Ире не спалось. Она встала, прошла на кухню, сделала себе чай. Пила его медленно, с чувством, выбирая из вазы самые любимые свои конфеты. Потом подошла к спящему мужу, поправила одеяло и ласково погладила его по плечу.
Билет в счастливую жизнь
Олеся позвонила Галине в каком-то непонятном смятении. Непонятном, потому что повод был вполне радостный, а в смятении — потому, что даже радостный повод рождал массу сомнений.
— Галь, слушай… Тут такое дело… Не хочется по телефону. Можно я к тебе забегу?
— Конечно! А что случилось-то?
— Расскажу… Ничего страшного, скорее наоборот… Посоветоваться надо.
Суть вопроса состояла в следующем. Олесина мама, Валентина Петровна, волею судьбы оказалась в Италии. И надумала там выходить замуж. С первым мужем своим, Олесиным отцом, она развелась давным-давно, а теперь в пятьдесят с лишним лет решилась на второй брак с итальянцем.
Итальянца звали Луиджи, он был лет на пять постарше Валентины Петровны, имел скромный домик в ближайшем пригороде Рима и небольшой бизнес.
День свадьбы был назначен на конец июня, а сейчас — в самом начале месяца — собралась Олеся везти матери фамильные драгоценности.
— Ну чтобы на свадебной церемонии выглядеть достойно, — объясняла Олеся подруге.
— И что? Вези!
— Да боюсь я одна! Все-таки ценность такая… А я ни языка толком, ни страны не знаю. Вообще первый раз лечу за границу.
— И как быть?
— Вот я и думаю: как быть? Полетели со мной! А?
— Кто? Я? Леська, да ты с ума сошла! — отвергла Галина предложение подруги.
— Нет, правда, Галочка! Ты послушай, как я все складно придумала.
Галочка в изумлении уставилась на Олесю и, сцепив руки на груди, скептически смотрела на подругу.
— Смотри, что получается. Ты сейчас по-любому в отпуск идешь. У тебя же все лето свободное.
— Ну не все, допустим, — возразила Галя, — каникулы всего два месяца.
Олеся не дала ей договорить:
— Ой, да что держаться за твою школу? Два месяца, три месяца… Какая разница? Зарплату все равно не платят. Уроки закончились, и ты свободна.
— Ну? И что?
— А то! Мы с тобой едем в Италию, везем маме украшения и… — тут Олеся сделала многозначительную паузу, — и… устраиваемся на работу.
— На какую работу?
— Мама сказала, что в Риме летом устроиться можно запросто. И няней за детьми присматривать, и уборкой заниматься… У ее жениха соседей полно. Можно договориться на лето. Мама узнавала. Кому-то после ремонта требуется помощь по дому, кто-то на лето нанимает помощника по саду… Не знаю толком, но попытаться-то можно. Здесь-то все равно ловить нечего!
Стояла середина девяностых. У них на Украине экономическое положение было совсем плачевным. Ни работы, ни денег. И если работу какую-никакую еще можно было найти, то с зарплатой дело обстояло почти безнадежно. Люди уставали от безысходности, от никчемности своего труда, от серости будней… В деревнях еще кое-как, но справлялись. Выручали огород, скотина. А в городах хоть караул кричи. Вот, к примеру, в семье у Гали. Она — учитель истории. Муж Сашка — музыкант. Сын Димка — десятилетний школьник. Казалось бы, образованная, интеллигентная семья. Ну и какой смысл во всей их интеллигентности? Какой? Долги, безнадега, тупик!
В школе платят копейки. Репетиторство, которое во все времена ценилось высоко, сейчас не актуально. Рады бы люди нанимать репетиторов, чтобы своих старшеклассников в институт готовить, да расплачиваться нечем…
Сашка — великолепный пианист, плюс владеет гитарой, аккордеоном… И что? Хорошо, устроился в ресторан работать. Сколотили они с ребятами ансамбль и смогли обосноваться в одном из немногочисленных увеселительных заведений города. И вроде престижно, вроде бы редкая удача, а толку опять же немного. Зарплаты нет, только то, что клиент заплатит, если песни закажет… Ну и еда бесплатно.
В общем еле-еле концы с концами удается сводить. Слава богу, у свекрови дом в деревне. Так она выручала периодически то картошкой, то тушенкой домашней, то вареньями-соленьями. Но на шее у пожилой женщины тоже сидеть не будешь, тем более что у Сашки еще две сестры. А они тоже городские. Тоже из матери тянули будь здоров, да еще и внуков периодически подкидывали. Так что жили, конечно, как-то… Но скорее, выживали.
Свекровь Галина даже обижалась на сына, мол, приедешь только за продуктами, никогда ничем не поможешь ни в огороде, ни по дому, ни во дворе. Галя всегда вставала на защиту мужа в такие минуты:
— Мама, ну вы же прекрасно понимаете, что Саша — музыкант. Ему руки беречь надо!
— Музыкант, — тихо ворчала свекровь. — А что толку от его музыки-то?! Может, кормит она его, музыка эта?!
Сашка молчал, глядя то в потолок, то в пол, не в силах спорить с матерью, да и не видя особого смысла в подобных спорах.
А Галя вставала на его защиту:
— Мама… Ну вы же сами… учили его, в школу музыкальную направили. Вы ж сами мечтали, чтобы мальчик умел играть… Теперь, когда он артист, когда игра стала его профессией, что ж? Бросить все свое мастерство и гвозди заколачивать?
— Галя! Отойдем-ка в сторонку… — и свекровь вышла с террасы, где происходил разговор, во двор.
Галя спустилась за ней, оставив недоуменного мужа в одиночестве.
— Доча! Вот что я тебе скажу! Ты молодец, что мужика своего защищаешь. Это правильно.
Галя смотрела на свекровь, которую иначе как мамой все тринадцать лет своего замужества и не называла, и видела усталые глаза, морщинистое лицо, седые волосы, по-старушечьи забранные в платок. А ведь ей не так уж много лет. Шестидесяти еще нет. В принципе совсем не старая женщина. Вон в городе дамы за пятьдесят на каблуках, с красивыми стрижками, в ярких нарядах. А она вся в заботах о детях своих, о внуках. Состарилась раньше времени… Ни радости особой, ни отдушины. Сериалы любит, да только когда их смотреть? Зимой разве что?
— Посмотри! — свекровь протянула перед Галей свои руки. — Посмотри! — повторила она.
Руки были страшные. Натруженные, крестьянские, неухоженные, сухие, с вьевшейся чернотой, с грубой кожей, потрескавшиеся, в мелких ссадинах…
Галя прекрасно понимала, что хочет сказать ей свекровь. Что она устала, что нет уже никаких сил, что ей хочется хоть немного, хоть каким-то образом пожить для себя… Что ее давно зовут в гости родственники, а они, между прочим, на море живут, а она уже года четыре как у них не была… Что в город ей было бы тоже интересно съездить, говорят, открылся какой-то торгово-развлекательный центр. Что оно такое — этот центр? Хоть бы одним глазком посмотреть! Неужто как в сериалах показывают: сверкающие вывески, богатые витрины, огромный выбор всего, чего душа ни пожелает.
