Замполит, до того споривший о чем-то с начальником продовольственной службы, неожиданно встрепенулся и суетливо вскочил:
- Давайте фотографироваться! У кого аппарат? Васильев, етишкин кот, обязанности свои забываешь!
Скомпоновались, чтобы всем попасть в кадр. Тохтамбашев, в тюбетейке и с двумя дымящимися шампурами, оказался в первом ряду, справа от центра. Студеный с Антониной пристроились сзади на левом фланге. Студеный вроде бы смотрел прямо в объектив и старался не шевелиться, но на снимках у него получилось размазанное лицо. А вот Жора вышел отлично. Вспоминая друга, Студеный часто доставал фотографию. Что же такое разглядела супруга, чего он никогда не замечал? Далеко пойдет? Дальше всех? Хм…
Предсказание подтвердилось, когда Жора, оправившись после ранения, из боевых офицеров переквалифицировался в тыловики. Он развернулся так, словно всю жизнь учился быть спекулянтом, а не военным. Его склады стали перевалочной базой на пути дефицита из Афганистана в Союз. Бытовая техника, ковры и посуда, ювелирные изделия, за бесценок скупленные на базарах Кабула и Кандагара или же захваченные в качестве трофеев, на армейских бортах перебрасывались в Душанбе, на какое-то время оседали в пакгаузах Тохтамбашева под надежной охраной автоматчиков срочной службы, а затем реализовывались через точки Военторга, комиссионки, проверенных торгашей-нелегалов. С каждой партии груза Жора имел свой маленький процент, так что его личное благосостояние росло как на дрожжах. В цепочке были задействованы сотни военнослужащих, так что истинное лицо орденоносца-тыловика давно ни для кого не представляло секрета, однако обходилось без неприятностей. Если в Особом отделе и находились романтики, жаждущие наказать спекулянта в погонах, то их быстро обламывали: слишком крепкими связями обзавелся Жора, слишком много жирных мух, вплоть до генералов, оказались запутавшимися в его паутине.
Студеный с Арцыбашевым не единожды пользовались услугами Жоры, которого за глаза уже звали Тохтамбаем. Правда, серьезного размаха их операции не приобрели. Партия японских транзисторов, десяток иранских ковров, золотишко - по сравнению с тем, чем занимались другие, это выглядело просто мелочью. Но даже такая мелочь приносила доход, не сравнимый с воинским жалованьем. Уже после первой удачно провернутой сделки Студеный отправил в Пермь деньги, позволившие Антонине купить подержанные "Жигули" пятой модели. А еще через несколько месяцев она вступила в строительный кооператив.
Арцыбашев не знал, что Студеный и Жора вместе учились. Не то чтобы комбат специально скрыл этот факт - просто так получилось.
По разговорам, которые велись Тохтамбашевым и Студеным в его присутствии, Арцыбашев сделал вывод, что они служили вместе в Забайкалье, служили недолго, а потом не виделись много лет и восстановили отношения случайно. Решил, что ничего общего, кроме коммерческой деятельности, между ними сейчас быть не может.
А это оказалось не так. Только представилась возможность поговорить без свидетелей, как Тохтамбашев, перестав улыбаться, спросил у Студеного:
- Ты ему доверяешь?
- Если б был не уверен - не привел бы к тебе. Нормальный мужик!
- Нормальный? Он обманет при первой возможности!
- У него такие возможности были. Не обманул.
Тохтамбашев покачал головой:
- Я людей насквозь вижу. Темная у него сердцевина! Пока деньги маленькие - он с тобой. Но появится большой куш - и он тебе выстрелит в спину.
Студеный тогда рассмеялся:
- А другие что, лучше? Я сам не знаю, как себя поведу, если в руки свалится… ну хотя бы сто тысяч рублей!
- Нет, ты не такой. Извини, брат, что правду скажу, но ты от таких денег откажешься. Побоишься. У каждого свой потолок. Для кого-то и тыща - богатство, а кто-то ворочает миллионами и считает, что этого мало.
- Ты себя имеешь в виду?
Жора усмехнулся печально:
- Даже сейчас я нищий дервиш по сравнению с некоторыми тузами, которые сидят в Душанбе. Хотя мой род мной гордится! Вот что я скажу: если у тебя будет возможность провернуть что-нибудь без Арцыбашева - приезжай. Сделаю все по высшему разряду! Ты мне друг, а он никто. Пришел бы он без тебя - я бы и говорить с ним не стал…
Разговор запал в память, но большого значения ему Студеный не придавал.
Не придавал до последнего времени. Ковры, золото, "соньки" и "грюндики" - все это было не то, из-за чего стоило бы ломать копья. Тем более что способностей к коммерческим операциям Студеный не имел, закона побаивался и к торговле дефицитом примазался лишь потому, что вокруг все так делали, а на складах окопался его друг Тохтамбашев, который успешно взял на себя все действия по сбыту товара. Не будь Жоры - и Студеный не думал бы о торговле, ограничившись тем, что обеспечил бы только семью заморской техникой и дешевыми побрякушками.
Теперь, когда на кону стояли два миллиона, ситуация изменилась. Размер суммы пугал. Если прихватят, вышки не миновать. Но если дело выгорит?… От такой перспективы перехватывало дыхание.
Лежа на койке, комбат представил, чем занимается Арцыбашев…
…Арцыбашев сидел за столом. Перед ним стояла алюминиевая кружка с остывшим чаем и лежал журнал "Вокруг света". Номер был без обложки и последних страниц, так что нельзя было твердо сказать, сколько лет назад его выпустили. Судя по многочисленным ссылкам на указания Леонида Ильича - давно. Журнал нашли в пустующем дувале одного из кишлаков неподалеку от части. По данным разведки, в кишлаке должны были заночевать моджахеды. Окружили, проверили - только местные жители, напуганные и недоброжелательные. Слова не вытянешь. Даже под автоматом. Так что приходили боевики или разведка ошиблась, оставалось только гадать. Но в полуразрушенной хижине, под столом валялся русскоязычный журнал, который Арцыбашев и подобрал. Как он там оказался? Одна из многих загадок, которыми так богата война…
В конце номера была напечатана часть романа о работе шведской полиции. Арцыбашев начинал его читать несколько раз. Сюжет был интересен, но добраться до финальных строчек не удавалось. То одно, то другое мешало. Чтение не шло и сейчас. Глаза перебирались со строчки на строчку, но в памяти ничего не осаживалось.
Деньги захвачены и в ближайшие дни будут надежно припрятаны. Что делать дальше? Как бы ни бахвалился Арцыбашев, а и он внутренне испытывал сильный мандраж. У него возможностей больше, да и хватка покрепче, чем у комбата, но два американских лимона - слишком серьезная сумма. Многим парням намазали лоб зеленкой за меньшие деньги. Как обменять доллары на рубли, как легализовать такое богатство? Обращаться к фарцовщикам, к таксистам, обслуживающим иностранцев, к путанам? Смешно! Моментально сдадут Комитету. А выхода на серьезных людей у Арцыбашева не было. Так, мелочовка одна, для которых верхний предел - десять тысяч рублей. Если б он в Союзе работал, то давно бы оброс нужными связями. А он все по дальним гарнизонам мотался, да в Афгане сидит третий год. Как ни напрягай мозговые извилины, а не к кому обратиться! Значит, предстоит самостоятельно придумывать и строить надежную схему. Если действовать осторожно, это займет много времени. А если осторожность отбросить, то лучше вообще не начинать. Лучше сразу - пулю в висок. Самому - оно легче, чем ждать, пока приговор приведут в исполнение.
