Книга Тень Эндера, страница 69 – Орсон Скотт Кард

- Он не дробит армию, - возразил Боб. - Он ее организует. И нет таких законов стратегии, которых нельзя было бы нарушить. Есть такая идея - сосредоточить армию на направлении главного удара, но это вовсе не, значит, что она должна толпиться на одном пятачке.

Муха тут же окрысился на Боба.

- То, что вам - малышне - разрешается слушать наши разговоры, отнюдь не значит, что вы в них хоть что-то понимаете.

- Уж если ты не хочешь верить мне, то подумай о том, чего ты вообще хочешь. Мои слова, во всяком случае, не сделают тебя глупее, чем ты есть на самом деле.

Муха кинулся на Боба, схватил его за руку и стал стаскивать с койки.

И тут же Николай выпрыгнул из своей койки, находившейся как раз напротив Боба, и приземлился прямо на спину Мухи, стукнув его головой о край койки Боба. В одно мгновение другие взводные растащили Муху и Николая: драка все равно не была бы равной - Николай ростом мало чем отличался от Боба.

- Брось, Муха, - сказал Горячий Супчик - Хан-Тзу - взводный "D". - Николай считает, что он Бобу как старший братишка.

- А как называется то, что пацаны кидаются на взводных? - орал Муха.

- Ты сам проявил неуважение к командующему, - спокойно вмешался Боб. - Причем был на сто процентов не прав.

Если по- твоему, то Ли и Джексон под Ченселорсвиллом «Имеется в виду одно из сражений Гражданской войны в США.

1- 5 мая 1863 г, у городка Ченселорсвилл армия южан под командованием генерала Ли нанесла поражение северянам, потерявшим более 18 тысяч убитыми. У южан было убито около 10 тысяч и среди них знаменитый генерал Джексон по прозвищу Каменная Стена.» вели себя как идиоты, что ли?

- Смотри, а он все свое гнет!

- Ты что, так глуп, что не видишь правды, если ее тебе говорит человек маленького роста? - Все раздражение Боба от того, что он не входит в число офицеров, вылилось наружу.

Он понимал это, но не желал брать себя в руки. Надо же сказать им правду. И Виггин нуждается в поддержке, если за его спиной уже начинают шептаться.

Николай стоял на нижней койке, чтобы быть ближе к Бобу, как бы укрепляя связь между ними.

- Кончай, Муха, - сказал он. - Это же Боб, забыл, что ли?

К удивлению Боба, Муха смолчал. До сих пор Боб сам не понимал, какую силу имеет его репутация. Он мог быть рядовым в армии Драконов, но все равно он оставался сильнейшим знатоком стратегии и военной истории во всей школе, и все - кроме Виггина - знали это.

- Я должен был говорить с тобой с большим уважением, - сказал он, обращаясь к Мухе.

- Ты чертовски прав, - буркнул тот.

- Но и ты обязан быть повежливее…

Муха рванулся из рук ребят, державших его.

- Говоря о Виггине, - продолжал Боб, - ты не проявил к нему должного уважения. "Всякому дураку известно, что дробить армию - никудышная стратегия". - Боб безупречно сымитировал интонацию Мухи. Кто-то из ребят расхохотался.

Муха тоже - через силу.

- О'кей, все правильно. Я совершил ошибку, - сказал Муха. - Но все равно - я офицер!

- Нет, когда ты тащишь малыша из его койки, ты не офицер, - ответил ему Николай. - Когда ты поступаешь так, ты просто хулиган.

Муха моргнул. Все молчали, разумно полагая, что Мухе надо дать время для принятия правильного решения.

- Ты совершенно прав, Николай. А друга надо защищать от хулиганов. - Он переводил взгляд с Николая на Боба и обратно. - Молодцы! А ведь вы, ребята, даже немного косите на братьев. - И пошел мимо них к своей койке. За ним потянулись и другие взводные. Кризис разрешился благополучно.

Только теперь Николай поднял глаза на друга.

- Вот уж не думал, что такой стручок и урод похож на меня, - тихо сказал он.

- А я, если подрасту и стану на тебя похожим, обязательно повешусь, - в тон ответил Боб.

- А что - тебе обязательно так обращаться с большими ребятами?

- А я, думаешь, ожидал, что ты накинешься на них, как пчелиный рой в одном лице?

- Думаю, мне просто захотелось сигануть на кого-то.

- Тебе? Мистеру Паиньке?

- Ну последнее-то время я не чувствую себя таким уж паинькой. - Николай перескочил на койку Боба, чтобы можно было говорить потише.

- Знаешь, мне как-то тут не по душе, Боб. Не прижился я в этой армии.

- Что ты этим хочешь сказать?

- Не готов я еще стать солдатом. Может, и вообще не гожусь для этого. Все тут учатся быстрее меня. Все схватывают на лету, а я стою и пытаюсь разобраться, что к чему.

- Значит, надо работать упорнее.

- А я и так работаю, как черт. Ты вот все…, буквально все схватываешь легко, все видишь вперед. И не в том дело, что я тупой. Я тоже все понимаю, но…, отставая на шаг.

- Мне очень жаль.

- Чего жаль-то? Ты ж тут ни сном ни духом.

Еще как виноват-то, Николай.

- Давай разберемся. Ты говоришь, что не ощущаешь себя частицей армии Эндера Виггина?

Николай усмехнулся.

- А он класс, верно?

- Ты станешь ее частицей. Ты хороший солдат. Вот увидишь. Начнем сражаться, и ты быстро станешь ничуть не хуже других.

- А…, возможно. В крайнем случае меня заморозят и запустят в противника. Такой большой неуклюжий самоуправляемый снаряд.

- Вовсе ты не неуклюжий.

- В сравнении с тобой все мы увальни. Смотрю я на тебя - ты ж за день выкладываешься на всю столовую порцию.

- А меня тут слишком обильно кормят.

- Ладно, пора работать! - Николай перепрыгнул в свою койку. Иногда Боб очень остро ощущал свою вину в том, что втащил Николая в эту историю. Но ведь как только они начнут побеждать, множество ребят, которые не попали в армию Драконов, будут готовы на что угодно, лишь бы поменяться местами с Николаем. Бобу показалось удивительным, что Николай так четко ощутил, что отстает от других. В конце-то концов разница между ними всеми не так уж и велика. Может, есть и другие, которым тоже кажется, что они отстают? Жаль, не удалось ему успокоить Николая. Больше того, тот, видимо, еще сильнее укрепился в своем ощущении неполноценности.

Эким чувствительным другом я оказался!

* * *

Встречаться еще раз с Волеску смысла не было, особенно учитывая, сколько лжи он нагородил во время первой встречи. Все это вранье насчет копий и оригинала теперь ее уже не обманет. Он просто убийца и слуга Отца Лжи. И ничего, чтоб помочь сестре Карлотте, этот Волеску не сделает. А необходимость выяснить, чего можно ожидать от единственного ребенка пережившего карманный холокост Волеску, столь важна, что опираться снова на слова такого человека совершенно бессмысленно.