Книга Трем девушкам кануть, страница 2. Автор книги Галина Щербакова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Трем девушкам кануть»

Cтраница 2

– Идите. Только врозь.

– Понял? – засмеялась Алена. – Вот так и живу. Ну ладно, иди. А я приду минут через двадцать.

* * *

После общего в купированном вагоне было тихо и чисто. Рита, подперев левую щеку, смотрела в окно. Напротив, подперев так же правую, сидела ее соседка, молодая женщина с черными, до синевы, гладкими волосами. В этом было даже что-то вызывающее – такая чернота и такая гладкость. «Как из кино двадцатых годов. Какая-нибудь мисс Менд…» – подумал Юрай. На верхней полке в одинаковых позициях лежали тяжелые плоские мужчины.

Рита заговорила обрадованно и тихо, Юрай сразу даже не понял, о чем шепчут Ритины губы.

Вернее, понял, но сразу не поверил. А потом решил, что в жизни именно так бывает. Только подумал – и на тебе…

– По-моему, это точно он, Валдай, – говорила Рита. – Прошел мимо вагона с велосипедом «Дружок». Я ему крикнула, но он, наверное, за колесом меня не увидел. Если велосипед – значит, дети. Значит, женат. А ты ведь помнишь? Он был заика. И кто-то пошел за него!

Она говорила что-то еще, но Юраю стало тоскливо, тошно, хотелось уйти, но ведь договорились же с Аленой… Если в поезде Валдай, то хорошо бы внимательно пройтись по вагонам.

– …Ну вот, с тем и возвращаюсь, – услышал он наконец Риту. – Ничего в Москве не купишь, не то, что раньше… У нас теперь лучше, и питание, и шмотки. Сам увидишь.

Спросила, женат ли. На веселое Юраево «нет, ни за что» протянула руку с толстым обручальным колечком.

– Ты его знаешь. Он работал в райкоме комсомола. Все девчонки падали, кроме меня… Ну? – И засмеялась, гордая собой. – Юрай, а ты и в Москве Юрай?

– Это клеймо, – сказал Юрай. – Не приживаются ко мне имя и фамилия, а кликуха запросто.

– Потому что ты несерьезный, – заявила Рита. – Баламут. А Юрий Райков – это красиво. Это для хорошего человека.

Ну что за девочка! Что за прелесть!

Юрай засмеялся. И тут заметил – она наблюдает за ними, мисс Менд. Вроде в стороне, а на самом деле – внутри их болтовни, внутри. «Ох, бабы! – подумал Юрай. – Вот и не надо ей, а вникает».

Но тут ворвалась Алена с баночкой грибов и сразу стала пенять.

– Не мог меня подождать в тамбуре? Мы бы зашли в ресторан, купили бы чего… А так я без наличности, хоть закусь приперла.

Это она уже говорила плоским мужикам, и один, молодец, сигнал воспринял, борзо слез с полки и щелкнул замками чемодана. Бутылочка водочки встала на столик красивым торчком. Втянули в дело мисс Менд.

– А грибы качественные? – строго спросила она, не решаясь принять на бумажную салфеточку крошечного младенческого опенка.

– Да вы что? – возмутилась Алена. – У меня семеро детей, и они на моем грибе, как на дрожжах. А карел все виды знает, как свои глаза. Он не просто ядовитый не возьмет, а на одной с ним полянке хорошего не снимет.

Именно эта ее речь почему-то вызвала у мисс Менд живой интерес. Она просто ела глазами Алену. «Ничего удивительного, – подумал Юрай, – семеро детей – хороший козырь. А тут еще такое ликование! Нате, мол, вам всем. Какой у меня мужик! Обзавидуйтесь!»

В общем, пошло-поехало. Второй плоский не слез – и, слава богу, одним меньше, нам больше. Рита хоть и ломалась, но граммов тридцать приняла. Остальное разлили поровну. А грибочки, можно сказать, как за себя кинули.

Выяснилось, что плоский пьющий выходит ночью, в Харькове. А плоский непьющий едет до упора – в Новороссийск. Что мисс Менд сойдет на час раньше, в Константинове, а Риту и Алену в Горловске будут встречать на машинах.

– Мы с мужем тебя подкинем, – сказала Рита. – Ты там же? На Красной? Это на машине почти мимо.

Когда возвращались в свой вагон, Алена прижала Юрая в переходной кишке.

– Поцелуй, – попросила она. – Так обидно быть ревнуемой не по делу!

Вот так, думая над странным оборотом «быть ревнуемой» и ощущая вкус маринованных грибов, совершал грешный поцелуй «назло карелу» Юрай. И все было хорошо и замечательно, потому что многодетная Алена знала толк в целовании. Пришлось отрываться от женщины, но ей вроде и хватило, потому-то она почти по-родственному сказала:

– Ну, спасибо, Юрчик! Уважил. А то на самом деле – зло берет.

Когда вышли из кишки, Юрай засмеялся:

– А если б рухнули в проем? Куда семеро детей?

На Аленином лице полыхнул ужас, и она побежала от него так, будто за нею гнались. Юрай едва поспевал, представляя страшную картину зарезанных карелом детей, или смерть их от грибов, или… Да мало ли что?

Семеро козлят чинно сидели по лавкам.

И карел был смирен. Нож не точил.

От водочки Юрай уснул быстро и крепко и про свои намерения поискать Валдая забыл напрочь. Проснулся же от чувства тревоги.

Поезд стоял. Юрай выглянул в окно – мимо, приседая от тяжести чемодана, прошел плоский пьющий. «Харьков, – подумал Юрай. – Выйти, что ли?» Но было лень одеваться, потом спрыгивать. «Еще детей разбужу».

Мимо окон медленно прошла мисс Менд. «Тоже не спится девушке», – подумал Юрай. Она остановилась у их вагона и что-то сказала стоящему мужчине. А! Попросила прикурить. Юрай не сразу сообразил, что это карел. Ишь какой! Ревнивец собственной жены был весьма галантен к чужой женщине и телом прикрывал ее от ветра, сквозившего по перрону. Алена же спала с открытым ртом, и на ее груди лежала розовая детская пятка.

Именно эта пятка почему-то успокоила враз Юрая. «Если дети спят спокойно, значит, жизнь нормальная. – Так говорил его приятель Леон. – У тебя есть другие критерии? Вот и молчи».

– Я и молчу, – засмеялся Юрай. – Я молчу, лежу и еду.

Он совсем уже было отвернулся, но возле окна остановился мужчина и стал слепо вглядываться в стекла. «Ну что ты, дурачок, увидишь? – подумал Юрай. – Это окно не мыли уже пятилетки три». Видимо, человек это тоже понял, потому что повернулся и пошел, слегка шатаясь. И только тогда Юрай сообразил, что это Валдай, но с усами и бородкой. И выпивший. Надо же! Валдай начал пить и форсить. Юрай засмеялся и пожалел, что они не встретились все вместе с Ритой. Он бы их обнял. Он бы им сказал: «Дураки! Не такие уж мы молодые. Вполне и помереть можем, не помирившись».

«Не пойти ли мне в попы?» – подумал Юрай, поворачиваясь к стенке.

* * *

Поезд в Горловск приходил с опозданием на сорок минут. Все эти сорок минут Юрай простоял в тамбуре, вспоминая детство и юность, прожитые тут, задавая себе вопрос, а может быть, надо было вернуться сюда после института и не слушать маму, которая сказала: «Все, что угодно, любой Крайний Север или самый Дальний Восток, или какие-нибудь Кара-Кумы, что угодно – только не назад». Мама боялась слов «назад» и «навсегда» больше, чем слово «смерть». Ну, особенно Юрая уговаривать не пришлось. Нашлось ему место в ведомственной газетенке, организация была богатая, и теперь у него, у одиночки, даже квартирка была три на пять, но зато своя, отдельная, «выгородка» из чьих-то барских хором.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация