Тут Борис заметил, что полковник Горецкий совершенно его не
слушает. Он уставился поверх головы Бориса куда-то в угол и смотрел туда в
глубокой задумчивости.
– Так-так, – тихонько бормотал он, – об этом
мало кто знал, все наперечет… Так вот в чем дело…
– Что вы там бормочете? – прикрикнул Борис. –
Объяснитесь же наконец!
Горецкий опять-таки совершенно не обратил внимания на его
оскорбительный тон. Он посмотрел на Бориса как бы очнувшись и покладисто начал
объяснять:
– О книге знало очень малое количество людей –
устроители аукциона и несколько богатых покупателей. Устроителей легко
проверить, а имена остальных известны мистеру Солсбери. Стало быть, события
развивались следующим образом: когда Гюзель услышала о книге и событиях, с нею
связанных, она всем этим чрезвычайно заинтересовалась, приблизила к себе Поля
Менара – знатока и коллекционера старинных манускриптов – и познакомилась с
вами. Вы подтвердили, что книга существует и находится у вас и выразили
готовность предъявить ее хоть в тот же вечер.
– Но ей нужно было испросить инструкций, поэтому она
уговорила перенести знакомство с книгой на следующее утро, – подхватил
Борис. – Ну, так вы выяснили, с кем она встречалась ночью?
Горецкий выглядел смущенным.
– Поздно вечером она взяла извозчика и одна поехала к
госпиталю святой Агнессы. На территории госпиталя ей удалось обмануть нашего
человека и скрыться.
– Саенко надо было послать, от него бы не ушла! –
В сердцах Борис даже расплескал остывший чай.
– Не все я тут решаю, – вздохнул полковник. –
Значит, допустим, Гюзель узнала от своего шефа, что Гаджиев никак не мог
завещать вам эту книгу, потому что к тому времени ее у него уже не было. Она
дожидается утра, приводит к вам Поля Менара, который способен определить, что
книга подлинная. Таким образом, из разряда мелких мошенников вы переходите в
разряд шпионов, потому что коль скоро вам доверили такую ценную вещь, стало
быть, за вами стоит сильная организация.
– Примерно в таком духе и просветил меня господин
Голон, – согласился Борис. – И я спрашиваю в последний раз – вы это
сделали нарочно?
– Нет, конечно! – рассердился, в свою очередь,
Горецкий. – Вы же видите, я сам нахожусь в недоумении. Если все так, как
вы говорите, то представляете, какого полета птица замешана в этой интриге?
Повторяю, в том аукционе участвовали очень, очень богатые люди… Однако, Борис
Андреевич, как же вам удалось спастись? И кто такие эти люди, что вырвали вас
из рук приспешников господина Голона?
– Члены тайного офицерского общества, – усмехнулся
Борис.
Аркадий Петрович, против его ожидания, не выразил удивления.
– Вот как? И как же оно, это общество, называется? Не
«Русское дело»?
– Откуда вы знаете? – подскочил Борис.
– Знать все – моя профессия, – грустно вздохнул
Горецкий. – Впрочем, ничего удивительного в этом нет…
– В том, что вы всегда все знаете?
– Нет, в том, что смешались два, казавшиеся на первый
взгляд совершенно разными, дела. Видите ли, Борис Андреевич, боюсь, теперь мне
трудно будет продолжать наши совместные дела с мистером Солсбери, потому что
передо мной, если можно так выразиться, поставили другую задачу. Вы слышали про
убийство полковника Шмидта?
– Читал в газетах.
– Так позвольте представиться: я теперь по этому делу
главный дознаватель. Вызывает меня сегодня утром начальник полиции города
Константинополя и велит заняться расследованием этого убийства.
– Неужели вы будете подчиняться его приказам?
– Ну, приказать-то он мне ничего не может, но так
поставить вопрос, чтобы я не смог отказаться, – это весьма несложно. Ведь
мы, русские, в этом городе люди даже не второго сорта, а самого низшего, –
вздохнул Аркадий Петрович.
– Ну, про вас-то этого не скажешь, вы работаете на
англичан…
– Именно поэтому на меня и пал выбор. И несмотря на
поддержку англичан, власти смогут мне очень навредить, если не соглашусь. Но
давайте разберемся с вами. Откуда вы узнали, что люди, спасшие вас, из тайного
общества?
– Они сами сказали, они и помогли-то мне, потому что
посчитали меня за своего. Я, видите ли, на Принкипе нечаянно побывал на их
собрании. – Борис оживился. – Это, доложу я вам, Аркадий Петрович,
было зрелище!
– Подробнее рассказывайте, – сухо произнес
Горецкий. Пенсне снова упало с носа, глаза смотрели строго и колюче.
– Подробнее долго, – протянул Борис, – я бы
тогда съел что-нибудь…
Тотчас же, не дожидаясь зова, Саенко распахнул дверь и внес
на подносе еду. Он накрывал на стол и причитал:
– Хлеб белый, как доска плоский, колбаса пресная – ни
перцу, ни чесноку… Сала завалящего не найти – не едят свинину проклятые
мусульмане… Картошки и вовсе нету! Ох и подлый же народ турки!
За едой Борис рассказал Горецкому всю драматическую сцену
ночного собрания на Принкипе.
– Однако, – покачал головой Горецкий, – вы
должны были рассказать мне об этом раньше.
– Не придал значения, – отмахнулся Борис, –
хотя нет, просто не до того было. Вы слушайте дальше, я ведь еще беседовал с их
лидером, только не знаю, кто он такой. Очень, знаете, серьезно настроенный
господин. Поскольку я не видел его лица и не узнал бы по голосу, он беседовал
со мной очень откровенно. Планы у него просто-таки наполеоновские!
– Полмира завоевать? – усмехнулся Горецкий. –
Генералов за амбиции ненавидят, а у самих-то амбиций…
– Не скажите, Аркадий Петрович, – задумался
Борис. – Генералам-то нашим все нужно было вперед выставиться, чтобы
главными быть, приказы отдавать. А этот человек держится в тени, никто из
рядовых членов общества про него и не знает, что он – лидер. И сдается мне, что
ему не слава нужна, а деньги и власть, но власть тайная…
– Вот как? – протянул Горецкий. – Любопытный
человеческий тип, хотелось бы познакомиться с ним поближе. Вы не запомнили
никаких особенных примет?
– Ничего, кроме портсигара, – вздохнул
Борис. – Но это ведь не примета – сегодня портсигар у него есть, а завтра
– нету.
– Портсигар, говорите? – заинтересовался
полковник. – Что-то такое про портсигар говорил мне есаул Чернов…
– Тяжелый золотой портсигар, на крышке выгравирован
вензель. – Борис взял предложенный Горецким карандаш и нацарапал на бумаге
рисунок:
– Примерно так это выглядит.
– Хм, – Горецкий рассматривал рисунок, – это
изображение индийского бога Шивы. Из рассказа есаула тоже явствует, что человек
с портсигаром был среди напавших на него главным. Значит, от речей на собраниях
члены тайного общества понемногу переходят к делу… Мне тут рассказали, что
некий полковник Иванов убит и ограблен. Судя по слухам, он в свое время украл
дивизионную кассу, да и так занимался спекуляциями, стало быть, у него было,
что брать. Охрану нанимал, да все равно не спасся.
