пятидесяти, жгучего брюнета с седыми висками и строгим
взглядом. Дядя Лева мне улыбнулся, но улыбка вышла натянутой.
– Знакомься, – сказал он, кивнув на гостя. – Это
Константин Иванович, мой друг. А это, как ты понимаешь, моя племянница, –
добавил он со вздохом. Вздох меня насторожил. Дядя Лева был то ли недоволен, то
ли опечален до крайности, и как-то так выходило, что без меня тут не обошлось.
Никакой вины я за собой не знала и уже собралась улизнуть в свою комнату, но
дядя сказал: – Присядь.
Я села, насторожившись еще больше и пытаясь угадать, чем он
недоволен и при чем здесь гость.
– Кстати, Константин Иванович – полковник ФСБ, –
вздохнув за пять минут уже третий раз, порадовал меня дядя. Тут бы мне
догадаться, откуда ветер дует, однако я еще некоторое время пребывала в
недоумении. – Он хочет с тобой поговорить.
– О чем? – не очень уверенно произнесла я.
– У меня к вам вопрос, Изабелла, – заговорил Константин
Иванович, до той поры молчавший, даже поздоровался он кивком. – Вопрос
касается недавних событий. – Говорил он неторопливо, а вот смотрел на меня
чересчур пристально. – Гибели вашей подруги и ее родных. В ту ночь вы были
в доме, но, по вашим словам, ничего не видели и не слышали. Это правда?
– Конечно, правда.
– Я вам верю, – кивнул он. – Но, может быть, вы
объясните мне, почему Сергей Коршунов на всех углах трезвонит, что вы видели
убийцу? А заодно и то, с какой целью он нанял парней из охранной конторы
«Витязь», которые везде за вами таскаются?
Я молчала, уткнувшись взглядом в стол.
– Я бы хотел знать, – продолжал Константин
Иванович, – это только его инициатива или он все затеял с вашего согласия?
– Что затеял? – пискнула я.
– В вашем возрасте простительно делать глупости из
благородных побуждений. Но это опасная глупость. Оттого я был вынужден
вмешаться и поставить в известность вашего дядю.
– Ближайшим рейсом в Испанию, – произнес тот. – К
тетке, до конца каникул.
– Дядя Лева, – взмолилась я.
– Парни из охранного агентства вряд ли могут соперничать с
профессиональным киллером, – продолжал Константин Иванович. – Вашему
другу следовало бы понимать это. С ним я поговорю, а от вас хотел бы получить
обещание, что вы от своей затеи немедленно отказываетесь. И еще: надеюсь, ваш
безответственный поступок не будет иметь последствий. В противном случае вам
действительно придется уехать, и не до конца каникул, а на более длительный
срок. Вы даете мне слово?
– Да, – кивнула я, больше всего на свете в тот момент
желая провалиться сквозь землю.
– Хорошо, – сказал он. – Если какие-то события,
встречи, разговоры, те, что были раньше или возникнут впредь, вдруг покажутся
вам подозрительными или просто странными, сообщите мне. И не огорчайте своего
дядю. – Константин Иванович еще некоторое время смотрел на меня, словно
желал убедиться, что я поняла его слова, потом перевел взгляд на своего
друга. – Что ж, мне пора. Спасибо за чай.
Он поднялся и пошел в прихожую, дядя Лева отправился его
провожать. Можно было воспользоваться моментом и укрыться в ванной, хотя бы на
время, чтобы придумать внятное объяснение, которое успокоит дядю, но я осталась
сидеть за столом. Дядя Лева вернулся, встал рядом и произнес:
– Ты меня разочаровала.
– Дядя Лева, я ничего не видела в ту ночь.
– В этом я не сомневаюсь. Но как ты могла... ты что, не
понимаешь, какие это может иметь последствия? Викин жених тоже хорош. Он-то из
детского возраста уже вышел, должен соображать, что творит. Речь идет о
киллере, которого много лет ищет ФСБ, а вы затеяли детские игры и надеетесь,
что вам это с рук сойдет? Должно быть, у Сергея мозги отшибло от горя, в
противном случае он просто подлец.
– Дядя Лева...
– Я считал тебя разумной девушкой, и что я должен думать
теперь?
