– Сначала своего мужа заведи, а потом чужих
критикуй! – тут же заорала оскорбленная до глубины души Катька.
За такой интересной беседой они как-то незаметно проскочили
все проходные дворы и вышли уже на улицу. Навстречу попадались прохожие,
которые глядели с опаской на двух орущих друг на друга с виду приличных женщин.
– Ну все! – Ирина глубоко вздохнула и с шипением
выпустила воздух через плотно сжатые зубы. – Раз вы так обо мне думаете,
то знать не желаю обеих! Ишь что выдумали – я, видите ли, покушаюсь на их
мужей! Рехнулись обе!
Она оттолкнула Катьку и бросилась вперед.
Катя и сама понимала, что малость перегнула палку. Но она
была очень внушаема и вчера после разговора с Жанной полностью прониклась ее
идеями. Сегодня же при свете дня все казалось совершенно иным. В самом деле – с
чего это Жанка так напустилась на Ирку? Ну, Ирка у них, конечно, интересная
женщина, но с мужчинами ей отчего-то не везет. И вовсе она не вешается на
первого встречного, это уж Жанка все врет! Что ж, если встретился мужчина
мечты, то всех подруг распугать? Так не в вакууме ее Ашотик живет, не в
безвоздушном пространстве, вокруг него и другие женщины есть! А, как известно,
свинья грязи найдет, если захочет! Нет, в этом вопросе Жанна явно неправа. Она,
Катя, к примеру, мужу своему полностью доверяет.
Тут же защемило сердце – как он там, в санатории? Как себя
чувствует, не скучает ли, как его кормят, какие принимает процедуры? А хорошо
бы поехать в эту самую Осиновку и заскочить потом в санаторий, проведать
Валика! Там ведь рукой подать! Но одна Катя ехать не может, подруги правы, она
в трех соснах заблудится, к тому же после того, что случилось в субботу, ей
страшно в лес войти.
– Ирка! – опомнилась Катя, заметив, что стройный
силуэт подруги мелькнул далеко впереди. – Ирка, подожди!
Ирина не хотела ничего слушать, только зашагала еще быстрее.
Сообразив, что сейчас подруга скроется за поворотом, Катя припустила за ней бегом.
– Ирка! – пыхтела она на бегу. – Ну постой же
хоть минутку!
Ирина не оглянулась, только еще сильнее прибавила шагу.
Катерина тоже поднажала, но странное дело: Ирина шагала быстро, но с виду не
торопилась, Катя же неслась, сметая все на своем пути, а расстояние между
подругами не сокращалось.
– Ну, Ирка, – Катя совсем запыхалась, – я же
не успеваю…
– Спортом надо заниматься, – холодно посоветовала
Ирина, бросив обиженный взгляд через плечо и немного замедлив шаг, – и
кушать меньше на ночь.
– А утром можно? – пропыхтела Катя.
– Утром тоже нельзя!
– Ириша, ты только не обижайся! – Катя схватила
подругу за руку. – Это все Жанка, она совсем сдурела! Ужасные вещи
говорит!
– Да я ее видела, – вздохнула Ирина, – точно
у нашей Жанночки крыша поехала. Но ты тоже хороша, идешь у нее на поводу!
– Но если действительно ты у нас красивая свободная
женщина и…
Тут Ирина так грозно сверкнула глазами, что Катька тотчас
закрыла рот руками:
– Молчу, молчу! Рта не раскрываю! А про Осиновку можно?
Как же мы туда доберемся без Жанки?
– Молча! – рассердилась Ирина. – На рейсовом
автобусе поедем, а там пешком всего километра полтора, не смертельно. Ты вот
что, Катерина, оденься попроще, обувь удобную, вроде бы мы за грибами
собрались. Ну, в общем, чтобы в глаза никому не бросаться… Мало ли что…
– Поняла! – обрадовалась Катя. – Вот как раз
у меня та оранжевая курточка…
– Р-р-р, – зарычала Ирина. – Катька, я тебя
официально предупреждаю: если увижу тебя в той оранжевой куртке – я тебя убью!
– Ты же сама сказала – попроще, – заныла Катя.
– Задушу собственными руками, как тот тип – Оксану
Раевскую!
– И вовсе он ее не задушил, – бормотала Катя,
сдаваясь, – он ее какой-то железякой ударил…
Наутро Катя встала, полная надежд. Все складывается просто
отлично: сейчас они с Иркой поедут в Осиновку и, надо думать, раскроют там
тайну убитой блондинки. А потом заскочат навестить Валика.
Одеться нужно было по-походному, а все походные вещи в доме
принадлежали Катиному мужу профессору Кряквину. Катя подошла к шкафу и опасливо
покосилась на носорога. Носорог смотрел на нее сверху издевательски и, кажется,
говорил: только попробуй открыть шкаф, увидишь, что будет!
– И нечего так на меня смотреть! Я тебя нисколько не
боюсь! – проговорила Катя и решительно распахнула дверцы.
Носорог не шевельнулся, и она нырнула в глубину шкафа, как
ныряльщик в голубые воды коралловой лагуны.
В шкафу было пыльно, темно и пахло Валиком. У Катерины
нестерпимо защипало в глазах – то ли от тоски по мужу, то ли от многолетней
пыли. Она торопливо похватала первые попавшиеся шмотки и выволокла их на пол.
Поверх кучи одежды лежала мужнина клетчатая рубашка,
выгоревшая под безжалостным африканским солнцем. Катя прижала ее к себе и
жалостно всхлипнула. Что-то поделывает сейчас Валик? Вспоминает ли о жене, и
если вспоминает, то как – тоскует по ней или радуется передышке от семейной
жизни?
Но расслабляться и отвлекаться на чувства было некогда, и
Катя занялась делом. Она попробовала натянуть на себя рубашку, но это оказалось
невыполнимой задачей – профессор Кряквин был худощавым и невысоким мужчиной,
Катя же отличалась крупными и объемными формами, поэтому рубашка никак на нее
не налезала.
– Да что же это такое! – проговорила Катя,
безуспешно повторяя попытку. – Наверное, эта чертова рубашка просто села
от многочисленных стирок…
Она дернула посильнее, и злополучная рубашка с треском
разорвалась по шву.
Катя грустно уставилась на две клетчатые тряпочки, вздохнула
и вытащила из груды одежды походные брезентовые штаны. Как ни странно, ей
удалось с некоторым трудом натянуть их на себя – вероятно, профессору штаны
были велики и держались только за счет ремня, на Кате же они сидели как влитые
и несколько стесняли движения.
– Ничего, разносятся! – удовлетворенно проговорила
она и принялась перебирать одежду в поисках какой-нибудь походной куртки.
Наконец ей попалась под руку вполне приличная штормовка.
Катерина почти без труда натянула ее на себя и с гордостью посмотрела в
зеркало. Зрелище впечатляло, но чего-то явно не хватало, какого-то завершающего
штриха, эффектной детали.
– Сюда бы какой-нибудь шарфик, или платочек… –
пробормотала Катерина, оглядывая разбросанные на полу вещи. – Что-нибудь
такое живенькое…
После непродолжительных поисков и колебаний она остановилась
на неровном лоскуте желто-коричневой кожи, обнаруженном в самой глубине
одежного завала. С краю этого лоскута свисал какой-то шнур с темной кисточкой,
и все вместе выглядело достаточно эффектно. Накинув находку на плечи, Катя
повертелась перед зеркалом и осталась удовлетворена. Наряд, с одной стороны, был
несомненно походный, с другой же стороны, вполне соответствовал ее
представлению о прекрасном.
