– Мало ли кто шел? Может, крестьяне за хворостом ходили
или рыболовы к берегу пробирались…
– Так-то оно так, да вот тут на ветке никак смазка
оружейная… не зря возчик-то говорил, что тут за каждым кустом архангелы прячутся…
Борис передал слова Саенко Сержу, и тот шел теперь вдвое
медленнее, подолгу вглядываясь в редкий весенний лес и прислушиваясь к каждому
шороху.
Вскоре впереди показался просвет. Пройдя еще немного,
спутники вышли на каменистый склон, спускавшийся к заливу. Сразу задул резкий
ледяной ветер, обжигающий лицо.
Залив все еще был скован льдом, возле берега громоздились
торосы, но между ними уже виднелись многочисленные промоины.
Серж огляделся по сторонам, почему-то взглянул на часы и
несколько раз крикнул филином.
В ответ донесся такой же крик.
– Смотрите! – вскрикнула Агния Львовна, указывая
куда-то вдаль.
Борис увидел примерно в километре от них на берегу несколько
темных человеческих фигур. Приглядевшись, он разглядел кожаные куртки и
винтовки.
– Чекисты! – крикнул Ордынцев. – Бежим
обратно в лес!
– Поздно! – охнул Саенко. – Увидели они нас!
Действительно, темные фигурки быстро приближались. Один из
чекистов скинул с плеча винтовку, прицелился. Мелькнула тусклая вспышка, потом,
через несколько долгих секунд, раздался негромкий выстрел. Попасть с такого
расстояния было невозможно, это было скорее предупреждение беглецам.
В ту же секунду из прибрежных кустов выкатился невысокий
поджарый финн, замахал руками.
– Туда! – скомандовал Серж.
Ордынцев и Саенко, поддерживая женщин, припустили навстречу
финну.
– Ох, дамочки, подтянитесь! – призывал
Саенко. – А то ведь догонят нас эти архангелы! Они ведь как псы гончие –
раз уж вышли на след, ни за что не отступятся…
Финн, дождавшись беглецов, быстро повел их вдоль берега.
Обогнув густую поросль ивняка, он остановился возле огромной груды камней и
начал торопливо откатывать валуны в сторону.
– Что это он ищет? – бормотал Саенко. – Нам
удирать надо поскорее, а не захоронки какие-то искать…
Но финн, не обращая на его слова внимания, продолжал
разгребать каменный завал. Серж помогал ему.
Борис оглянулся и увидел, что чекисты пробежали уже половину
разделявшего их расстояния.
– Что делать? – окликнул он Сержа. – Скоро
они будут здесь…
– Помогать! – коротко ответил Серж.
Борис присоединился к нему, и вскоре они вытащили из-под
каменного завала странные низкие сани на трех кованых полозьях.
– Что за санки такие? – удивленно проговорил
Саенко. – Никогда таких не видал! Да что нам с этих саней? Все равно без
лошади мы на них далеко не уедем…
Но финн продолжал разгребать завал и наконец вытащил из-под
него длинную и толстую жердь, обернутую парусиной.
– Это что ж такое? – Саенко уставился на
находку. – Никак, мачта?
– Та, та, мачта! – повернулся к нему финн. –
Помогать стафить эта мачта! Время мала!
Борис понял наконец смысл всех этих приготовлений и принялся
вместе с Сержем и финном устанавливать мачту на санях. Втроем они быстро
справились с этой несложной задачей, и сани превратились в парусный буер. Буер
выкатили на лед, усадили в сани женщин, вскочили в них на ходу.
По берегу бежали чекисты, до них оставалось уже не больше
ста метров. Теперь уже все стреляли, но на бегу прицелиться как следует не
получалось, и пули пролетали мимо.
– Держитесь! – выкрикнул Серж, с трудом перекрывая
рев ветра.
Финн расправил парус, отпустил тормоз буера.
Огромный парус поймал ветер, мачта накренилась, застонала,
как стонут в бурю корабельные сосны, буер приподнялся на одном полозе, как
вставшая на дыбы норовистая лошадь, сделал резкий вираж и заскользил между
торосов, быстро набирая скорость.
Вслед летели пули и ругательства чекистов, но парусные сани
уже вылетели на ровный лед залива и мчались вперед с удивительной скоростью.
Это больше напоминало не езду, а стремительный полет. Это и
был полет – полет к свободе. Борис поймал восторженный взгляд Сашеньки и прижал
ее к себе, пытаясь защитить от пронизывающего ветра.
Сам он больше не чувствовал холода, не чувствовал ледяного
ветра, режущего лицо, – его сердце было переполнено восторгом и надеждой.
Он жив, он любит! И кажется, любим… Глаза Сашеньки так красноречивы! Значит, у
него, есть будущее, и жизнь его снова приобрела смысл!
Агния Львовна, обняв себя руками, молча смотрела вперед.
Глава 11
Гремит пролетка по брусчатке,
И голуби на рю Козетт
Выклевывают опечатки
Из свежих утренних газет.
И взгляды дворников косые,
И женский смех, и звон монет…
И ты – такой же, как в России…
Да только вот России нет.
– Боже мой, неужели мы в Париже? – Сашенькины
глаза сияли из-под шляпки, надвинутой на лоб.
Борис в который раз поражался, за какой короткий срок дамы
могут так изменить себя к лучшему. Сашеньке понадобилось всего лишь переодеться
в европейское платье, чтобы из несчастного, едва не умирающего существа
превратиться в хорошенькую молодую женщину, настоящую парижанку. О пережитых
страданиях напоминали только болезненная худоба и синие круги под глазами.
Они долго ехали в поезде через Голландию и Бельгию. Сашенька
смотрела в окно, рассматривала туалеты дам и разговаривала с Борисом
исключительно по-французски для практики, так как, по ее словам, за годы,
проведенные в Советской России, совершенно позабыла европейские языки.
Серж всю дорогу был мрачен и молчалив, в разговоры ни с кем
не вступал, только много курил у окна.
Они прибыли в Париж с Северного вокзала. Серж крикнул фиакр.
– Мы едем к дяде? – спросила Сашенька. – Я
его не узнаю… да и он меня тоже…
– Вынужден вас разочаровать, мадемуазель, – сухо
ответил Серж, – к вашему дяде мы пока не поедем. Я потерял всех моих людей
в этой операции и должен выяснить, кто или что было тому причиной. До тех пор
мы не объявимся своим нанимателям.
– Вы боитесь, что вам не заплатят денег! –
презрительно процедила Агния Львовна. – Вы не имеете права удерживать нас
силой!
– Прошу простить, – твердо ответил Серж, – но
у вас в этой стране вообще нет никаких прав. Вас, мадам, просто не существует.
У вас нет документов, то есть они фальшивые. У вас нет денег. Так что не будем
пугать друг друга! В ваших интересах сейчас слушаться меня и тихо пересидеть в
каком-нибудь приличном пансионе. Обещаю, это ненадолго.
