Первым желанием было отвезти Катарину назад в монастырь. Пусть они сами ищут юной леди мужа.
А затем вернуться в Рио и начать судебную тяжбу?
И постоянно, при виде каждого темноволосого мужчины, похожего на него, думать, не течет ли в том родная кровь?
— Мало? — Катарина вздернула подбородок. — Я заплачу втрое…
— Я уже говорил, что занимаюсь этим не за деньги.
— Я вам не верю. Зачем еще можно…
Она вздохнула, когда он сжал руками ее плечи.
— Меня никто не может купить, мисс Мендес, — холодно произнес Джейк. — Лучше выбросьте это из головы. Я сделаю то, что должен сделать. И чем скорее вы с этим смиритесь, тем лучше.
Пристально глядя на него, она что-то пробормотала по-португальски. Джейк насмешливо улыбнулся.
— Вы правильно меня назвали. Да, я сукин сын, бастард, но ближайшие два месяца вы будете жить там, где я скажу. Вы будете себя вести так, как я вам укажу, не распускать свой язык и очаровывать мужчин, которых я вам представлю. И выйдете за одного из них замуж, когда я распоряжусь. Вы меня поняли?
Она поняла. Матушка Элизабет и Эстес отдали ее монстру. Хотя по виду этого не скажешь. Ее тюремщик молод и красив. Но монстры умеют менять обличье. Это еще страшнее.
Ее жизнь зависит теперь от него.
На глаза навернулись слезы. Она отчаянно заморгала, чтобы не заплакать. Ей нельзя плакать.
Она не плакала с тех пор, как потеряла родителей. Слезы — признак слабости. Это главное, что Катарина узнала в школе.
— Вы пожалеете об этом, сеньор Рамирез.
Она не смогла справиться с дрожью в голосе.
Джейк уже пожалел о сказанном, но он не порадует ее, извинившись. Напротив, он глянул на девушку, молчаливо давая понять, что ни ее слова, ни поступки на него не действуют.
Джейк дал полный газ, и автомобиль рванул с места, словно за ним гнался дьявол.
Глава третья
Джейк резко нажал на тормоз, и машина с визгом остановилась возле отеля.
Скорее избавиться от этого кошмара! Сейчас же в аэропорт, вернуться домой, к прежней жизни, и выкинуть из головы все, что произошло с тех пор, как он получил это проклятое письмо.
Но это невозможно. Мысль о том, что у него есть братья, стала для Джейка навязчивой идеей. Интересно, какое условие Энрике поставил им?
Джейк открыл дверцу. Катарина продолжала неподвижно сидеть. Ветер растрепал ее волосы, и она походила на Медузу Горгону.
— Сеньор. — Возле дверцы уже стоял швейцар. Джейк решил, что не стоит устраивать представление, наклонился к Катарине и спокойно сказал:
— Выходите из машины, мисс Мендес. — Она не ответила. Джейк наклонился ниже. — Я сказал, выходите.
Катарина, словно не замечая его, что-то пробормотала по-португальски. Джейк вовремя обернулся и увидел, как побледнел швейцар. Это недобрый знак.
— Что она сказала?
— Я не разобрал, — смутился швейцар.
— Переведите мне слова леди. — Джейк с трудом выдавил из себя улыбку.
— Она сказала… сеньорита сказала… что вы похитили ее, сеньор.
Джейк на мгновение закрыл глаза и тяжело вздохнул.
— Андреас, — обратился он к швейцару доверительным тоном, прочитав на бейджике его имя, — боюсь, что у нас проблема.
— У нас?
— Да. — Он взял Андреаса под руку и отошел с ним на несколько шагов. — Вы видите, что леди… сеньорита… нездорова?
— А, — понимающе протянул швейцар.
— Поглядите на нее и сами поймете.
Швейцар обернулся и посмотрел на девушку. Джейк не сомневался в его реакции. Рио — город красивых женщин. Они подъехали к одному из самых дорогих отелей. Можно поклясться, что швейцар никогда прежде не видел, чтобы туда заходили так плохо одетые постояльцы. Парень опять повернулся к Джейку.
— Я понял, сеньор. Очень жаль. Она так молода и так… так…
— Совершенно верно.
— Мне жаль вашу… вашу…
— Племянницу, — подсказал Джейк. — Благодарю вас. Да, это большое несчастье. — Он достал из кармана несколько банкнот и сунул швейцару в руку. — Будьте добры, сообщите персоналу, чтобы они не обращали внимания на любые… ммм… выходки моей племянницы, на то, как она будет вести себя сегодня вечером…
— Я скажу им, сеньор. — Швейцар понимающе кивнул.
— Спасибо, Андреас. Иногда моя… ммм… племянница приходит в некоторое возбуждение. Тогда она делает… Ну, думаю, вы понимаете.
— Разумеется. Если я могу чем-нибудь помочь…
Джейк изобразил грустную улыбку заботливого дядюшки, сказав, что сам обо всем позаботится. Потом вернулся к машине, взял Катарину за руку и прошептал ей на ухо:
— Значит так. Вы можете войти в отель сами, или я перекину вас через плечо. Хотите вы этого или нет?
— Только попробуйте. Через миг здесь окажется полиция.
— Отлично. Я расскажу им то же, что и швейцару. Они только посочувствуют дядюшке, чья племянница страдает галлюцинациями. Даже помогут найти подходящую психиатрическую клинику, где вы пробудете до вылета нашего самолета.
— Вы не посмеете.
— Положитесь на меня.
Она вздрогнула.
— Зачем вам это нужно?
Джейк отстегнул ее ремень безопасности.
— Выходите из машины, Катарина.
— Если это не деньги…
— Считаю до трех.
— Вы родственник Энрике Рамиреза? У вас та же фамилия?
— Раз.
— Он был вашим отцом? Вы любите его так сильно, что готовы подчиняться ему и после его смерти?
— Два.
— Не может жить своим умом?
— Три, — сказал Джейк и протянул руку.
— Ладно. — Она оттолкнула ее. — Я выхожу, только не прикасайтесь ко мне.
Он отошел в сторону, и Катарина вышла из машины, гордо вскинув голову. Видно было, что ее переполняют гнев и страх.
— Сеньорита, — фальшиво улыбнулся швейцар, и она поняла, что Рамирез сказал ему что-то ужасное.
Двери отеля распахнулись, и Катарина и ее мучитель вошли в холл.
У этого человека нет сердца, нет совести, нет сострадания. Он ни за что не поможет ей. Такого не заставишь.
Это мачо. Брутальный мачо. Но он еще и красавец…
Так нельзя говорить о мужчине, но другого слова девушка подобрать не могла. Она украдкой бросила на него взгляд еще в кабинете матушки Элизабет. Только на мгновение, еще до того, как ей сообщили, кто он такой. И сразу пришла в голову мысль о черноволосом зеленоглазом рыцаре, который пришел спасти ее от дракона.
