Они молчали.
– Что, Букин, глаза отводишь? – усмехнулся Жорж. – Хочешь
спросить, почему вы будете рисковать, стреляя, а я спокойно сидеть в
автомобиле?
– Мне стыдно за вас, Букин! – тотчас накинулась на Веню
Надя.
– Отвечу, – продолжал Жорж, как бы не слыша. – Потому что,
кроме меня, никто не умеет управлять автомобилем. Вы ведь этого не можете?
– Не могу, – тихо прошептал Веня и опустил глаза.
– Еще раз посмотрите на план и хорошенько запомните. Теперь
все. – Жорж поднес к листку горящую спичку и выбросил его в пепельницу. – Значит,
до завтрашнего утра остаемся здесь, никто никуда не выйдет. Еда кое-какая тут
есть. Михаил, поставь самовар!
За чаепитием, которое проходило в растерянном молчании,
товарищ Жорж исподтишка наблюдал за своей «боевой группой».
Сейчас они находятся в смятении, ничего не соображают.
Кажется, он сумел убедить их, что операция может закончиться успешно. Хотя
любому мало-мальски опытному человеку ясно, что это чистой воды подставка.
Во-первых, оцепление из казаков будет достаточно серьезное. И расстояние до
толпы зрителей получится порядочное. Тут и хороший стрелок запросто
промахнуться может. А девчонка неопытная, да еще из «браунинга»… И дадут ли ей
еще этот «браунинг» вытащить? А уж на гимназиста и рассчитывать нечего – мигом
перетрусит. Надя об этом и не думает – готова отдать жизнь. А вот Мишка смотрит
подозрительно, чувствует, подлец, что неладно дело. Но он, Жорж, правильно
сделал, что поручил ему гранату бросить. Мишка небось надеется, что стоять он
будет в стороне, пока до него казаки в толпе доберутся, да еще на Надины
выстрелы отвлекутся, то он под шумок успеет удрать, как уже не раз было.
Поэтому и молчит, паскуда, хоть и знает, что ни в какого генерала Слащева
барышня эта чистенькая попасть не сможет.
– Часы у всех есть? – нарушил затянувшееся молчание товарищ
Жорж.
– У меня нет, – вскинулся Мишка.
– Вот, держи. – Жорж протянул ему золотые
карманные часы фирмы «Павел Буре».
Мишка восхищенно ахнул и вытер руки о полу косоворотки.
Крышка часов открылась с мелодичным звоном. Изнутри на крышке было выгравировано:
«Господину Селиванову от компаньонов».
Это были часы того самого Прохора Селиванова, которого убили
и ограбили, чтобы достать денег для покупки оружия. Но Мишка Полещук был
неграмотный, поэтому закрыл крышку и убрал часы в карман, чтобы вдоволь
полюбоваться ими в более укромном месте.
* * *
Жорж разбудил свою группу рано утром.
Надя поднялась мгновенно, кажется, она и не спала этой
ночью. Лицо ее горело лихорадочным румянцем, глаза сияли. Девушка, должно быть,
представляла себя новой Жанной д'Арк или, по крайней мере, Шарлоттой Конде.
Кроме того, чрезвычайно вдохновляло ее и присутствие опытного подпольщика,
пламенного революционера. Надя слушана его вчера целый вечер, ей казалось, что
говорил он только для нее одной. И сейчас сердце ее начинало усиленно биться,
когда она останавливала на нем свой горящий взгляд.
Остальные участники группы не испытывали такого подъема.
Веня Букин был удивительно бледен. Он явно трусил, но не мог
показать этого в присутствии Нади, на которую то и дело бросал влюбленные
взгляды.
Полещук что-то ворчал себе под нос, он явно не выспался и
оттого особенно подозревал всех в каком-то подвохе.
– Как же мы к нему подберемся, – спросил он
товарища Жоржа, когда все собрались и готовились уже выйти из дома, – как
мы к нему подберемся, когда вокруг него всегда солдаты?
– Не переживай, Михаил, – успокоил его Жорж,
прокручивая барабан нагана, – твоя задача – бросить гранату, чтобы отвлечь
внимание от товарищей. Больше ни о чем не думай.
Он распахнул ворота и выкатил из сарая автомобиль, который
угнал накануне от гостиницы «Кист». Автомобиль принадлежал знаменитому
спекулянту Ставракису, который вчера сильно гулял в ресторане гостиницы и
пропажу своего механического экипажа, скорее всего, попросту не осознал, а
вставал обычно так поздно, что к его пробуждению все должно было так или иначе
завершиться.
Надя проверила свой браунинг, спрятала его в муфту и села на
заднее сиденье автомобиля. Веня сразу устроился рядом с ней. Он был по-прежнему
очень бледен, руки дрожали, он то и дело поправлял круглые металлические очки и
проверял револьвер во внутреннем кармане шинели.
Мишка, недовольно ворча, сел на переднее сиденье рядом с
водительским местом. Товарищ Жорж несколько раз провернул ручку стартера. Мотор
заработал, и автомобиль поехал к центру города Не доезжая до Вокзальной
площади, товарищ Жорж остановил машину.
– Сверим часы, – сказал он, внимательно оглядев
всех своими близко посаженными глазами, – все помнят план операции? Я буду
рядом, если у вас что-то сорвется, я подстрахую. Сразу после выстрелов и взрыва
бегом сюда. Мотор не глушу, ждать будем не больше пяти минут.
Как было условлено, Полещук пошел вперед, Надя взяла Букина
под руку и молодые люди неторопливым шагом тронулись следом.
Дождавшись, когда все трое скрылись за углом, товарищ Жорж
развернул автомобиль и поехал прочь. На одной из тихих окраинных улиц он бросил
машину и проулками, чтобы не нарваться на посты или патрули, пошел из города.
После убийства Слащова сделать это было бы гораздо труднее.
* * *
Полк, сформированный из скопившихся в Севастополе остатков
разбитых частей, выстроился на перроне перед погрузкой в эшелон. На Вокзальную
площадь выехала рысью конная сотня конвоя штаба Крымского корпуса – конвоя штакор-3
на военном жаргоне. Спешившись, казаки конвоя растянулись редкой цепью,
оттеснив толпу зевак, пришедших посмотреть на знаменитого Слащова.
Раздался рев автомобильного мотора, и на площадь въехала
черная машина командующего. Выехав на свободное от людей пространство,
автомобиль остановился. Дверцы распахнулись. Слащов быстрым шагом направился к
колонне отбывающих на фронт. Он шел через площадь – высокий, в длинной шинели,
обметающей ноги при ходьбе, за ним еле поспевали казаки охраны и небольшая свита
– дежурный адъютант, неизменный «ординарец Нечволодов» – боевая подруга
генерала Лида, трое сопровождающих командующего офицеров. Среди них был и Борис
Ордынцев, временно откомандированный в личное распоряжение Слащова.
Генерал влез на невысокую, наспех сколоченную трибуну.
– Здорово, братья! – загремел над площадью его
громовой голос.
– Здравия желаем, ваше… дительство! – мощно
прокатился по колонне ответный крик полка.
Стая галок сорвалась от этого крика с церковной колокольни и
закружилась в блекло-голубом мартовском небе.
– Сегодня на таком маленьком участке русской земли, как
Крым, решается судьба нашей великой святой Родины – России. В ваши руки,
братья, в руки таких, как вы, русских солдат отдано ее будущее! От вас, от
вашего мужества зависит – быть или не быть Родине нашей!..
