– Вы хотите сказать, что она мечтает завладеть всем миром?
– В смысле, что она жаждет власти? Глэдия? Полнейшая нелепость! Она просто тоскует по единению с природой. Сам я ничего подобного не испытываю, понимаете? Но мне нравится угождать ей. Разумеется, на Авроре невозможно почувствовать себя так, как на Солярии. Обязательно где-нибудь будут люди, уж тем более внутри городской черты Эоса, а в программе роботов нет указания, что им надо скрывать свое присутствие от людей. Собственно говоря, аврорианцы обычно сопровождаются роботами… Однако я знаю несколько довольно пустынных мест, и Глэдии нравится бродить там.
– А вам?
– Да, но только потому, что я с Глэдией. В общем аврорианцы тоже любят пешие прогулки, но, признаюсь, я этого увлечения не разделяю. Вначале у меня все мышцы ныли, и Василия подшучивала надо мной.
– Так она знала о ваших прогулках?
– Как-то раз я явился к ней, прихрамывая. У меня даже суставы похрустывали, так что пришлось рассказать. Она засмеялась и сказала, что это отличная идея, что лучший способ получить согласие любительницы прогулок – это гулять с ней. «Продолжай, – сказала Василия, – и она возьмет свой отказ назад, прежде чем ты улучишь случай опять себя предложить. Предложение сделает она сама!» Этого, правда, не произошло, но со временем я вошел во вкус прогулок. И очень.
Казалось, он забыл о своей вспышке и даже повеселел. Возможно, ему вспоминаются эти прогулки, подумал Бейли, увидев, как он чуть улыбнулся. Теперь, когда мысли Гремиониса обратились к неизвестно какому разговору во время прогулки неизвестно где, он выглядел симпатичным… и ранимым. Бейли чуть было не улыбнулся в ответ.
– Следовательно, Василия знала, что ваши прогулки продолжались?
– По-видимому. Я сделал среды и субботы своими свободными днями, потому что они были удобны Глэдии, и Василия иногда шутила по поводу моих «двухэсных прогулок», когда я приносил ей эскизы.
– А доктор Василия принимала участие в ваших прогулках?
– Никогда.
Бейли переменил позу и, пристально глядя на кончики своих пальцев, сказал:
– Полагаю, гуляли вы в сопровождении роботов?
– Конечно. Один мой, один ее. Но они держались в стороне, а не шагали рядом, как обычно на Авроре. Глэдия говорила, что ищет уединения – такого, как на Солярии. Естественно, я поступал так, как хотелось ей, хотя вначале шею себе сворачивал, проверяя, где Брандидж.
– А какой робот сопровождал Глэдию?
– Разные. Но все они тоже близко не подходили, так что я ни с одним из них не разговаривал.
– А Джендер?
Радостное выражение исчезло с лица Гремиониса.
– При чем тут он?
– Он когда-нибудь сопровождал вас? Вы знали бы об этом?
– Человекоподобный робот? Конечно, знал бы. Но он ни разу с нами не ходил. Ни единого.
– Вы уверены?
– Абсолютно. – Гремионис насупился. – Наверное, она считала его слишком ценным, чтобы поручать ему то, с чем прекрасно справляются обычные роботы.
– Вы словно бы раздражены. Вы разделяли это мнение?
– Он был ее роботом. Меня это не интересовало.
– И в доме Глэдии вы его тоже не видели?
– Ни разу.
– Она что-нибудь про него говорила? Рассказывала?
– Насколько я помню – нет.
– И вы не считали это странным?
– Нет. – Гремионис мотнул головой. – Какой смысл разговаривать о роботах?
Бейли не спускал с его лица угрюмых глаз.
– Вы что-нибудь знали от отношениях Глэдии и Джендера?
– Вы собираетесь сказать мне, что тут замешан секс?
– А вас бы это удивило? – спросил Бейли.
– Такое случается, – невозмутимо сказал Гремионис. – И довольно часто. Если у вас такое настроение, вы можете использовать робота. Ну а человекоподобный робот… насколько я понимаю, подобный во всем…
– Абсолютно, – перебил Бейли и сделал выразительный жест.
Уголки рта Гремиониса поползли вниз.
– Ну, так женщине было бы нелегко устоять.
– Но против вас она устояла. И вас это не мучает? Что Глэдия предпочла вам робота?
– Ну, если на то пошло, то еще вопрос, правда ли это. Но даже если правда, так и что? Женщина и робот, мужчина и робот – это же просто мастурбация и ничего больше.
– Вы действительно ничего не знали об этом, мистер Гремионис? И не подозревали?
– Я просто об этом не думал, – отрезал Гремионис.
– Потому что не знали? Или знали, но не придавали значения?
– Опять вы давите на меня! – Гремионис нахмурился. – Какого ответа вы от меня ждете? Теперь, когда вы заставили меня об этом подумать и надавили, мне уже мерещится, что, может быть, я о чем-то таком и думал. Но все равно, до того как вы начали задавать эти вопросы, я ни разу не почувствовал, будто происходит что-то такое.
– Вы уверены?
– Да, уверен! И перестаньте давить на меня.
– Я на вас не давлю. Я просто прикидываю, а вдруг вы знали, что Глэдия постоянно занимается сексом с Джендером, и знали, что никогда не станете ее любовником, если это будет продолжаться, и так сильно ее хотели, что готовы были любой ценой убрать Джендера – короче говоря, вы так ревновали, что ревность толкнула вас…
В эту секунду Гремионис – точно зажатая какое-то время пружина вдруг высвободилась – с громким бессвязным воплем бросился на Бейли, а тот, застигнутый врасплох, инстинктивно отпрянул назад и вместе се стулом опрокинулся на пол.
51
Его тут же подхватили сильные руки. Бейли почувствовал, что его поднимают. Стул водворяют на место, и осознал, что его держит робот. Как легко было забыть о присутствии в комнате безмолвных неподвижных фигур в нишах!
Но на помощь к нему бросился не Дэниел и Жискар, а Брандидж, робот Гремиониса.
– Сэр, – сказал Брандидж голосом, который лишь чуть-чуть отличался от естественного, – надеюсь, вы не ушиблись.
Но куда девались Жискар и Дэниел?
Ответ на этот вопрос он получил тут же. Роботы разделили необходимые действия быстро и точно; Дэниел и Жискар, молниеносно оценив, что падение со стулом менее опасно для Бейли, чем разъяренный Гремионис, кинулись к нему. Брандидж, сразу увидев, что там он не требуется, оказал помощь гостю.
Гремионис стоял, тяжело дыша, удерживаемый осторожной, но парализующей хваткой четырех нечеловеческих рук. Он сказал почти шепотом:
– Отпустите меня. Я полностью владею собой.
– Слушаю, сэр, – сказал Жискар.
– Разумеется, мистер Гремионис, – произнес Дэниел почти светским тоном.
