– Дьявольское отродье, – пожал плечами дядя Лева. Я
нахмурилась, не зная, как отнестись к его словам, а он продолжил: – Истинное
зло бесстрастно, безлико, самодостаточно. Твоя мать считала, что дьявол
существует. Не как идея вселенского зла, отнюдь нет. Для нее дьявол был реален.
Он совокуплялся с женщинами, и они производили на свет монстров в обличье
людей. Маньяков, военных преступников, палачей и прочих нравственных уродов.
– Мама в это верила? – задала я вопрос, подумав при
этом, как мало я знаю о своей матери.
– Она была испанкой и католичкой, так чего ты хочешь? –
улыбнулся дядя Лева. – Мистицизм был у нее в крови: дьявол среди нас, и
потомство его все множится.
– А ты веришь в это?
– Нет, конечно. Очень просто все свалить на дьявола. Но твоя
мать в него верила. И с его потомками у нее были личные счеты.
– Звучит по-дурацки.
– Я думал, ты помнишь семейное предание.
– Мне стыдно в этом признаться, но я не только предание, но
и маму почти не помню. Помню шарлотку, которую она пекла, запах в кухне по
утрам, когда пили чай, возню за столом. Помню, как она улыбалась... Пожалуй,
все.
– Может, это и к лучшему, – пожал плечами дядя
Лева. – Я имею в виду семейное предание.
– Ты меня заинтриговал.
– Расскажу как-нибудь. А пока тебе лучше позвонить кому-то
из своих друзей и отправиться на прогулку. Посиди в кафе, посмотри на мир
вокруг, постарайся отвлечься.
– Я так и сделаю, – кивнула я, вовсе не собираясь
никому звонить.
Но не успел дядя Лева покинуть мою комнату, как я услышала
сигнал мобильного. Взглянула на дисплей и поспешила ответить. Звонил Сергей,
жених Вики, человек, которому сейчас было еще тяжелее, чем мне.
– Привет, – сказал он, я ответила:
– Привет.
И мы замолчали. Я лихорадочно подыскивала правильные слова,
что-нибудь из арсенала дяди Левы, о том, что в жизни существуют такие моменты,
которые надо просто пережить, стиснув зубы и уповая на то, что через полгода,
через год станет легче. И не смогла ничего произнести. Если эти слова не
подействовали на меня, вряд ли они произведут впечатление на Сергея. Первым заговорил
он:
– Слушай, мы могли бы встретиться?
– Конечно. Где, когда?
– Прямо сейчас. Я в двух кварталах от твоего дома. Через
минуту подъеду.
– Хорошо.
Я быстро переоделась, схватила сумку, положила в нее
мобильный и направилась к входной двери.
– Ты уходишь? – появляясь из гостиной, спросил дядя
Лева.
– Да. Наверное, задержусь. Ужинай без меня.
Он кивнул, и я вышла из квартиры.
Возле подъезда увидела новенькую «Ауди». Сергей стоял,
привалившись к капоту. В первое мгновение мне показалось, что он пьян. Покрасневшие
глаза, бессмысленный взгляд. Он сделал шаг мне навстречу, и его качнуло.
– Что, паршиво выгляжу? – спросил он с усмешкой и полез
в карман за сигаретами, руки его дрожали. А я поняла: вовсе он не пьян, все
куда хуже. «Дядя Лева прав, – с тоской подумала я. – Надо держать
себя в руках». – Чего ты молчишь? – спросил он, прикуривая.
– Выглядишь паршиво, – согласилась я. – У тебя
есть повод.
– Это точно. Знаешь, я так и не могу поверить. Каждый день
езжу на ее могилу, стою как пень и думаю, что я здесь делаю? – Я кивнула,
а он вновь заговорил: – Она тебе снится? Мне – нет. Странно, правда? Я
постоянно о ней думаю, а она мне не снится. – Он отбросил сигарету в
сторону. – Пройдемся?
Мы побрели в направлении парка. Парк был недалеко от нашего
дома.
– Менты тебя опять вызывали? – через некоторое время
спросил Сергей.
– Да, вчера. Не возьмут в толк, как я могла ничего не
слышать.
– Пистолет был с глушителем, так чему удивляться?
– Убийца ведь довольно долго находился в доме, ходил по
комнатам. Я все думаю, если бы я все-таки что-то услышала, могла бы...
– Глупости. Погибла бы вместе с ними. Убийца – профессионал.
Никаких отпечатков, вообще ничего, будто он не человек вовсе, а призрак. Менты
до сих пор не знают, как он проник в дом.
– Дом ведь был на охране?
– На охрану Мамоновы его ставили, только когда уезжали, а
когда в доме полно народа... никому это даже в голову не приходило. Менты
считают, что у убийцы могли быть ключи.
– Ключи? – нахмурилась я. – Выходит, это кто-то из
знакомых?
– Необязательно. Я же сказал, убийца профи. Выследил кого-то
из членов семьи, вытащил ключи, сделал слепок и вернул их назад.
– Тогда он фокусник.
– Хуже.
Я посмотрела на Сергея, не очень понимая, что он имеет в
виду.
– Менты помалкивают, но я точно знаю, в родительской спальне
рядом с трупом Викиного отца нашли игральную карту. Пиковый валет.
– Что это значит?
– Визитная карточка одного мертвеца. Он уже успел
засвидетельствовать себя в Питере и дважды в Москве, но у нас засветился
впервые.
– Ты говоришь о киллере?
– О психопате, который убивает спящих людей и оставляет
игральную карту, чтобы его не спутали с другими психами.
– Надеюсь, его найдут. – Что еще я могла сказать?
– Не уверен. Он достаточно ловок, чтобы остаться
безнаказанным.
– Когда-нибудь его везение кончится.
– Когда-нибудь? – усмехнулся Сергей. – Ты сказала
– когда-нибудь?
– Прости. Почему он это сделал? Я имею в виду, кому нужна
смерть целой семьи? Киллер работает за деньги, а не для своего удовольствия.
– Этот и за деньги, и для удовольствия. Я уверен. –
Сергей бил кулаком по раскрытой ладони, сцепив зубы, и выглядел едва ли не
сумасшедшим. – Ты же знаешь, что он сделал? – повернулся он ко
мне. – Накрыл ее платьем, словно отправлял под венец. Он сделал это
нарочно. Я... я все думаю... – Сергей вздохнул, покачал головой.
– Я тоже думала об этом, – сказала я, голос звучал
хрипло, я кашлянула, отвернулась, боясь, что разрыдаюсь. Я не должна плакать.
Сергей нуждается в моей помощи, а не в моих слезах.
– Мразь, вот он кто, – произнес он. – Я не
успокоюсь, пока не найду его.
– Ты? Разве это возможно? Сделать то, что не могут
милицейские? – неуверенно спросила я.
– Киллерами менты не занимаются.
