— У нас Тушпан его изображает один в один. Тушпан, покажи!
— «Всех, всех расстреляю! Однозначно!» — от гогота посыпались на пол те, кто все еще сидел на спинках кресел.
— Ну, а Баркашов?
— Баркашов — это чума. Он каратист. Его все боятся.
— В него стреляли… Крутой…
— Ага. В тюрягу сажали…
— Он ващще за русский народ…
— А вы бы вступили к нему в «Российское Национальное Единство»?
— Неа. Я что — больной? Строем ходить надо. Фигню всякую учить, как в школе…
— Ты че? Они там из оружия учатся стрелять…
— Да че ты гонишь? Из какого оружия? Дадут тебе тыщу листовок — и ходи раздавай. Пока не раздашь — не вернешься. Вот и все оружие…
— А я бы вступил… Если «шмайсер» дадут. Прикинь: стусовались эти коммуняки с жидами на митинг — ну, там анпилы всякие, терпилы… А я их, жидов, из «шмайсера», из «шмайсера»…
Вот тут Знахарь снова посерьезнел:
— «Шмайсер», говоришь? А что? Можно и дать, пожалуй… Кто у вас за главного? Ты? — Он кивнул на Адольфыча.
Тот гордо выпятил брюхо:
— Ага. Еще и вон… Платон. И Спайдер…
— Ну, пошлите тогда, покалякаем.
Часа через два, когда «фюреры» отправились рассказывать возбужденным скинам про жидовскую зону, где готовятся зомби для полного искоренения русского народа, Знахарь возвращался к причалу, посвистывая. Войско у него теперь было. Пушечное мясо.
Оставалось только научить его стрелять.
Глава пятая
ХОЧЕШЬ МИРА — ГОТОВЬСЯ К ВОЙНЕ
Вечер выдался тихим.
Знахарь, развалясь в кресле, потягивал «Грольш». Тимур ушел в сарайчик навестить следопытов. Наведывался он туда теперь часто, и порой Знахарю казалось, что Тимур сам увлекся премудростями православного вуду.
На диване лежал Семен и читал привезенную Знахарем по его заказу из томского «Букиниста» раритетную книгу «Оборона крепостей» 1928 года издания. Он почесывал подбородок, периодически хмыкал, а некоторые места зачитывал вслух:
— Или, вот еще, к примеру: «Газы, пущенные немцами 6 августа, имели темно-зеленую окраску — это был хлор с примесью брома. Газовая волна, имевшая при выпуске около 3 км по фронту, стала быстро распространяться в стороны и, пройдя 10 км, имела уже около 8 км ширины; высота газовой волны над плацдармом была около 10–15 м. Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, большие потери несла во время стрельбы крепостная артиллерия; не участвующие в бою люди спаслись в казармах, убежищах, жилых домах, плотно заперев двери и окна, обильно обливая их водой. В 12 км от места выпуска газа, в деревнях Овечки, Жодзи, Малая Крамковка, было тяжело отравлено 18 человек; известны случаи отравления животных — лошадей и коров. На станции Моньки, находящейся в 18 км от места выпуска газов, случаев отравления не наблюдалось»…
— Что это, Бэримор? — недоуменно пошевелил бровями Знахарь.
— Овсянка, сээээр, — Барков, не вставая с дивана, изобразил, будто лакейски изогнулся, протягивая книгу Знахарю на вытянутых руках. — Штурм крепости Осовец в Первую мировую. Отражение газового штурма 6 августа 1915 года является блестящей страницей в истории русской армии…
— А нам с того что?
— А то, — Семен назидательно поднял палец, — что интеллигентным людям не грех прислушиваться к урокам истории. Крепость Осовец, я тебе скажу, не чета была задрипанной зоне в тайге. И та выстояла после газовой атаки совершенно случайно. Немцы просто не решились на еще один рывок, хотя соверши они его — вошли бы в крепость, словно по Невскому проспекту. Нам на зону напустить бы такого же туману!..
— Мечтать не вредно, хотя…
— Вот-вот. Надо бы выяснить, а нет ли в округе складов с химическим оружием. Или бактериологическим… Нам бы сейчас ту чуму, которую мы сами пожгли.
— Ну уж нет. Тебе волю дай — эпидемию на всю страну напустишь. Нам бы сонный газ подошел. что-нибудь на основе фентанила. Или фенциклидин какой. Но сомнительно, чтобы у военных такое было. Им ведь противника умертвлять нужно, а не усыплять…
— «Борис, ты не прав», — голосом Лигачева объявил Семен. — У военных-то как раз теперь такое и есть. Конвенцией об уничтожении химического оружия не запрещается использование веществ, временно выводящих из строя людские резервы противника — инкапаситантов. Нам бы генератор аэрозольный с радиусом действия в полсотни квадратных километров: ставишь с наветренной стороны у зоны — и жди, пока все спать полягут…
Знахарь наморщил лоб:
— Ладно. Военных я беру на себя. Возьму все, что согласятся продать.
— Зачем нам ядерная боеголовка? — В ужасе замахал руками Семен…
Стратеги совещались весь вечер. К ним присоединился и Тимур, уставший от шаманских плясок.
Договорились до того, что Знахарь, пользуясь знакомством с Вертяковым, попробует выйти на областных депутатов и местное военное руководство. А Семен, который никому в Томске не известен, через Тимура выйдет на подпольных оружейников. Братки имеют свои каналы доступа к штатным армейским стволам. Быть может, даже более эффективные: через толстых прапоров, готовых продать всю армию трижды. К боеголовкам, возможно, их загребущие лапы пока не дотягиваются, но «шмайсер» для бритого смертника купить у них будет, пожалуй, проще и дешевле, чем у знающих себе цену дельцов в лампасах.
Можно было бы и самого Тимура послать, но он и так уже привез Знахарю целый арсенал. Покупка им еще одной партии стрелкового оружия — для целого взвода — слишком приметна и вызовет ненужное любопытство.
Потому назавтра в Томск впервые отправился Барков. Его нога, заботу о которой взвалил на себя наш Дерсу Узала, зажила полностью, но корявую палку, фигурно вырезанную Афанасием, Семен все же прихватил с собой. На всякий пожарный.
Купить «ствол» в старинном сибирском городе было не сложнее, чем в столицах. Были бы деньги. В принципе, можно было спросить у любого таксиста.
Одни могли, конечно, и к отделению тут же подвезти, но те, кто видел, что эта просьба — не провокация, а серьезное предложение, порекомендовали бы людей нужных. Некоторые просто привезли бы на центральный городской рынок.
Торговлю боевым оружием в городе держал сам Кислый. Ну, не сам он, конечно, торговал гранатометами из-под полы. Людишки специальные на это дело у него имелись. Ему только копейка капала. Кое-что и младшему брату перепадало, поскольку именно он организовал в свое время связи Кислому с вояками, у которых склады как раз на территории Амжеевского района располагались. А безопасность противозаконного, но прибыльного бизнеса, была поручена подполковнику Бильдюгину. То есть тем, кто на складах оружие воровал, в его районе ничего не грозило. Да и в областном центре связи у мента продажного были налажены крепкие.
