— На вас лица нет! Не огорчайтесь, эта джаз-банда приедет еще раз!
Тиана повиновалась и страдальчески выдавила из себя:
— Проджети не подходит к телефону, доктор уехал на свадьбу к родне…
И тут же испугалась, что переврала текст, потому что в лачужке Проджети никак не могло быть телефона.
— Справимся сами. У вас есть грелка? Надо приложить грелку к ногам.
— В шкафчике в ванной, — безжизненно взмахнула Тиана рукой, все больше и больше входя в роль. И когда он вышел, торопливо освободила соблазнительное плечо из-под халата.
Отто вернулся, положил горячую грелку под ее ступни:
— Такая жара, а у вас ледяные ноги!
— Это от страха, — выдохнула Тиана.
Отто сбросил пиджак, сел у нее в изголовье и мягко сказал:
— В Алжире меня научили снимать боль. Не возражаете, если сделаю вам массаж головы?
Она согласно опустила ресницы, ничего не соображая от его близости. Отто размотал полотенце на голове Тианы и осторожно погрузил руки в ее пышные волосы.
Он был далек от медицины, но знал, что головные боли в основном возникают от напряжения мышц головы и сужения сосудов, поставляющих кислород нервным клеткам мозга.
Второй причиной бывает искривление позвоночника, зажимающее шейный нерв. Но и первое, и второе снимаются нежным массажем.
Отто видел, как летают головы в руках массажистов из индийских диаспор Африки: каждый раз казалось, что они вот-вот оторвутся от шеи. Потом массажист звонко стучал по черепу руками, сложенными в замок, тянул клиента за пряди волос. А иногда и вовсе поднимал вверх за голову. И клиент вместо того, чтобы закричать, расплывался в улыбке, свидетельствующей о полном и бесповоротном блаженстве.
Отто не решился на столь экстремальный массаж, а просто промял и прогладил мышцы под шапкой волос. Сначала от Тианы шла тяжелая испуганная энергия, а потом она расслабилась и словно повисла у него на руках.
— Лучше? — спросил Отто с предельно докторской интонацией.
— Не знаю, — прошептала она, не открывая глаз.
— Надо прогнать страх. Как вам кажется, в какой части тела он поселился? — Отто продолжил игру в доктора потому, что не чувствовал себя готовым к переходу в другой жанр.
— Тут! — Тиана положила ладони на солнечное сплетение.
— Как он выглядит? Как бы вы нарисовали его, если б были художником? — Отто понимал всю нелепость ситуации и теперь играл в психоаналитика.
— Это автомобиль! Старый черный «мерседес», который летит навстречу, как адская колесница!
— Вы очень тяжело пережили потерю мужа?
— Хочу говорить вам только правду. Я собиралась уйти от Гидона перед этим. Предчувствовала беду…
— Разлюбили? — Отто осторожно положил ее голову на подушку. — Я налью себе что-нибудь прохладное из холодильника?
И, не дожидаясь ответа, бесшумно, как кошка, подошел к бару-холодильнику, понимая, что любая лишняя секунда сидения так близко настаивала бы на продолжении телесного контакта.
Отто тихо приоткрыл дверцу, тихо налил в стакан соку. Тиана, словно не почувствовав, что он отошел, продолжала лежать с закрытыми глазами, не то справляясь с остатками боли, не то наслаждаясь освобождением от нее. Коты медленно и молчаливо полезли к ней на диван и уселись рядом.
— Гидон был физиком. И руководил испытаниями со стороны Израиля. У него, как бы это лучше сказать… началась мания величия. — Она снова завела монолог о своей жизни, но не так, как в прошлый раз, а мягко и умиротворенно. — Сначала кричал, что покажет мне испытания, что они почище, чем картины Сальвадора Дали, что чувствует себя Сальвадором Дали от физики. И что в его руках судьба планеты!
— Он заболел психически? — подсказал Отто.
— Скорее, перешел грань. После испытаний закатили невероятный банкет. Даже шампанское для банкета заказали из Парижа.
— А что испытывали?
Тиана села на диване, забыв о распахнутом халате, и удивленно уставилась на него, потом усмехнулась:
— Извините, Отто, я забыла, что вы король прачечных… После того как мы поженились, Гидон начал ездить в командировки в Неваду… Там, в пустыне, главный полигон для испытаний.
— Испытаний чего? — недоумевал Отто.
— Он стал раздражительным и подозрительным, практически параноиком. Стал много пить. — Она словно не слышала его вопроса. — Не представляете, как трудно жить в браке с человеком, существующим под грифом секретности! Как-то я вызвала его на откровенный разговор и поняла, насколько была несправедлива.
— Несправедлива?
— Он страдал от одиночества и невозможности поговорить о своих проблемах. Сказал, что его обманули — атомная программа в Пелиндабе была не вполне мирной! Подписав контракт, он попал в ловушку. Это означало полную потерю профессиональной репутации — ведь он всю жизнь боролся за нераспространение ядерного оружия! — Тиана говорила так, словно ей надо было освободиться от груза информации.
— Он догадался об обмане в США или здесь?
— Думаю, здесь. Если бы узнал в США, он мог бы сбежать.
— И бросить вас тут одну? — удивился Отто.
— Как говорят здесь черные: только дурак проверяет глубину сразу двумя ногами! Я бы его поняла, — кивнула она.
— У него были друзья? — спросил Отто.
— Нет. Он был замкнутый, недоверчивый. — Тиана подняла на него умоляющие глаза. — Вы поможете мне узнать, что с ним?
— Я??? — Отто отступил на шаг. — Но сыск — совсем не моя профессия.
— После того как провели испытания, поднялся шум. Не понимаю почему? Каждый год десятки стран проводят ядерные испытания. Гидон сказал, что такой же шум был, когда испытания провела Индия. В мирных целях, они даже назывались Laughing Buddha!
— Индия провела ядерные испытания? — удивился Отто. — Я думал, там главное оружие — боевые слоны!
— Отто, вижу, вы еще наивней, чем я. Гидон говорил, что весь мир боится апартеида с привкусом плутония!
Она встала с дивана, прошлась по комнате в полузапахнутом халате, забыв, что он был надет с целью обольщения.
Отто каким-то загадочным образом давал ей такое ощущение надежности, что желание излить ему душу каждый раз оказывалось сильнее желания попробовать расстегнуть пуговицы на его рубашке.
— После испытаний он стал еще невменяемей, вел себя как зверь, посаженный в клетку. А когда случилась автомобильная авария, понял, что его не оставят в покое. Конечно, он законченный эгоист, но иногда я думаю, что он мог исчезнуть, чтобы отвести беду от меня!
— Но ведь он гражданин Израиля, его должны были искать израильтяне, — напомнил Отто.
— Посольство Израиля направило официальный запрос, но что можно сделать, если нет ни человека, ни трупа? Официальные лица ЮАР только разводят руками, пожимают плечами и не устраивают никаких тебе дипломатических скандалов. — Она вдруг опомнилась, запахнула халат и даже завязала пояс. — Иногда мне кажется, что его могли украсть сами израильтяне!
