— Что бы это могло быть? — вполголоса проговорила
Ирина.
— Девочки, я боюсь! — послышался сзади глухой
Катькин голос. — Может, повернем назад?
— Ага, и сдадимся капитану Яблокову! отозвалась
Жанна. — Вам-то хорошо, вы богема, а я этого не могу допустить!
— Да нет, не обязательно к Яблокову, можно вернуться к
развилке и пойти по другому коридору…
— Зачем это? Может быть, мы близки к выходу, и сами же
повернем назад! Чего вы боитесь? Здесь не может быть ничего опасного!
Нет, вы как хотите, а я пойду вперед и узнаю, что там, за
поворотом! — и Жанна решительно зашагала вперед по туннелю.
Ирина не могла бросить подругу и направилась следом за ней.
Выйдя из-за поворота, они на секунду остановились,
оглядываясь. В этом месте туннель расширялся, образуя довольно большой зал с
низким сводчатым потолком. Сбоку этого зала находилась большая металлическая
печь. Из ее приоткрытою устья вырывались багровые языки пламени. Именно они
отбрасывали отсветы на стены туннеля за поворотом.
— Наверное, это котельная торгового центра, —
предположила Жанна, — в таком случае где-то поблизости должен быть выход.
Ведь истопники должны сюда как-то попадать.., то есть теперь они, конечно,
называются не истопники, а операторы газовой котельной…
— Кстати, об этих операторах, или как их там, —
проговорила Ирина, — я их что-то не вижу, а ты?
Жанна удивленно огляделась.
— Странно, действительно, такую топку не должны
оставлять без присмотра… Эй, кто-нибудь здесь есть?
В ответ на эти слова за спиной у Жанны раздался негромкий
издевательский смешок.
— Надо же, какие к нам гости припожаловали! —
проговорил низкий, скрипучий голос.
Подруги резко обернулись. Перед ними стоял невысокий коренастый
мужик самого гнусного вида — одетый в грязный ватник, заросший до глаз седой
трехнедельной щетиной, украшенный многочисленными синяками и ссадинами. Он
глядел на женщин, плотоядно ухмыляясь.
— Главное дело, сами заявились! Это же надо, какой приятный
случай! Ты как считаешь, Могила?
Ирина попятилась, но у нее за спиной раздался второй голос,
насмешливый и издевательский:
— Куда это ты, дамочка, собралась? Тебе, ягода-малина,
отсюда никакого больше пути нету! Здеся все твои пути-дорожки кончаются! И
твои, и подружки твоей чернявенькой!
Ирина в ужасе оглянулась. Между ней и поворотом коридора,
откуда они с Жанной только что вышли, стоял второй человек.., если только это
омерзительное создание можно было назвать человеком. Худой как скелет,
облаченный в грязные и рваные лохмотья, этот тип смотрел на нее единственным
мутно-голубым глазом. Вместо второго глаза на его лице зиял черный провал.
Он открыл рот, ощерившись всего несколькими черными зубами,
и хрипло захохотал. Отсмеявшись, этот персонаж фильма ужасов проговорил:
— Тута мы, ягода-малина, вас с подружкой и кремируем!
Зазря, что ли, у нас печка топится? Прям тебе бесплатный крематорий! Только
сперва мы с друганом моим повеселимся.
Верно, Гроб?
— Верно, Могила! радостно отозвался первый «истопник». —
К нам ведь сюда гости редко попадают, особливо такие дамочки аккуратные! Как же
тут не повеселиться? Это же самое милое дело! Да и дамочкам, небось,
понравится.., вы, дамочки, не сомневайтеся, мы с Могилой мужики хоть куда,
повеселим вас напоследок!
— Да что же это такое? — прошептала Ирина,
отступив к стене и почувствовав плечо Жанны. — Жанка, куда мы попали? Мы
что, уже в аду?
— Не знаю, куда мы попали, — отозвалась
подруга, — но только я свою жизнь задешево не отдам! Я этому червяку
помойному последний глаз выцарапаю!
— От и хорошо! — Могила расслышал ее слова и
радостно осклабился. — Я люблю, которые царапаются! А то иначе никакого
интересу! Ты, ягода-малина, еще и кусайся, я это тоже шибко уважаю!
Он вытащил из своих лохмотьев широкий ржавый нож и моток
толстой бельевой веревки и медленно двинулся к подругам. С другой стороны к ним
так же неумолимо приближался его приятель.
Ирина и Жанна в ужасе прижимались к стене туннеля, глядя на
неотвратимо надвигающихся убийц.
— Жанночка, — прошептала Ирина, — иногда и
сердилась на тебя, иногда ты казалась мне черствой и вредной, но сейчас я хочу;
чтобы ты знала — я всегда тебя любила.., ты и Катя самые дорогие для меня
люди.., ну, и дети, конечно…
— Я к тебе тоже всегда хорошо относилась, ответила
Жанна, и ее голос прозвучал непривычно мягко, так что Ирина даже покосилась
действительно ли рядом с ней стоит ее деловая и суровая подруга.
— Заходи, Могилушка, сбоку, чтоб не выскочили! —
подал голос Гроб, когда его отделяло от подруг всего несколько шагов.
— Не боись, никуда они, ягода-малина, не денутся, куда
ж им отсюда! — отозвался его приятель и громко сглотнул. Ирина увидела,
как по его небритому кадыку перекатился комок.
И вдруг за спиной у громил раздался топот.
Ирина перевела взгляд в направлении этого звука и увидела
вылетевшую из-за поворота туннеля чудовищную фигуру с массивным бесформенным
телом и огромной бычьей головой.
В отсветах пламени от горящей печи это существо казалось
особенно страшным. К тому же чудовище издавало громкий злобный рев, который
эхом отдавался от стен туннеля и становился просто оглушительным. Разумеется,
Катька отстала от них на порядочное расстояние, потому что путалась в длинной
юбке и плохо видела из-за надетой бычьей головы. Это оказалось очень кстати.
Гроб оглянулся и отскочил в сторону.
— Ох ты, господи! — вскрикнул он в неожиданном и
непонятном испуге. — Что же это, Могалушка? Это никак Он, Хозяин! Спаси
нас и помилуй!
Могила тоже удивленно повернулся и истошно закричал:
— Свят, свят, не тронь меня, зверина! — и бросился
наутек. Его приятель тоже не заставил себя ждать, и оба убийцы, только что
казавшиеся такими страшными и уверенными в себе, как зайцы бросились прочь и
скрылись в узком проходе за пылающей печью.
— Катюша! — радостно воскликнула Ирина, обнимая
чудовище с бычьей головой. — Как же ты вовремя! Я уже думала, что настала
наша с Жанной смерть! Причем такая ужасная смерть, которая и в кошмарном сне не
привидится!
— Ну теперь-то, надеюсь, вы поможете мне снять эту
дурацкую голову? — глухо проворчала Катя из-под маски. — Сил больше
нет ее таскать!
— Конечно! — Ирина занялась маской.
— Но вообще-то эта голова нас спасла, — подала
голос отдышавшаяся Жанна.
— Не голова нас спасла, а Катька! — поправила
Ирина подругу.
— Да, Катька, в кои-то веки ты поработала головой!
