Она озадаченно рассмеялась.
– Мне кажется, это какая-то ненормальная игра. Он окинул ее долгим взглядом. Когда он заговорил, голос его был мягок и тих.
– Но если ты повышаешь ставки, а он не отвечает тебе тем же, потому что не может, тогда тебе не надо показывать свои карты – потому что ты выиграла.
Радио что-то прохрипело, и затем голос пилота громко прогремел в кабине:
– Мы прибыли, ребята. Дайомонд-Хед прямо под нами, а в Вайкики есть знаменитый пляж. Мы спустимся туда через несколько минут.
Алекс отстегнул ремень безопасности.
– Последняя остановка, – сказал он. Уитни подняла глаза, когда он встал.
– Пожалуйста, скажи мне, что ты задумал.
Он нагнулся и провел костяшками пальцев по ее подбородку.
– Улыбнись, сердце мое. Мы ведь проводим наш медовый месяц, помнишь?
– Алекс…
– И мы так долго, так долго ждали, чтобы остаться наедине. – Он наклонился и поцеловал ее. Когда он выпрямился, глаза его потемнели. – Долгие годы, – прошептал он.
Вертолет мягко сел. Дверца распахнулась, и поток колючего воздуха проник в кабину.
Алекс выпрыгнул на покрытую гудроном площадку, а потом обернулся к Уитни.
– Ну? – Тон его был нетерпеливым. – Чего ты ждешь?
«Это, – подумала Уитни, – очень хороший вопрос». Поколебавшись еще некоторое время, она отстегнула ремень, поднялась со своего места и пошла к выходу.
Времени спланировать медовый месяц не было, потому что эти три дня заполнены были различными встречами. Алекс предлагал полететь на Таити или в Австралию. Но потом он упомянул, почти случайно, что один из его друзей предложил ему воспользоваться своей яхтой.
– Я сказал Биллу, что для меня это звучит заманчиво, но я не знал, как ты посмотришь на то, чтобы провести медовый месяц в море, – сказал он.
Уитни улыбнулась.
– Я понимаю, что это кощунственно слышать от того, кто вырос на Гавайях. Но ты не поверишь, я никогда в жизни не была на судне большем, чем катамаран.
Алекс расхохотался.
– «Островная принцесса» – это немножко побольше катамарана. Сто тридцать футов от носа до кормы, как говорит Билл.
– Сто с лишним… Что же это за судно? Океанский лайнер?
Он широко улыбнулся.
– Это дорогостоящая игрушка, которая обычно вызывает у клиентов вкус к очень хорошей жизни.
– Сто тридцать футов, – пробормотала Уитни.
– Угу. И все – наши. Команда состоит из одиннадцати человек.
– Одиннадцати? Только для нас?
– Угу. Кок – француз, список вин – интернациональный, есть кинозал с первоклассными премьерами фильмов, Jacuzzi в капитанской каюте…
– Что? Бассейна нет?
– Прости. – Алекс принял вид совершенной невинности. – Тебе придется иметь дело с горячей ванной на верхней палубе.
– С горячей ванной? – Вздох ее был глубоким и разочарованным. – Не знаю, смогу ли я выжить на такой развалюхе!
Улыбка Алекса стала немного натянутой.
– Весь вопрос в том, – сказал он тихо, – сможешь ли ты выжить целую неделю в моем обществе?
Их взгляды встретились, и сердце Уитни замерло. Она могла бы легко придумать с полдюжины разных колкостей. Но она решила сказать правду.
– Да, – сказала она, и Алекс заключил ее в свои объятия и стал целовать, пока комната не поплыла в ее глазах.
А теперь, стоя в капитанской каюте «Островной принцессы», Уитни сомневалась, правильное ли решение она принял.
Она представляла, что яхта поразит ее роскошью и размерами. Так и случилось, но она оказалась еще и безликой, как отель, с единственными постояльцами в лице Алекса и ее. Было как-то неловко нарушать покой этого огромного пространства, неудобно было сознавать, что вскоре вся команда узнает, что они с Алексом проводят здесь свой медовый месяц, и они окажутся в центре всеобщего внимания.
Она чувствовала себя не в своей тарелке. И странное поведение Алекса никоим образом не упрощало дело. Если бы только он поговорил с ней, поделился своей тревогой…
Сзади послышался какой-то шорох, и она быстро обернулась. Алекс стоял в дверях и держал бутылку шампанского и два бокала.
– Мне пришлось выбирать между «Доном Перигоном» и «Кристаллом», – сказал он, прикрывая дверь ногой. – Я задумался, что в подобном случае выберет представитель рода Тернеров? – Он улыбнулся и поставил бокалы на маленький столик. – «Кристалл», ответил я себе, и вот что я принес. Скажите мне, миледи, я прав?
Уитни выдавила из себя улыбку.
– Последний раз я покупала шампанское, когда экспериментировала с новым десертом в «Обедах за минуту». Кажется, я выбрала сорт, который стоил семь долларов девяносто восемь пенсов – минус скидка в два доллара.
– Доверься мне. – Он сощурился, открывая бутылку. Пробка выскочила с хлопком и отлетела в другой конец каюты. – Дж. Т. бы одобрил.
– Алекс…
– Опля! – Он засмеялся, когда прохладный напиток, пенясь, перелился через край бокала. – Вот. Глотни и скажи, что ты об этом думаешь.
Она взяла у него бокал и глотнула бледно-золотое вино.
– Замечательно.
– Да. Для моей невесты – все самое лучшее, вот что я скажу. – Он широко улыбался, поднимая бокал. – За что мы будем пить?
Она заколебалась, а потом решительно взглянула ему в глаза.
– За нас. Алекс кивнул.
– Хорошо. За нас. – (Их бокалы мелодично зазвенели.) – И за покер, в который играют повсюду.
Улыбка слетела с губ Уитни.
– Алекс…
– Виноват. – Он тихо рассмеялся. – Интимная шутка.
– Алекс, я в самом деле считаю, что нам нужно поговорить.
– Черт, как тут жарко. – Он ослабил узел своего галстука и расстегнул две верхние пуговицы на рубашке. – Тебе не жарко, дорогая?
– Алекс, пожалуйста. Нам нужно…
– Говори. Я тебя слушаю. – Он улыбнулся. – Но сперва выпей. Давай, давай. А то оно выдохнется.
Он выплеснул остатки вина и заново наполнил свой бокал. Она протянула ему свой, и он наполнил его до краев.
– Теперь-то мы можем поговорить? – спросила она тихо.
– Медовый месяц не для разговоров, моя сладкая. Тебе разве этого никто не говорил?
– Да. Но нам нужно… Что ты делаешь? Алекс посмеивался.
– Ты догадливая девочка, Уитни. Как ты думаешь, что я делаю?
«Что он делает, – ее охватила неожиданная паника, – он меня раздевает». А он взял бокал с шампанским из, ее руки и поставил его на столик рядом со своим бокалом. И теперь сражался с пуговицами на ее жакете.
