И читал дальше:
'Может, я не совсем психически здорова, раз у
меня бывают такие странные сны, но снам с приятным прошлым я только рада. Я
счастлива, что мне дано переживать эти моменты еще раз! Так что, милый, я
сумасшедшая, и это классно!'
Макс улыбнулся и приписал: 'Талант часто
граничит с безумием, но ты лучше развивай первое, а не второе'.
'Макс, я очень люблю тебя, а после этого сна
теперь еще и очень хочу! Хочу тебя каждую секунду, и днем, и ночью, и на
занятиях, и на прогулках... Здесь в институте есть неограниченный доступ в
Интернет, и я буду забегать сюда при всякой возможности, чтобы заняться с тобой
любовью. Надеюсь, как-нибудь пересечемся в аське!'
- Никогда не думал, что девственность моей
девушки может быть для меня так важна, - говорил Макс Инессе с грустью и
сожалением.
Когда-то Наташа спрашивала у него об этом, когда
они еще только дружили и даже ни разу толком не прикасались друг к другу. Это
было в школе, Наташа выдумывала причины посетить Его кабинет; почему-то ей не
приходило в голову просто сказать: 'Давайте поболтаем!' Но после того как
причина находилась, беседы уже развивались сами собой. На вопрос о женской
невинности он ответил тогда: 'Смотря, в каком смысле. Это не принципиально, был
ли у девушки кто-то до меня. Но если моя девушка - девственница, то в этом случае
девственность имеет для меня значение'.
Да, тогда речь шла о том случае, когда выбирать
не приходится. У Макса же с Наташей выбор был...
- Нет, если не задумываться, то все нормально, -
продолжал Максим. - Просто сейчас я понимаю, что мне хотелось бы, чтобы именно
у нее первым был я. Даже если бы потом у нее был кто-то еще, меня бы уже никто
не перепрыгнул.
- Макс, - смеялась Инесса, - в этом деле важнее
быть последним, а не первым! Ведь то, что ты последний, как раз и означает, что
тебя никто не перепрыгнул! - и, чтобы поговорить на волнующую его тему, женщина
спросила: - Ты, наверно, не раз представлял себе, как бы у вас с Наташей это
было. Расскажешь? Мне интересно.
И Макс с удовольствием крутился в кресле,
вытянув ноги и закинув руки за голову, возведя мечтательный и немного печальный
взгляд в потолок и иногда опуская глаза на подругу.
- Это было бы не за один день. Наверно, я сперва
вообще ограничивался бы только оральными и другими ласками, чтобы она привыкла
ко мне, перестала стесняться, чтобы она привыкла к этим ощущениям. Она, скорее
всего, стала бы настаивать на проникающем сексе, ей же необходимо было считать
себя 'как все'. Но я бы все равно сначала каким-нибудь из безопасных способов
довел ее до оргазма, с какой попытки - не знаю, и тогда рвать плеву ей было бы
не больно, потому что мышцы после оргазма расслабляются, да и она забыла бы
ждать неприятных ощущений. Ну, про свечи, музыку и полумрак я молчу, это само
собой подразумевается. Может быть, если бы она сильно волновалась, и об оргазме
не могло быть и речи, я дал бы ей бокал вина, но всего один, и то, это крайняя
мера лишь с учетом упрямства моей девчонки.
- Знаешь, - улыбалась Инесса, глядя на друга с
противоположного конца стола, - наверно, если бы ты с самого начала посвятил
Наташу в эти планы, она терпела бы свою девственность и год, и два, и десять...
- Ин, я и без тебя жалею, что не говорил ей об
этом! - огрызнулся Максим. Вместо того чтобы утолить хотя бы информационный
Наташин голод, Макс вообще избегал разговоров с ней о сексе. - Я прекрасно
знаю, что это была ошибка с моей стороны. Так что не напоминай.
- Прости, прости, мой хороший! - всплеснула
руками женщина. - Но сейчас-то это уже не важно! Сейчас вам хорошо. Надо жить
сегодняшним днем.
- Это и получается, - кивнул Макс, но не так
оптимистично, как Инесса. И пояснил: - Я вдруг понял, что не могу удержать
прошлое и не могу застраховать будущее... Очень жаль. Так хочу, чтобы она
бросила институт! Как бы это сделать? - вздыхал он.
- А если не бросит? - ухмылялась подруга. -
Тогда ты ее разлюбишь?
Максим подумал и со знанием дела ответил:
- Тогда я умру.
- От эгоизма не умирают, - возразила Инесса. -
Милый, ты сам себя накручиваешь. Не расстраивайся, пусть девчонка учится, тем
более, во Франции!
А Максим все выл и выл:
- Почему я не наслаждался ею, когда она была
рядом? Думал, так будет лучше, а в итоге я даже не уверен, останется ли она со
мной после института...
- Не хочешь сходить к гадалке? - неожиданно
предложила Инесса. - Подобные вещи она предсказывает стопроцентно. Одна моя
знакомая. Я думаю, у нее настоящий дар. Она не берет за это деньги и старается
не афишировать. Я к ней уже лет шесть наведываюсь, и у меня пока все сбывалось.
- Ин, - скривился Макс, - я похож на человека,
который пойдет к гадалке?
- А мне иногда это очень помогает, - возразила
женщина. - Бывает, черная полоса в жизни, а она посмотрит в мои ладони, скажет:
'Потерпи еще столько-то, потом случится то-то и то-то, все станет хорошо'...
- Знаешь, - упрямился Максим, - я тебе и сам
могу сказать, что если сейчас плохо, то потом станет хорошо, а если хорошо, то
потом станет плохо. Не надо для этого никакого особого дара!
И Инесса с оскорблением принялась отстаивать
истинность пророческого дара своей гадалки:
- Она сказала мне, что мужчина, которого я
люблю, будет без памяти любить другую, и мне никогда не удастся завоевать его
сердце, и я должна с этим смириться. Она не могла знать, что я кого-то люблю!
Никто об этом не знает! А она даже уточнила, что то, что я с ним сплю, не
означает ничего другого...
Даже Макс не знал до этого момента, что Инесса
кого-то любит. У нее постоянно есть поклонники, даже довольно серьезные
отношения. Интересно, кого? Максим задумался лишь на секунду, и этого времени
хватило, чтобы оценить новую информацию.
Инесса, видимо, привыкла, что мужчины толстокожи
и не понимают таких намеков. Она не ошиблась, но просчиталась. Макс понял не
намек, а Инкин взгляд, который взволнованно засуетился по канцелярским принадлежностям
на столе, по ламинатному полу, по папкам с документами, по интерьеру
кабинета... Так нелепо проболталась о самом сокровенном; о том, что так
отчаянно оберегала от посторонних глаз... Едва удерживалась, чтобы не заплакать
от этой неприятной оплошности.
- Любишь меня? - переспросил Макс тихо.
Инесса так и не осмелилась ответить. Максим
долго ждал, потом с досадой психанул:
- Ни да, ни нет! Ненавижу женщин! Кивни хотя бы!
Она кивнула.
Странно, почему он не понимал этого раньше? Ведь
с Инессой он уже лет пять как не спит, а значит, слова гадалки были еще раньше.
Даже когда Наташа подозревала, ревновала, предупреждала... Почему он не
посмотрел на Инессу внимательнее? А еще считал себя проницательным человеком!
