— На машине казалось, что очень близко.., растерянно
мямлила Катя. — Знаешь, мне кажется, что мы прошли…
— Бестолочь ты, Катька, — выругалась Жанна, —
не могла дорогу запомнить.
— Ты хотела, чтобы я в окно голову высунула? —
возмутилась Катя. — Тогда бы ты рядом с теми трупами нашла еще мой! И
вообще мы проскочили, надо возвращаться.
Наконец они нашли нужную поляну. Луна освещала лакированный
джип и два трупа, лежавших в живописном беспорядке. , — Это — Геша, —
как старого знакомого представила Катя, — а этот — кажется, они его Лысым
называли.
— И верно, лысый, — подтвердила Жанна, —
голова как коленка… Машина хорошая у этого Лысого, но мы ее трогать не будем,
не хватало нам еще с бандитским джипом заморочек. Значит, Катерина, сиди тут на
обочине, меня не проворонь…
— А почему ты меня с собой не берешь? — испугалась
Катька.
— А потому, что все вместе мы в «девятку» не
влезем, — наставительно сказала Жанна, сама посуди: я — за рулем, тот тип
— рядом со мной, сзади — покойник и Ирка. Вот если бы ты была такая же худая,
как я, то, возможно, и поместилась бы на заднее сиденье. А так — извини уж…
— Ой, а это что? — Катерина подняла с земли точно
такой же пакет, набитый деньгами.
— Вот тебе и раз! — расстроилась Жанна. Еще не
придумали, что с теми деньгами делать, а их оказывается в два раза больше!
Ладно, сиди тут с пакетом, я скоро.
Она обернулась минут за пятнадцать, так что Катерина даже не
успела как следует испугаться. Жанна внимательно обследовала дорогу и подогнала
машину прямо к поляне.
— Сначала берем того, что на переднем сиденье! —
командовала она. — Взялись!
— Куда кидать-то? — пыхтела Катерина на
ходу. — Ох, и тяжелые эти бандиты!
— Погоди, — задумалась Ирина, — нам нужно
представить, как будто они друг друга поубивали, значит, этого кладем вот с
этой стороны, рядом с напарником, как его…
— Геша, — подсказала Катька, — правильно, а
того, другого, положим вот тут рядом с Лысым, тогда получится правдоподобно —
тех двое и этих двое…
— Очень правдоподобно, — проворчала Жанна, —
учитывая, что эти трое убиты из огнестрельного оружия, а наш — ножом.
— Слушай, чем ты все время недовольна?! закричали хором
Ирина с Катькой. — Если не нравится, то сама их укладывай!
— Ладно, пошли!
Они вытащили труп брюнета и положили его рядом с Лысым.
— Наш-то покойничек поаккуратнее будет, ворчала Жанна,
глядя на темно-красное пятно на сиденье. — Поехали, девочки, скоро ночь
кончится. Катерина, давай сюда деньги!
— Ой, я их вот тут рядом в кустики положила, куда они
могли деться! — запричитала Катька. — Я думала: пускай пока в
сторонке полежат, чтобы не затоптали…
Жанна зарычала на Катьку как тигрица.
Пока Катерина жалобно оправдывалась и предлагала бросить те
деньги, потому что им троим хватит забот и с одним пакетом, Ирина еще раз
обошла место происшествия, осматривая все критическим взглядом. Рядом с убитым
лысым бандитом валялся бумажник.
Ирина подняла его и вытащила кое-какие документы, деньги не
тронула. Она повертела права и положила на место, потом сунула в карман
какую-то бумагу и оглянулась на подруг.
Жанна, доведенная до белого каления, пообещала убить Катьку
тут же на месте и подложить ее труп к остальным, чтобы тем было не , так скучно
в мужской компании.
Второй пакет с деньгами нашелся совершенно в других
кустиках.
Пятно на переднем сиденье прикрыли Катькиным ковриком,
выехали без приключении на шоссе и повернули в сторону города.
Шоссе в этот глухой ночной час было совершенно пустым.
Измученные подруги вздохнули с облегчением, рассчитывая в самом ближайшем
времени оказаться в теплых постелях, но на самом подъезде к городу
многострадальная «девятка» чихнула, зафырчала и встала, как заупрямившийся
осел.
— Будь проклят тот день, когда я села за баранку этого
пылесоса! — с глубоким чувством процитировала Жанна фразу из старого
фильма и с тяжелым вздохом выбралась из машины.
Она подняла капот и принялась священнодействовать как
настоящий автомобилист, время от времени произнося в адрес машины самые
замысловатые слова.
Неожиданно на противоположной стороне шоссе показалась
неторопливо движущаяся милицейская машина с включенным маячком.
— Ой, мама! — вполголоса воскликнула Катя, схватив
Ирину за руку. — Ой, мамочки, что сейчас будет!
Жанна не замечала неотвратимо приближающуюся угрозу. Она
остервенело копошилась в двигателе, из-под капота время от времени доносились
глухие ругательства.
— Жанка! — Катя высунулась в окно машины. —
Жанка, полундра!
k — Ну что еще? — Жанна выпрямилась и уставилась на
Катерину с крайним неодобрением. — Чего тебе?
— Посмотри назад!
Жанна оглянулась. Ее лицо выразило сложную гамму чувств от
удивления до крайней степени разочарования.
— Все пропало, — прошептала Катя, на глазах
бледнея и покрываясь холодным потом, если он осмотрит нашу машину и увидит
пакеты с деньгами и пятна крови на полу…
Милицейская машина остановилась в нескольких метрах от
«девятки», из нее вышел позевывающий широкоплечий милиционер и приблизился,
поднося руку к фуражке:
— Старший лейтенант Кулик! И куда же это мы
направляемся в такой поздний час?
* * *
Борис скрипел зубами, следя за медленно проплывающими мимо
него темно-красными вагонами бесконечного товарного состава.
Вслед за вагонами поползли цистерны с горючим, потом —
платформы с какими-то комбайнами или другой сельскохозяйственной техникой. За
это время машина, которую он преследовал, могла проехать не один десяток
километров.
Наконец последняя платформа минова-ла переезд, шлагбаум
поднялся, и Борис резко сорвал свою машину с места. Это было чисто нервным
порывом. Смысла в дальнейших поисках не было никакого. Он проехал до ближайшего
перекрестка, свернул направо, промчался в темноте несколько километров,
развернулся, доехал до перекрестка и остановил машину. Следовало признать, что
дамы его переиграли.
С самого начала этой истории он вынужден был постоянно
работать с женщинами. Это его совершенно не устраивало: женщины ненадежны,
неуравновешенны, капризны, на них никогда нельзя положиться. Но с этим ничего
нельзя было поделать.
Все началось именно с женщины. Ксюша Стрижевская, любовница
Бориса, танцовщица из ночного клуба «Какаду», случайно подслушала у себя в
клубе важный разговор. Вася Новиков, по кличке Толстый, импресарио популярного
певца Феликса, уединился в кабинете с Лехой Гвоздем, человеком из ростовской
группировки. Ростовские контролировали клуб «Какаду», поэтому Гвоздь чувствовал
себя здесь как дома и не боялся подслушивания. Ксюша, которая случайно
оказалась в кабинете управляющего, испугалась, что у нее могут быть
неприятности, и спряталась в стенном шкафу, а когда разговор начался, выйти уже
не могла.
