- На Пути нам преподавали историю этого вторжения, - перебила его Ванму.
- Я вообще удивлен, что вам преподавали что-либо, кроме монгольского ига.
- Японцы были остановлены американцами, которые сбросили первые атомные бомбы на два японских города.
- Тогда эти бомбы были неким эквивалентом сегодняшнего Маленького Доктора. Страшное оружие, которому невозможно было противостоять. Однако вскоре японцы даже научились гордиться этими ядерными взрывами - мол, мы первыми испытали на своей шкуре, что это такое. Случившееся стало предметом их вечной национальной скорби и в некотором смысле принесло выгоду, подтолкнув японцев на осваивание новых колоний-миров, чтобы не быть больше беспомощной островной нацией. Вот тут-то и появляется на сцене Аимаина Хикари и говорит… Кстати, это имя он выбрал себе сам, именно так он подписался на первой своей книге. Его псевдоним переводится как "Неясный Свет".
- Как афористично, - хмыкнула Ванму.
Питер улыбнулся:
- Скажи ему об этом, он будет очень горд. В общем, в своей первой книге Хикари говорит: "Японцам были преподаны суровые уроки. Эти атомные бомбы обрезали наши нити.
Япония пала. Гордое старое правительство было уничтожено, император стал символической фигурой, в Японию явилась демократия, за которой последовали богатство и власть".
- Стало быть, бомбы были благословением Божьим? - с сомнением переспросила Ванму.
- Нет, не совсем. Он считает, что богатство уничтожило дух Японии. Они взяли себе в отцы своего же палача. Взяли на себя роль внебрачного дитяти Америки, рожденного взрывом американских же бомб. Снова стали марионетками.
- Что же у него общего с необходимистами?
- По его словам, Япония подверглась бомбардировке именно потому, что они слишком европеизировались. Они обращались с Китаем, как Европа - с Америкой, вели себя эгоистично, грубо. Но предки не могли видеть, как их дети превращаются в зверей. И боги Японии, пославшие остановивший китайский флот Священный Ветер, наслали на японцев американские бомбы, чтобы не дать стране превратиться в очередную европейскую державу. Японцы должны были снести американскую оккупацию, чтобы, когда время власти Америки подойдет к концу, снова возродиться в своей первозданной чистоте и единстве. Книга Хикари называлась "Еще не поздно".
- Могу поспорить, необходимисты воспользовались американской бомбежкой Японии как еще одним примером обоснованного применения силы.
- Ни один японец не осмелился бы хвалиться американской бомбежкой, пока Хикари не предложил иной взгляд на положение вещей. Трагедия Японии толкуется теперь как попытка богов очистить свой народ.
- Значит, ты говоришь, необходимисты прислушиваются у.
Хикари и уважают его, так что если он изменит свой образ мысли, то и они займут другую позицию. Только он никогда этого не сделает, потому что верит в то, что бомбежка Японии была священным даром…
- Мы надеемся, что все-таки сумеем переубедить его, - сказал Питер, - иначе наше путешествие станет бессмысленной тратой времени. Основная проблема в том, что вряд ли он просто так воспримет наши доводы, а Джейн, изучившая его работы, никак не может определить, кто или что влияет на него.
Мы должны сначала поговорить с ним, чтобы выяснить, куда следовать дальше. Может быть, таким образом нам удастся изменить приговор Конгресса.
- Непростое дельце, - заметила Ванму.
- Вот почему я не хотел вдаваться в подробные объяснения.
Ну и что ты будешь теперь делать со всей этой информацией?
Вступишь в дискуссию о проблемах истории с первоклассным философом-аналитиком, каковым считается Хикари?
- Я буду слушать, - ответила Ванму.
- Именно таков был твой первоначальный план, - напомнил Питер.
- Зато теперь я буду знать, кого слушаю.
- Джейн считает, что мне не стоило рассказывать тебе все это, потому что теперь ты будешь расценивать все сказанное им в свете нашего с Джейн отношения.
- Передай Джейн, что только тот, кто ценит чистоту невежества, способен возыметь выгоду, обретя знание.
Питер расхохотался.
- Снова эпиграммы, - сказал он. - Нет, ты должна была сказать…
- Не учи меня, как создавать афоризмы, - перебила Ванму и поднялась с пола. Теперь она была на голову выше Питера. - А что касается мантичности - не забывай, мантика съедает своего самца.
- Я не твой самец, - возразил Питер, - а под "мантичностью" подразумевается философия, которая основывается скорее на видениях, вдохновении и интуиции, нежели на знаниях и логике.
- Если ты не мой самец, - фыркнула Ванму, - перестань обращаться со мной как со своей женой.
Питер растерянно поглядел на нее и отвернулся.
- А когда это я обращался с тобой как с женой?
- На планете Пути муж, согласно обычаям, считает свою жену полной дурой и все время учит ее - даже тому, что она уже знает. На Пути поучающая мужа жена все время обязана притворяться, будто она всего лишь напоминает ему то, чему он ее когда-то научил.
- Стало быть, я неотесанный, бесчувственный чурбан, да?
- Пожалуйста, когда мы встретимся с Аимаина Хикари, помни об одном, - попросила Ванму, - он и я обладаем неким знанием, которое тебе, к сожалению, недоступно.
- Каким же это?
- Знанием жизни.
Она заметила отразившуюся на его лице боль и сразу пожалела о сказанных словах. Чисто рефлекторно пожалела - с самого раннего детства ее приучали извиняться, если она причинила кому-то боль, как бы этот человек ее ни заслужил.
- Ой, - попытался обернуть все в шутку Питер.
Но Ванму не знала милосердия - она больше не служанка.
- Ты так гордишься тем, что знаешь больше меня, но все то, что ты знаешь, либо Эндер вложил тебе в голову, либо Джейн нашептала на ушко. У меня нет Джейн, у меня нет Эндера. Свои знания я приобрела тяжким трудом. Я пережила их. Поэтому избавь меня, пожалуйста, от своего презрения.
В этой экспедиции я смогу пригодиться тебе только в том случае, если буду знать все, что известно тебе, - потому что тому, что знаешь ты, я смогу научиться, а вот то, что знаю я, ты в школе не получишь.
С шутками покончено. Лицо Питера раскраснелось от гнева.
- Да как… Да кто…
- Да как я смею, - договорила за него Ванму то, что он хотел сказать. - Да кто я такая.
- Я этого не говорил, - тихо буркнул Питер, отворачиваясь.
- Что, я посмела забыть положенное мне место? - поинтересовалась она. - Хань Фэй-цзы рассказывал мне о Питере Виггине. О настоящем Питере, а не о его копии. Как Питер втянул Валентину в свой заговор, чтобы стать Гегемоном Земли. Как он заставил ее писать статьи под псевдонимом Демосфен, проникнутые бунтовской демагогией, тогда как сам назвался Локи и писал статьи, насыщенные умными, глубокими мыслями. Но идеи той самой демагогии принадлежали ему же.
