Марисса бросила посуду в раковину и разразилась слезами.
— О, солнышко! — Кэсси выключила воду и подвела ее к стулу около кухонного стола. — Садись.
Она выдернула пакетик с платками из кармана фартука.
— Как ты думаешь, почему я таскаю с собой эти платки? — улыбнулась Кэсси. — Беременные женщины постоянно плачут.
— Только не так, как я. — Марисса вытерла глаза. — Не хочу, чтобы муж знал, что я расстроена.
— Он уже это понял. Он тоже расстроен. Только богу известно, что он там сейчас говорит Киру.
— Я знаю, что он говорит, — сказала Марисса. — Что он наконец понял, что наша женитьба — это большая ошибка, и что он подаст на развод, как только мы вернемся в Бостон.
— О, милая, нет! — Кэсси села напротив нее и протянула ей руку. — Он без ума от тебя. Каждый бы это понял.
Марисса улыбнулась сквозь слезы.
— Ты имеешь в виду, что он поступил как безумный, когда женился на мне.
— Послушай, Марисса. Я очень люблю Кира, но это как раз тот случай, когда он ведет себя, как полный идиот.
— Каллен не любит меня, — с яростью в голосе сказала Марисса. — Он женился на мне только потому, что я беременна.
— Марисса, дорогая, мужчине не нужно женится на женщине просто потому, что она носит его ребенка.
— У Каллена развито чувство долга.
— Ну, конечно. Он ведь О'Коннелл. — Кэсси улыбнулась и просунула свою руку в руку Мариссы. — Я имела в виду, он мог дать твоему ребенку свою фамилию, обеспечить его материально, и тебя тоже. Для чувства долга достаточно. Но жениться…
— Ты не понимаешь. Мы знали друг друга только одну ночь. — Марисса покраснела, но не отвела взгляда от Кэсси. — Я встретила его, — спокойно продолжала она, — переспала с ним и не видела его в течение четырех месяцев. Когда Каллен вычислил, что я беременна от него, он предложил пожениться. А теперь… теперь мы оба знаем, что сделали ошибку. Я знаю, тебе трудно понять. У вас с Киром, наверное, все было по-другому…
Кэсси рассмеялась.
— Да, по-другому. Я презирала его, а он — меня. Единственное, что было общего у нас, так это всепоглощающее желание лечь вместе в койку.
У Мариссы от удивления расширились глаза.
— Ты серьезно?
Кэсси вздохнула, погладила руку Мариссы и выпрямилась на стуле.
— Как-нибудь я расскажу тебе всю историю.
— Правда?
— Правда. Как тебе это — мистер Кир О'Коннелл, антрепренер, и мисс Кассандра Берковик, бывшая стриптизерша? Не смотри на меня так, солнышко. Это правда. Я зарабатывала этим себе на жизнь.
— Это не огорчало Кира и его семью?
— О, Кир мучился недолго, поверь мне. Что касается его семьи… Он без ума от них от всех, и я тоже. Они приняли меня с распростертыми объятиями. А если бы не приняли, это не остановило бы его. — Кэсси наклонилась к ней. — Ты слышишь, твой муж сейчас пытается вбить в голову моего супруга элементарные правила поведения.
У Мариссы екнуло сердце.
— Ты думаешь?
— Я знаю. Таковы наши мужчины: независимые, сильные и очень лояльные к женщинам, которых любят и на которых женились.
— Говорю тебе, Каллен меня не…
— Думаю, любит, — мягко перебила Кэсси. — А что касается тебя… Ты ведь по уши в него влюблена, правда?
— Да, — прошептала Марисса. — Да, это так.
Кэсси снова погладила ее руку, выпрямилась и улыбнулась.
— Ор прекратился.
— Это к добру?
— Ну, я не слышу, чтобы начали падать стены. Наверно, к добру. Ждут нас, чтобы Кир мог извиниться. — Она отодвинула стул. — Что скажешь? Пойдем к нашим мужчинам?
К нашим мужчинам.
— Да, наверное.
Кэсси приоткрыла дверь. Ей нужна была еще минута, чтобы собраться с духом…
— …поверь, ты поступил так глупо, — услышала она слова Кира.
— Я знаю. Я поступил еще хуже, — согласился Каллен.
Кэсси пододвинулась к Мариссе, собираясь что-то сказать, но Марисса остановила ее жестом. Кэсси вздохнула, покачала головой и отступила. Теперь Марисса прижала ухо к двери.
— Ты адвокат. Ты должен понимать, что делаешь.
— Послушай, избавь меня от лекции, ладно? — Каллен встал, и ножки стула заскрипели по полу. — Я согласился, что жениться таким образом — не самый лучший поступок.
— Надеюсь, ты оставил себе какую-нибудь лазейку.
— Конечно. Я составил брачный контракт и добавил туда пункт, по которому каждые два года мы можем подать на развод.
— И?
— И сегодня я собираюсь сказать ей, что этот пункт, как и весь контракт — бессмысленная вещь. Мне не нужно ждать два года, чтобы понять, что делать.
— Теперь ты говоришь разумно, — ободрил Кир.
Каллен добавил что-то, но Марисса уже не слушала. Ее глаза были полны слез. Она протиснулась мимо Кэсси и побежала на кухню.
— Марисса, — позвала Кэсси, — подожди…
Кэсси была на девятом месяце. И догнать Мариссу она не смогла.
К тому времени, как она дошла до задней двери, и Марисса, и ключи от машины, которые лежали на столе, исчезли.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Каллен с недоумением посмотрел на невестку.
— Куда сбежала? Как?
— Она взяла мои ключи от нашей машины.
Кир побледнел.
— Что случилось?
— Она убежала, — сообщила Кэсси язвительным голосом, вспомнив о похожем вечере в этом же самом доме, — потому что братья О'Коннеллы имеют обыкновение обсуждать громким голосом неприятные вещи в соседней комнате. Вы, идиоты, сидите здесь и говорите, какую Каллен совершил ошибку, женившись на Мариссе. Он говорит, что собирается сказать ей сегодня вечером, что их брак закончен…
— Что?
— О, не смотри такими невинными глазами, Каллен О'Коннелл! Я все слышала. Более того, Марисса слышала тоже. Всю эту чепуху о том, что ты оставил для себя лазейку в брачном контракте…
— Марисса думает, что я хочу развода? — оцепенело сказал Каллен.
— Она это слышала, и я тоже. — Глаза Кэсси метали молнии. — Подумать только, я тебя защищала перед ней. Постоянно уговаривала ее не плакать… Она без ума от тебя, Каллен. Ты что, слепой? Разве не видишь?
Каллен странно посмотрел на нее.
— Она так сказала? Что без ума от меня?
— Что с тобой, старик? Ты совсем ослеп? — Кэсси переводила взгляд с мужа на деверя. — Она чудесная женщина. Разве ты не способен понять это?
