– Что ты пялишься? – прошипела Ирина. – Шофер
подумает, что ты с ним заигрываешь! Первый раз, что ли, такие машины видишь?
Так их из Финляндии по этому шоссе тысячами возят!
Катерина переключила свое внимание на магазин и через
некоторое время выскочила оттуда с карманами, набитыми едой. В руках она
держала два пакетика – с тянучками и с солеными сухариками. По очереди запуская
руку в каждый пакетик, она объяснила, что иначе у нее произойдет упадок сил от
голода.
– Упадок сил, – ворчала Ирина, – драть тебя,
Катька, некому!
Однако они довольно быстро дошли до Осиновки. Перед ними
живописно раскинулась небольшая привлекательная деревушка. Аккуратные домики
прятались в глубине садов. На ветвях яблонь красовались желтые, золотистые и
ярко-красные плоды.
– Ну и как мы ее будем искать, – недовольно
проговорила Катерина. – Ходить от дома к дому и спрашивать, не знают ли
хозяева некую Оксану Раевскую? Может, еще фоторобот составим?
– Не болтай глупостей, – Ирина вертела головой,
рассматривая деревушку. – Разве ты не помнишь, что говорила Куницына? Дом
Оксаны стоит на холме над озером. Так что нам наверняка нужно идти вон туда, в
дальний конец деревни!
Действительно, дальний конец Осиновки плавно сбегал к берегу
небольшого круглого озерка, окруженного низко нависшими раскидистыми ивами.
Подруги зашагали по пыльной проселочной дороге, которая
вскоре превратилась в главную деревенскую улицу.
Вскоре их появление вызвало интерес у жителей деревни.
Первыми на них обратили внимание деревенские собаки. Одна за
другой они выбегали на дорогу и следовали за подругами на некотором безопасном
расстоянии, заливаясь истеричным лаем. Вскоре их набралось уже полтора десятка,
и они приближались все ближе, смелея от взаимной поддержки.
– Чего это они на нас лают? – беспокойно
проговорила Катя, оглядываясь на собак.
– Не на нас, а на тебя, – поправила ее
Ирина, – точнее, на твою львиную шкуру. Это надо же было додуматься надеть
на себя такое!
– Ну я не разглядела, – оправдывалась Катерина,
прибавляя шаг, – там было темно, и я торопилась…
Из-за забора, мимо которого они проходили, выглянула
загорелая тетка в цветастом платке и неприязненно проговорила:
– Чего вы тут таскаетесь? Сейчас мужика своего позову,
он вас живо шуганет! И ходют и ходют, то цыгане, то бомжи, теперь вон вообще
какие-то дикие… и чего вам дома-то не сидится?
– Тетенька, да мы художники! – принялась
оправдываться Катерина. – Рисовать приехали, больно у вас места красивые!
– И ничего особенного у нас нет, места самые
обыкновенные, – проворчала тетка, но тем не менее прекратила свои нападки
и скрылась в саду.
– Наверное, лучше нам идти не посреди улицы, а
огородами, – проговорила Ирина, озабоченно оглядываясь по сторонам. –
А то скоро о нашем появлении будет знать уже вся деревня!
– По-моему, и так уже все знают, – проворчала
Катя, – по крайней мере, все слышат лай сопровождающей нас своры.
Подруги свернули в узкий проход между двумя заборами.
Когда-то здесь, может быть, был прогон для скота, а теперь, судя по глубоким
колеям с четко отпечатавшимися следами шин, здесь часто проезжал колесный трактор
«Беларусь». Пройдя по этому прогону и оказавшись на задах деревни, подруги
хотели двинуться в нужном направлении, но убедились, что за ними увязался
настоящий почетный караул – все собачье население Осиновки двигалось следом,
оглашая окрестности взволнованным лаем.
– Что это они к нам так привязались? – чуть не
плача, проговорила Катерина.
– Сама посуди – у них в деревне не часто появляются
львы… или хотя бы львиные шкуры. Думаю, если мы хотим подобраться к Оксаниному
дому без лишнего шума, тебе придется пожертвовать своей шкурой! То есть,
конечно, не своей, а львиной.
– Да что ты! – Катя побледнела. – Ведь это
шкура Валика… то есть это он ее привез из Африки… он будет очень расстроен…
– Во-первых, судя по тому, как она хранилась, он этой
шкурой не слишком дорожил. Ты ведь нашла ее среди поношенных походных шмоток в
самой глубине шкафа. И вообще, это не целая шкура, а только кусок. Правда,
украшенный замечательным хвостом. Тем не менее я думаю, что твоя шкура ему
гораздо дороже, и он гораздо больше расстроится, если ее попортят, а судя по
настроению собак, именно это они и собираются сделать.
Действительно, собаки окончательно осмелели и приближались к
подругам с угрожающим видом.
– Может быть, дать им гамбургер? – неуверенно
спросила Катя, доставая из кармана сверток.
– Не советую, – ответила Ирина, – судя по
запаху, на котлету для гамбургера пошли близкие родственники этих шавок, может
быть даже родные братья и сестры. Или родители. Так что гамбургер они есть не
станут, а нам с тобой мало не покажется. Кидай им шкуру!
Катя недолго колебалась. Она сдернула с плеч львиную шкуру и
бросила ее в самую гущу собачьей своры. Псы залились истошным лаем и всей
гурьбой набросились на редкостный трофей, пытаясь вырвать его друг у друга.
– Теперь они надолго заняты, – проговорила
Ирина, – самое любимое дело всякой собаки – рвать шкуру мертвого льва. Во
всяком случае, им теперь не до нас.
Подруги прибавили шагу и вскоре задами деревни вышли к
озеру.
Действительно, на самом берегу возвышался холм, на вершине
которого стояло странное сооружение. Дом не дом, сарай не сарай, а какая-то
покосившаяся развалюха в полтора этажа.
– Да, Оксаниной недвижимости не позавидуешь! –
усмехнулась Ирина, как следует оглядев невзрачное строение. – Однако каков
Михаил! Подложил девушке при расставании такую свинью…
– Ну, она ведь его сама бросила, – проговорила
Катя, привалившись к стволу старой липы и утомленно переводя дух. – Так
что он вполне мог гореть желанием мести и нарочно подсунуть ей такую развалюху.
Но вообще-то я думаю, что мы с тобой зря сюда приехали. Этот сарай нисколько не
похож на средневековый замок, таящий в своих подвалах страшные тайны!
– Раз уж приехали, то нужно осмотреть все
внимательно, – сказала Ирина. – Только это нужно сделать незаметно, а
то еще подумают, что мы воры. Вроде бы в доме никого нету.
– Ну, Ирка, перед трудной дорогой самое время
перекусить, – Катя умильно поглядела на подругу.
Ирина поняла, что спорить с подругой бесполезно, и дала
согласие на пикник. Они переместились чуть в сторону, так чтобы их не было
видно из окон развалюхи. Хотя окна были закрыты и не мыты, наверное, лет пять,
так что вряд ли можно было что-то через них увидеть.
– Жалко, что нет шкуры, – громким шепотом
сокрушалась Катька, – так удобно было бы на ней посидеть! А то здесь
сыровато…
Она пристроилась на пеньке и выложила на травку два
гамбургера, пачку крекеров и вакуумную упаковку сыра.
