На стене Урсулиной клетушки выделяется тот же плакат, что мы
видели на двери магазина:
БЛИЖАЙШИЕ ТРИ ДНЯ ВОЗМОЖНО ШТОРМОВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!
СИГНАЛ «ВСЕМ В УКРЫТИЕ»: ДВА КОРОТКИХ, ОДИН ДЛИННЫЙ.
Майк разглядывает его, ожидая, пока Урсула освободится. А
она разговаривает по телефону, и голос ее бесконечно терпелив. Это терпение
явно ей необходимо.
– Нет, Бетти, я ничего такого не слышала, чего и ты не
слышала… мы же работаем с тем же прогнозом… Нет, не мемориальный колокол, для
ожидаемого ветра это будет мало… Да, сирена, если до этого дойдет. Да, два
коротких, один длинный… конечно, Майк Андерсон… в конце концов мы ему платим за
то, чтобы он это решал, правда, дорогая?
Урсула энергично подмигивает Майку, делая рукой жест:
«сейчас, еще минутку». Майк поднимает руку и щелкает большим пальцем по
остальным, изображая болтливый рот. Урсула усмехается и кивает.
– Да… я тоже буду молиться… все мы будем. Спасибо, что
позвонила, Бетти.
Она вешает трубку и на секунду закрывает глаза.
– Тяжелый день? – спрашивает Майк.
– Бетти Соамс уверена, что у нас есть какой-то секретный
прогноз.
– Как у Джин Диксон? Экстрасенсорный?
– Кажется.
Майк похлопывает по плакату штормового предупреждения.
– Это уже почти весь город видел?
– У кого есть глаза, те видели. Майк Андерсон, расслабься
малость. Как там Пиппа Хэтчер?
– Ну и ну! Быстро разошлось.
– А как ты думал? На этом острове секретов нет.
– Ничего страшного, – говорит Майк. – Просунула голову между
стойками перил и застряла. Папочка ее сейчас сидит в машине и готовит домашнее
задание по Большому Шторму восемьдесят девятого года.
Урсула смеется.
– Точно дочка Олтона и Мелинды. – И становится серьезной. –
Люди знают, что буря идет сильная, и когда услышат сирену – придут. Ты насчет
этого не волнуйся. Ладно, ты пришел посмотреть на подготовку укрытий, так?
– Я думал, что это не такая уж плохая мысль. Урсула встает.
– Мы можем принять триста человек на три дня или сто
пятьдесят на неделю. Судя по тому, что я слышала по радио, это может
понадобиться. Пойдем посмотрим.
И Майк выходит вслед за Урсулой.
А камера крупным планом показывает нам Робби Билза. На его
лице ужас. Он не верит своим глазам.
– О Господи!
Слышен голос дикторши за кадром:
– Ну, хватит мрачных разговоров! Поговорим о солнышке!
Она все треплется и треплется на заднем плане. Линож разбил
телевизор, но она все равно здесь!
– Где сегодня самая лучшая погода в США? Ну, тут нет
вопроса: на Большом Острове, на Гавайях! Температура около восьмидесяти [По
Фаренгейту. Примерно 27 по Цельсию.], и прохладный бриз с моря, если кому
жарко. Не так плохо и во Флориде. Холода прошлой недели миновали, в Майами
температура воздуха около семидесяти пяти, и разве плохо на острове Санибель и
на прекрасной Каптиве? Там вас ждет солнечная погода и температура под
девяносто.
– Есть тут кто? – спрашивает Робби. Встает. Смотрит на
стены, где старые фотографии Марты испещрены мелкими брызгами крови. Смотрит на
пол и снова видит кровь: тонкую черту, проведенную тростью Линожа, и большие
темные пятна, оставленные отскоками мяча Дэви.
– Есть тут кто?
Он нерешительно останавливается, потом входит в коридор.
В мэрии в подвале включается группа потолочных ламп, освещая
просторное помещение. Обычно здесь проходят танцы, лотереи и прочие городские
мероприятия. Объявления на стенах сообщают посетителям о бале пожарной дружины,
который будет проведен прямо здесь. Но сейчас помещение заполнено
раскладушками; на каждой – подушка в изголовье и сложенное одеяло в ногах. В
дальнем конце зала стойка холодильников, упаковки воды в бутылках и большая
рация, мигающая цифровым экранчиком. В дверях на все это смотрят Урсула и Майк.
– Ну как? – спрашивает Урсула.
– Сама знаешь, что отлично. – Урсула улыбается. – Кладовая?
– Заполнена, как ты и хотел. В основном концентраты – налей
воды и давись, глотая, – но с голоду никто не помрет.
– Ты все это сама сделала?
– Вместе с сестрой Пита, Тавией. Ты же сказал – будь
осторожна, не распусти панику.
– Ага, я так и сказал. А много народу знает, что мы
запаслись на случай третьей мировой войны?
– Все и каждый, – отвечает Урсула с безмятежным лицом.
Майк морщится, но никак не от удивления.
– Ну не бывает секретов на этом острове! Урсула говорит,
будто слегка оправдываясь:
– Я не трепалась, Майк Андерсон. И Тавия тоже. В основном
раззвонил Робби Билз. Он квохтал громче мокрой курицы насчет того, что ты
бросаешь деньги города на ветер.
Майк задумчив.
– Ну, посмотрим. Одно я тебе скажу: из его пацана получилась
отличная обезьяна.
– Что?
– Так, ерунда.
– Ты заглянешь в кладовую? – меняет тему Урсула.
– Поверю тебе на слово. Пошли обратно. Она тянется к
выключателю и останавливает руку. И лицо ее взволновано.
– Майк! Насколько все это серьезно?
– Не знаю. Надеюсь, что Робби Билз сможет на заседании мэрии
в будущем месяце заклеймить меня как паникера. Ладно, пошли.
Урсула щелкает выключателем, и зал исчезает в темноте.
А нам от двери дома Марты Кларендон слышен уже громче голос
из телевизора. Идет реклама фирмы судебных адвокатов. Вы пострадали в аварии?
Не можете работать? Потеряли рассудок? Голос дикторши за кадром объясняет:
– …чувство полной безнадежности. Кажется, весь мир против
вас. Нет, фирма «Макинтош и Реддинг» с вами, она сделает так, чтобы за вами
осталась победа в суде. Не надо превращать плохую ситуацию в худшую! Если жизнь
закидывает вас лимонами, мы вам поможем сделать из них лимонад! Задайте им
перцу, пока они не задали его вам! Если вы пострадали в аварии, вас ждут
тысячи, если не десятки тысяч долларов. Так не ждите сами! Звоните прямо
сейчас. Снимите трубку и наберите 1-800-1-STIK-ЕМ. Да, 1…800…
