— Что я наделала! — воскликнула Катя, схватившись
за голову. — Все пропало! Валик!
И вдруг она опустилась на четвереньки и поползла к ключу по
узкой неустойчивой перекладине. Мысль о муже, томящемся в этот момент в
заключении, придала ей необычайные силы.
Ирина изумлённо смотрела на подругу, сантиметр за
сантиметром приближающуюся к заветному ключу над тёмным провалом, который
казался бездонным в сумраке полутёмной башни.
— Что ты смотришь, — через плечо прошептала ей
Катя. — Придержи меня!
Ирина перегнулась через край площадки и ухватила подругу за
край её неподражаемой блузы. Ещё несколько сантиметров — и Катя схватила ключ.
Ирина потянула её к себе, но Катя замотала головой и протянула руку с зажатым в
ней ключом:
— Скорее! Сначала открой тайник, а то он закроется! Со
мной потом!
Действительно, движущаяся пластина уже вплотную приблизилась
к тайнику. Ещё несколько секунд — и он будет недоступен… Ирина схватила ключ и
вставила его в замочную скважину.
Раздался негромкий щелчок, и тайник открылся. Ирина засунула
в него руку и торопливо вытащила свёрнутый в трубку холст. Едва она успела
убрать руку с картиной, как стальная пластина закрыла окошко тайника.
— Ты её достала? — послышался снизу полузадушенный
Катин голос.
— Да-да! — откликнулась Ирина и перегнулась через
край площадки, чтобы помочь Кате выбраться наверх. Она снова ухватилась за её
усеянную яркими тюльпанами блузу и потянула на себя. Катя пыхтела и задыхалась,
блуза трещала, но совместными усилиями удалось победить силу тяготения.
Через несколько минут подруги вернулись к двери часовой
башни, откуда начиналась металлическая лесенка, ведущая в обжитую часть здания.
Прежде чем спуститься по ней, Катя попросила:
— Покажи, ради чего мы с тобой так мучились!
Ирина развернула свёрнутый в трубку холст.
Перед ними оказалась картина, изображающая деревенскую
улицу. Покосившийся забор, две тощие коровы, свинья, валяющаяся в грязи.
— Откровенная халтура! — поморщилась Катя.
— Не забывай, что под этой мазнёй скрывается живописный
шедевр!
— Будем надеяться, что та женщина из Новинска не
ошиблась.
Подруги спустились по лесенке с чердака, при этом Катерина
чуть не подвернула ногу.
— Нам придётся ещё зайти в издательство, —
напомнила Ирина, — чтобы отметить пропуска, а то вредная вахтёрша нас ни
за что не выпустит…
Ой, я не могу идти туда в таком виде, — ужаснулась
Катя, — растрёпанная, вся в пыли, блузка выбилась… я должна привести себя
в порядок!
— Ладно, — смилостивилась над ней Ирина, — я
зайду одна, твой пропуск тоже отмечу, а ты пока приводи себя в божеский вид.
Только уж картину возьми, а то мне неудобно с этим холстом являться в
издательство…
Ирина побежала вниз по лестнице, потому что издательство
находилось на втором этаже, а Катя устремилась по коридору в поисках
общественного туалета.
* * *
Ирина открыла дверь издательства. Возле входа блондинка с
кукольным личиком полировала ногти. Ирина сразу же почувствовала себя
запущенной, неухоженной и плохо одетой, особенно после физических упражнений в
механизме башенных часов. Она подавила шевельнувшиеся в душе комплексы и
придала своему лицу уверенное и решительное выражение.
Ослепительная секретарша, заметила посетительницу, капризно
округлила рот и проговорила тоном скучающей кинозвезды:
— Если у вас рукопись — оставьте на полке возле входа.
И имейте в виду — рукописи не возвращаются и не рецензируются…
— И не горят, — добавила Ирина.
— Что? — удивлённо переспросила кинозвезда.
— Сообщите вашему шефу, что пришла Ирина Снегирёва.
— Кто? — повторила девица с прежним удивлением.
— Снегирёва, — терпеливо повторила Ирина, — и
не надо переспрашивать, просто сообщите шефу…
Девица недоуменно оглядела её, сняла трубку и проговорила:
— Вадим Васильевич, тут к вам какая-то Снегирёва…
Не успела секретарша повесить трубку, как дверь кабинета за
её спиной распахнулась, и оттуда выкатился небольшой кругленький мужчина с
выбритой до блеска головой.
— Ирина Анатольевна! — радостно воскликнул он, как
будто встретил старого друга; и кинулся целовать ей руки. Секретарша смотрела
на эту сцену, удивлённо разинув рот.
Вадим Васильевич потянул Ирину в свой кабинет, заглядывая ей
в глаза и пуская зайчики полированным черепом.
— Вам чай, кофе? — спросил он, усадив
посетительницу в удобное низкое кресло.
Ирина вспомнила высокомерный вид секретарши, набрала полную
грудь воздуха и проговорила на одном дыхании:
— Мне — зелёный тибетский крупнолистовой чай, но ни в
коем случае не из пакетика, заварить в чайнике. Две ложки чая залить водой при
температуре восемьдесят пять градусов, дать настояться четыре минуты и долить
крутым кипятком, чашку предварительно нагреть…
— Лиза! — главный редактор вызвал
секретаршу. — Приготовь Ирине Анатольевне зелёный чай, только… Ирина
Анатольевна, повторите, как вы хотели?
Ирина слово в слово повторила инструкцию. Секретарша
выслушала её, хлопая глазами, и удалилась.
— Итак, — Вадим Васильевич откинулся в
кресле, — чем мы обязаны вашему визиту?
— Снегуркина — ваш автор? — строго осведомилась
Ирина.
— Снегуркина? — переспросил главный
редактор. — Наш, а в чем дело?
— Нехорошо! — проговорила Ирина таким тоном, каким
пожилая учительница отчитывает пятиклассника, пойманного за курением в туалете.
— В чем дело? — растерянно повторил издатель.
— Дело в том, что у меня есть романы «Скелет в шкафу» и
«Убийство в кредит», а ваша Снегуркина выпустила книжки «Убийца в шкафу» и
«Скелет в кредит». Так вот мне кажется, что это совершенно недопустимо! Это
вводит читателя в заблуждение! Мало того, что очень похожи фамилии авторов, так
ещё и названия — один к одному…
— Но, Ирина Анатольевна! — попытался перебить её
редактор. — Снегуркина — это её настоящая фамилия, это не псевдоним! Не
можем же мы заставить её поменять фамилию…
— Можете, — хладнокровно возразила Ирина, —
это совсем не сложно! Но фамилия — ладно, а названия?
— Я не вижу здесь нарушения авторского права! —
редактор повысил голос, — названия ведь отличаются!
— Но очень похожи! — настаивала на своём Ирина.
— Но отличаются!
— Но похожи!
Беседа явно пошла по кругу. К счастью, в это время вошла
секретарша с подносом, на котором стоял чай, сахарница и вазочка с печеньем.
Ирина пригубила чай, поморщилась и высокомерно обратилась к секретарше:
