– А как вы распространяете тираж? – Она все еще ничего не понимала.
– По-разному. Но это не главный наш вопрос. Главное, это показать героя в полном объеме. – Он сверкнул глазками на Патронова.
– Ты чего, Лен? Ревнуешь к чужому печатному изданию? Вопросов как у следователя, – остановил тот.
– Кругозор расширяю. А нет ли у вас с собой номера показать?
– Забыл, к сожалению, – развел руками Иволгин, потом забросил в себя последнюю ложку супа. – Уже сто раз извинился! Ну, пойду? Я тогда позвоню и фотографа пришлю.
– Чего ты так сурова? – спросил Патронов, когда толстяк оставил их, совершив еще одну безуспешную попытку поцеловать ей руку жирным ртом, обрамленным хлебными крошками в бороде и усах.
– Зачем тебе этот маргинал? – удивилась Елена.
– Ну, журнал, посвященный только мне. Стоит не так уж дорого. Я смогу его дарить, рассылать… – ответил Патронов. – Правда, мужик какой-то убитый… Сначала выпил два кофе, потом попросил горячее, а потом суп. Что-то у него с обменом веществ неправильно…
– С обменом денег у него правильно. Он просто не сразу понял, на какую сумму тебя можно раскрутить. Постепенно подходил… – хихикнула Елена. – Ты видел, во что он одет?
– Да, одет странно. Но мало ли… Мне тоже не нравятся все эти «версачи», я просто вынужден их носить. Думаешь, главный редактор журнала не может сам заплатить за свою еду здесь?
– Смотря какого? И с чего ты взял, что журнал в принципе существует? Если никто о нем не слышал и никто его не видел… А где ты этого мутного мужика нашел?
– Он мою пресс-службу так достал, что легче было дать, чем объяснять, что не хочется… А вообще-то я даже не подумал, что это может быть липа. Особенно когда он назначил встречу здесь…
– Патронов, ты живешь в космосе. Тебя любой продавец гербалайфа может развести…
– И разводит. Мне их всех жалко, когда они что-то продают, упрашивают…
– Значит, много наворовал, высокое чувство вины, – усмехнулась она. – Вот текст, читай. Мне нужны твоя правка и твоя подпись внизу.
– Слушай, уже полвосьмого. У меня встреча с одним генералом, съезди со мной. – Он взял ее за руку.
– В качестве сопровождения? – скривилась она.
– Да я вечно всем сто встреч на одно время назначаю. И вообще, тут невкусно, а мне с утра хочется восточной кухни, я в «Белом солнце пустыни» назначил… Там такие сладости… а тут стандартный кофейный набор.
– Ладно, поехали. – Елена была очень соглашательски настроена, при виде Иволгина она почему-то испытала жалость к Патронову, как к слепому, которого надо перевести через дорогу.
Понимала, что у него не убудет денег от пообедавшего толстяка, но сразу увидела объем финансовых потоков, перераспределяемых в кошельки патроновского окружения. И тут же остановила себя: «А тебе-то что? Нашла нового опекаемого?»
– Ничего страшного, я привык за всех платить, карма такая, – пафосно признался Патронов. – Девушка, счет!
– А чай и пирожное, я уже пробила, – испугалась официантка.
– Мы не можем ждать, оплачу, а вы пообещайте съесть это пирожное за мое здоровье. Ладно? – пококетничал он.
Пока ехали до «Белого солнца пустыни» белой морозной Москвой, пели песню Максима Леонидова «Я, наверно, молодой бог…». И на словах «…значит, просто не дай ему уйти…» Патронов долго и многозначительно смотрел ей в глаза, так, что она пугалась, что сейчас «мерседес» закрутится на гололеде и в кого-нибудь врежется.
Видела в его глазах охотничий огонек, понимала, чем кончится вечер, но при этом уже знала, что все, что Патронов делает, он делает автопилотно… И беседа, и пенье Максима Леонидова, и Иволгин, и гляденье в глаза, и даже стон во время оргазма. Как будто давным-давно его кто-то убил, а в породистую оболочку посадил робота, который по ходу диспетчерских команд делал все как надо, но без душевного проникновения.
«И отлично! – подумала она. – Нельзя же влюбиться в вибратор, даже столь совершенно устроенный…»
И миролюбиво спросила:
– Что за генерал?
– Да хочет за бабки сесть ко мне в передачу, – отмахнулся он.
– Фамилия?
– Боков.
– Ха, да он такой же генерал, как мы с тобой. Ему Ельцин погоны подарил за суету на побегушках, – вспомнила Елена. – А зачем ему в программу?
– Да в губернаторы захотел…
– А деньги-то есть?
– Нефть под ним, сама понимаешь…
– Тогда шансы. Внешность солидная, в особой грязи не замешан, говорит по-русски без словаря, младенцев по ночам не жарит…
– Ты ему позадавай вопросов острых, – вдруг попросил он, и Елена увидела, что ее перед постелью еще хотят слегка попользовать.
– А что, твои редакторши сами не справятся? – напряглась она.
– Так ведь они дуры дурами. Из-за них и я в кадре дураком выгляжу. Ты же ко мне работать не пошла…
– Для меня это понижение.
– В статусе, но не в деньгах!
– А для меня статус важнее.
– Карьеристка!
– На себя посмотри… А как ты меня представишь при разговоре?
– Как помощницу. Он тебя в лицо не знает?
– Нет. Но ты же его подставляешь таким образом…
– Да и хрен с ним…
Большой осанистый генерал с буйной шевелюрой был окружен двумя такими же громилами и не слишком уютно чувствовал себя в пейзаже ресторана.
– Понаехали! – хмуро озирался он на посетителей. – Чернота одна!
– Так что будем обсуждать? – спросил Патронов, когда стол был уставлен яствами раз в пять большего объема, чем могла употребить данная компания.
– Надо, во-первых, лечь животом на скандал с деньгами Севера у действующего губера. Во-вторых, край попал в кризис из-за плохого лова рыбы. Надо на этом оттоптаться, – загибал генерал толстые пальцы. – Опять-таки задолженности по зарплате и детским пособиям… речь о десятках миллиардов рублей.
– А в качестве кого вы хотели бы поднять эти вопросы в программе или вы уже объявили о намерении избираться? – спросила Елена и поймала на себе восхищенный взгляд Патронова, видимо, ему было неудобно сформулировать этот бесхитростный вопрос.
– Надо продумать… я вообще там родился, – запнулся генерал и посмотрел на сопровождение, мгновенно пожавшее плечами.
– Вам надо взять грамотного пиарщика уже сейчас, чтобы не делать пустых ходов, – заметила Елена, было странно, что такие взрослые и богатые дяденьки не понимают простых вещей.
– Да они все воры, – вздохнул генерал. – Вот у моего друга выборы вели, только соперникам все сливали. А нехилые бабки получали…
– Значит, плохую фирму нанял, – объяснил Патронов. – А почему действующий губернатор вдруг начал политикой заниматься, в чужие конфликты лезть?
