— Очень даже сходятся! Первая цифра в номере квартиры —
девятка, девять плюс один десять. Лишнюю цифру отбрасываем, и у нас получается
как раз ноль. А со второй цифрой квартиры вообще все ясно: шесть плюс один
семь, в шифре и стоит семерка!
— Ой, ну до чего же ты умная! — восхитилась
Катерина. —Хорошо, а остальные цифры что значат? Размер талии, груди и
бедер?
— Есть у меня предположение, — Ирина достала ручку
и что-то написала на салфетке. — Ну да, все так и есть, я поняла!
— Поясни и для меня, глупой, — обиженно
проговорила Катя.
— Все очень просто! Остается всего семь цифр, как в
телефонном номере. Точно также отнимаем от каждой цифры кода по единице, и у
нас получается 564-37-81. Я живу в соседнем доме, и у меня телефон начинается
тоже на пятьсот шестьдесят четыре. Так что здесь зашифрован адрес и телефон
Варвары, а на остальных папках — адреса и телефоны других заказчиков… или,
возможно, объектов.
Ирина увидела в глазах подруги некоторое недоверие и
предложила:
— Если ты сомневаешься, можешь набрать этот номер и
проверить — тебе наверняка ответит Варвара…
— Ой, нет! — испуганно воскликнула Катя. Только не
это! Я нисколько не сомневаюсь! Ирка, ты просто гениальная личность! Прямо как
этот…
Шлиман.., то есть я хотела сказать — Шамполион.., ну тот,
который египетские иероглифы расшифровал. Я бы до такого никогда не додумалась!
— Лесть прибереги для мужчин, — отмахнулась
Ирина, — она на них безотказно действует.
— Какие мужчины! Я замужняя женщина! и Катя тяжело
вздохнула, вспомнив, как далеко сейчас находится ее муж.
— Ладно, не будем о грустном, — она снова
повеселела, — может, возьмем еще по пирожному?
— Никаких пирожных! Это пагубный путь. Ты сегодня
превысила все допустимые пределы.
И вообще, пора отсюда уходить! — Ирина решительно
поднялась из-за стола. — Поехали ко мне домой!
— Уходить? — грустно проговорила Катерина, оглядев
все те пирожные, которые она еще не успела попробовать. — Жаль! Мне здесь
так понравилось! А что мы будем делать у тебя дома?
— Нам нужен компьютер. Точнее, нам нужна компьютерная
база данных.
— Зачем?
— Катька, ты меня утомляешь! Мы хотим разобраться в
этом деле, которое висит над нами как дамоклов меч?
— Ну хотим… — проговорила Катя не очень уверенно.
— А раз так, мы сейчас поедем ко мне домой и пробьем по
компьютерной базе адреса и телефоны с этих папок. В конце концов, не зря же ты
с риском для жизни добывала их в детективном агентстве!
Последний аргумент оказался решающим.
* * *
Через час, покопавшись в базе данных, Ирина выяснила четыре
имени. То есть одно имя они с Катей и так уже знали — имя Варвары, заказчицы по
делу под кодовым названием «Блондинка в законе». Теперь они знали, что
полностью ее зовут Варвара Дмитриевна Окунева. Второй адрес, с папки под
надписью «Огнегривая Соня», принадлежал Николаю Арнольдовичу Рыбакову, который
вместе с женой Софьей Андреевной проживал по адресу: Малая Конюшенная улица,
дом семь, квартира двенадцать.
— Малая Конюшенная! — завистливо вздохнула
Катерина. — Какое сказочное место! Самый центр, с видом на Казанский
собор, и при этом тишина, пешеходная зона.., богатенькие буратины!
Следующий адрес — тот, который был написан на папке с
названием «Перед заходом солнца», принадлежал Василию Аполлоновичу Плотицыну.
Проживал Василий Аполлонович, если верить базе данных, совершенно один в
квартире номер двадцать девять дома сорок по Пушкинской улице.
— Год рождения — тысяча девятьсот двадцать
седьмой, — прочитала Катя, — семьдесят семь лет человеку, кто,
интересно, мог его приревновать?
Одно отчество чего стоит — Аполлонович! От него прямо-таки
веет антиквариатом!
— Говорю тебе — ревность тут совершенно ни при
чем! — отозвалась Ирина, вглядываясь в экран монитора. — Наверняка
здесь замешан какой-то денежный интерес! Да вот хотя бы квартира.
Пушкинская — это, конечно, не так круто, как Малая
Конюшенная, но все же тоже центр. Живет-то он один, значит, на эту квартиру
могут претендовать какие-нибудь родственники.., и насчет того, что от него веет
антиквариатом — может быть, ты тоже права. Допустим, что эта квартира на
Пушкинской действительно набита антиквариатом, а он так подорожал за последнее
время! Нет более надежного вложения денег… так что я бы как раз и начала
расследование с Василия Аполлоновича.
— Ну ты же у нас гений, — фыркнула Катя, делай,
как знаешь, а я слушаю и повинуюсь! — и она поднесла руку к несуществующей
фуражке, как будто отдавая подруге честь.
— Еще, конечно, остается «Окончательный анализ», —
проговорила Ирина, щелкая компьютерной мышью, — под этим кодом скрывается
Алексей Иванович Дорожкин, проживающий на Северном проспекте дом десять,
квартира двести шестьдесят четыре, но он уж очень много ездит, следить за ним
слишком тяжело, так что оставим его на потом.
— Что, он тоже проживает один? — уточнила Катя.
— Один.
— Значит, он не женат? То есть в его случае дело тоже
не в ревности? Почему же ты больше веришь в старичка Плотицына?
— Дорожкин — достаточно молодой человек, семьдесят
первого года рождения, так что ревность вполне может иметь место. А то, что он
официально не женат, ровным счетом ничего не значит. Может быть, жена у него
есть, только они не дошли до загса. Знаешь ведь, что у нас в стране замужних
женщин гораздо больше, чем женатых мужчин.
— Как это? — Катя удивленно захлопала
глазами. — Что, у нас много мусульман-многоженцев?
— Да нет. Просто многие женщины считают себя замужними,
при том что их спутники жизни уверены, что не связаны узами брака. Может быть,
и у Дорожкина такая история. Или ревнивая невеста вполне могла установить за
ним слежку.., короче, я считаю, что начинать надо с Василия Аполлоновича. В
конце концов, так мне подсказывает интуиция.
— Ну, интуиция — это святое, — согласилась
Катерина, — в конце концов, ты же у нас пишешь детективы, так что тебе и
карты в руки…
Условились встретиться завтра в одиннадцать часов у дома на
Пушкинской улице.
— Только не опаздывай, Катерина, — попросила
Ирина, — а то упустим мы старичка…
— Ну мне чтобы к одиннадцати на Пушкинскую успеть,
нужно в девять утра встать, — надулась Катя.
— Ну и что с того? — вскипела Ирина. — Это же
не в пять утра!
— Ничего такого, только я по ночам работаю, у меня
вдохновение, — окончательно обиделась Катя, — а вдохновению не
прикажешь.
Ирина тут же вспомнила, как Катька в прошлый раз говорила,
что работать она может только при дневном свете, и подумала, что ее подруга
совершенно распустилась.
