Женя ехидно кивала головой, всем своим видом
показывая, что не верит. Макс только рассмеялся в ответ, мило пожав плечами.
- У Вас очаровательная улыбка, Максим! - сказала
Женя по-доброму безо всякого умысла.
- У меня очаровательная теща! - возразил парень
и протянул ей руку. - Пойдемте.
С годами он стал умнее, или хитрее. Да и вторая
теща, действительно, лучше, чем предыдущая. Еще бы, ведь Женя старше него всего
на десять лет - почти подруга. Они бродили по пустому, гулкому залу будущей
дискотеки, по небольшой комнатке будущей кухни, где пока из отштукатуренных
стен только торчат трубы водопровода и газа, по будущему директорскому кабинету
- потенциальному месту обитания Макса. Максим легко представлял, как эти серые
неприметные стены и полы, пыльные от строительного мусора, будут выглядеть
после отделки, а у Евгении с фантазией большие проблемы.
- Какой ужас! - причитала она. - Осталось четыре
недели до открытия, а у нас ничего не готово!
- Спокойно, Женя! Мы все успеваем!
- Вы пригласите на открытие своих друзей? -
начала женщина с непонятным Максиму смущением.
- Да, конечно, - ответил он простодушно.
- Скажите, Максим... А у Наташи в школе... Ой,
да в смысле, у Вас в школе... - мямлила она, - мужчина один... охранником
работал... Такой высокий. Он, вроде, тоже Ваш знакомый?
- Андрей? - переспросил Макс догадливо.
- Я у Наташи фотографии видела, - продолжала
Женя, - вы там у кого-то дома что-то отмечали... Это еще было, когда Наташа
классе в девятом училась. Потом, когда она к Вам жить ушла, я в ее комнате эти
фотографии нашла... Этот мужчина тоже там был. Большой такой, крупный. Андрей
его зовут?
Макс кивнул и, не отвлекаясь, ждал продолжения.
- Он придет?
- Очень на это рассчитываю, - подтвердил парень
и, снова за руку ведя Женю в будущий зал, спросил с намеком: - Почему Вам так
хочется, чтобы он был?
Женя растерялась. Она ожидала вопроса, почему
она спрашивает, не знакома ли она с Андреем, еще какого угодно вопроса, но не
такого конкретного. Нравственные принципы, привитые мамой с самого детства, не
позволяли ей, замужней женщине, расспрашивать о других мужчинах. Но Женя так
хочет быть современной!
- Вы знаете, он мне нравится, - призналась она,
и ее голос чуть не сорвался от собственной смелости. - Еще с тех пор, как я на
родительские собрания в школу ходила...
- А как же Леша? - спросил Максим
доброжелательно, без обвинений и унижений.
- Леше все равно, - вздохнула женщина. - Мы с
ним уже много лет просто соседи по квартире. Расскажите про Андрея! Что он за
человек? Ему можно доверять?
- Он хороший человек, - улыбался Макс, и его
голос эхом разлетался под четырехметровым потолком с выведенными на обзор
кривыми проводками электричества. - Только не знаю, насколько он Вам пара. Но
это уже Вам решать. Андрей очень простой, Вы сами сделаете выводы, и не
ошибетесь. Могу только сказать, он совершенно не целеустремленный. Это меня в
нем просто бесит! Зарабатывает копейки, живет с братом и его семьей. И носит
свитера десятилетней давности.
- Ну, постоянство - это хорошо! - пошутила
Евгения, слегка покраснев.
Ей явно было непривычно вести подобные
разговоры, и Макс не стал навязываться. Хотя эта новая сплетня еще долго не
давала ему покоя. Но, раз уж между ними возникла такая раскованность,
откровенность, то и Макс решил поднять вопрос, который волновал и его.
- А Вы знаете имя Наташиной настоящей матери? -
поинтересовался он у своей тещи.
- Не знаю, - огрызнулась та. Похоже, это больная
тема.
- Не Лидия, случайно? - подступился мужчина
робко.
- Я не знаю!
- Скажите, Женя... А... Наташа родилась второго
мая? Или двадцатого, как написано в ее паспорте?
На Женины глаза набежали слезы: она четко
осознала, что ход этой истории уже необратим. Только смотрела Максиму в глаза,
изредка отворачиваясь вздохнуть и набраться сил, и снова поднимала на него
взгляд. В этом зале нет окон, и все освещение только от переносного прожектора
строителей, который валяется на полу и ярко слепит Женино лицо. Освещение
снизу, как правило, не украшает людей. Женя повернулась спиной к лампе и к
Максиму.
- Мы добавили нолик. Дату надо было поменять,
иначе соседи бы все поняли. И мы просто добавили нолик... - она укусила себя за
губу, чтобы не расплакаться: все поняла. Но спросила: - Откуда Вы это знаете?
- Лидия учится со мной в аспирантуре, на той же
специальности, на том же курсе, - объяснил Макс. - Мы подружились, а однажды
разговорились под вино, и она рассказала мне историю, очень похожую на ту,
которую Вы мне рассказывали о Наташином рождении. Да, кстати, она называла свою
брошенную дочку Эвелинкой, и у меня сомнений не осталось. Сочи - маленький
город.
Женя повернула к нему голову, терпеливо, но
тихо, едва различимо, спросила:
- Наташа уже знает?
- Нет, - спокойно покачал Максим головой.
- Я всегда этого так боялась! - воскликнула
женщина. - Бросили ребенка в Сочи, в Сочи удочерили... Чего еще было ожидать? -
тут же принялась рыться дрожащими руками в сумочке и вскоре все же выудила
оттуда носовой платочек. Протерла слегка поплывшую тушь. Макс подошел и
утешающее приобнял ее за плечи, и женщина тут же простонала: - Максим, не
отбирайте у меня дочь! Это все, что у меня есть!
Слезы хлынули уже совсем неудержимо, и Женя
зарылась в его объятия, не дожидаясь взаимности.
- Мне шестнадцать лет понадобилось, чтобы
полюбить ее! - выла Женя, пытаясь прервать рыдания, чтобы высказаться. - Она
самый близкий мой человечек! Несмотря ни на что! Я ей все простила! - ссылалась
Женя на что-то, чего Максим еще не знает. - Это мой ребенок, Максим, понимаете?
Вы же знаете, что такое ребенок! Не отбирайте у меня Наташу!
- Успокойтесь! - просил Максим тихо. Также
всегда успокаивает Катюшку: голосом и нежными поглаживаниями. - Я Вам не враг.
Успокойтесь. Я не собираюсь ей об этом рассказывать.
- Тогда зачем Вы вообще лезете в эту историю? -
не сдержалась Евгения.
Да, действительно, - зачем? Зачем выпытал это
признание у Лидии? Зачем рассказал сейчас Евгении? Зачем он причиняет боль
другим людям? Зачем делает то, что ему хочется, наплевав на остальных? Затем,
что эгоист, всегда таким был и навсегда таким останется.
- Я люблю Вашу дочь, - говорил он Жене тихо на
ухо, и его шепот, разбавленный строительной акустикой, звучал просто магически.
- Я ее люблю, Женя. И мне интересно все, что ее касается. Я хочу узнать все: ее
происхождение, ее характер, судьбы ее родителей, даже если их больше двух.
Понимаете, Женя? Это касается моей девушки, и мне интересна любая мелочь, а уж
такие детали - тем более. И я стремлюсь просто знать. Я не хочу вмешиваться! Я
не буду вмешиваться. Успокойтесь. Доверяйте мне.
