– Перекуются они, как же! Ладно, поехали. Водила усмехнулся и, покрутив головой, запустил двигатель.
– Надо же – перековались! – повторил он и засмеялся.
– И куда мы поехали? – спросил я, открывая еще одну бутылочку.
– Как куда? – удивился дядька. – Машину покупать. Вам какую?
* * *
Автомобильный салон «Суперавтогипербалтэкстрамаркет» находился на какой-то кривой и грязной улочке в самом конце Купчино.
Еще там, у алкогольной лавки, я объяснил водиле, что именно мне нужно, и он, сказав, что все понял, привез меня в этот подозрительный автосалон. А нужен мне был новый и быстрый, но недорогой и не особо выделяющийся автомобиль, который в случае чего не жалко было бы и выбросить, о чем я и сказал седому автомобильному волку. После этого мы познакомились, чтобы было удобнее обращаться друг у другу, и Петрович, как звали моего водителя, повез меня в подходящее место.
Покачавшись на колдобинах и даже зацепив пару раз днищем за торчавшие из дороги булыжники, «Мерседес» подъехал к проволочной ограде, за которой в несколько рядов стояли новенькие казахстанские «Дэу» и Всеволожские «Форды».
Въехав в покосившиеся ржавые ворота, Петрович подкатил к вагончику, из которого сразу же вышли двое откровенных бандюганов, одетых в приличные черные костюмы, которые смотрелись на них, как ласты на корове.
– Все путем, не беспокойтесь, – сказал Петрович, заметив, что я пристально рассматриваю коротко стриженых торговцев движимостью.
Мы вышли из машины, и один из бандюков, подойдя к Петровичу, протянул ему руку и сказал:
– Здоров, Петрович!
– Здоровей видали, – ответил Петрович и так сжал руку братка, что тот поморщился.
– Ну ты и лось, – уважительно сказал бандюган, – недаром братва говорит, что…
– Ладно, Толян, неважно, что там братва говорит, – прервал его Петрович, – нужна приличная телега.
– Легко! – ответил Толян. – Какая именно? И повернулся ко мне.
Я посмотрел на него, потом на стоявшие рядком скромные «Дэу», и сказал:
– А вот такая. Только чтобы она быстрая была. Не люблю, когда бараны на «бомбах» вперед вылезают.
– Это можно, – ответил Толян, оценивающе глядя на меня. – Есть со спортивным двигателем от «Рено», автоматическая коробка, двести сил, спецзаказ для своих. Но стоит подороже, сами понимаете.
– Понимаю, – я кивнул, – сколько?
– Ну, сколько… «Дэу Нексия» стандартной комплектации – девять двести. Эта – семнадцать с половиной. Устроит?
– Устроит.
Я пристально посмотрел на Толяна и добавил:
– Но только чтобы все было чисто. Мне проблемы не нужны.
Толян протестующе выставил перед собой ладони:
– Обижаете! Мы работаем чисто. Нам геморрои тоже ни к чему.
– Вот и хорошо, – я посмотрел себе под ноги, – а как насчет страховки, техосмотра, номеров и всего прочего? Мне нужно все сразу. Чтобы я мог спокойно уехать отсюда и ни о чем не думать.
– Элементарно. Но стоить будет немного дороже.
– Двадцатка за все – нормально?
– Нормально, – кивнул Толян.
Такой сговорчивый клиент, как я, был для него просто подарком.
– Когда будет готово? – спросил я и полез в карман за деньгами.
– Через три часа, – ответил Толян, не отрывая взгляда от моей руки. – Нужно будет съездить к ментам, решить там все.
Я отсчитал ему двадцать тысяч баксов, отдал свою американскую ксиву и, повернувшись к Петровичу, сказал:
– А мы пока покатаемся по Городу, верно? Петрович, как видно, не ожидавший от меня таких решительных действий, только кивнул, а я, снова посмотрев на Толяна, пересчитывавшего деньги, спросил:
– Вы, я надеюсь, люди серьезные? За слова отвечаете? Толян посмотрел на меня, как сержант на генерала, и ответил:
– Все будет четко, как в Швейцарии. Отвечаю.
– Ну, смотри, – строго сказал я и, похлопав Петровича по плечу, сказал:
– Поехали кататься!
Петрович развернулся налево кругом и, подойдя к машине, распахнул передо мной дверь.
Я завалился на потертое бархатное сиденье, а он, бережно закрыв дверь, шустро обежал «Мерседес» и сел за руль.
– Куда едем? – любезно спросил Петрович.
Было очевидно, что то, как резко я решил проблему с машиной, произвело на него впечатление, и он понял, что перед ним не обыкновенный богатый придурок, а человек не простой, да еще и привычный к тому, как нужно разговаривать с братвой.
Так-то оно так, да не совсем.
Ведь сейчас я был совершенно один.
Абсолютно!
Для всех я был просто Майкл Боткин, русский американец. И не было у меня за спиной ни воров, ни Игроков – никакой силы, которая могла бы поддержать и защитить. И я уже не мог сказать в критической ситуации – стоять, я вор в законе Знахарь! Скажи я такое – тут же мне кранты и придут. Во-первых, Знахарь вроде как помер в Бутырке, а, во-вторых, если не помер – воры, менты и ФСБ тут же устроят за ним охоту. Да такую, с улюлюканьем и борзыми собаками, что земля у меня под ногами гореть будет. Такое уже бывало. Проходили.
Может быть, Игроки и следят за мной, берегут меня, так сказать, но я-то ведь этого не знаю!
Так что – один я в поле воин.
И, как говорится, если что – никто не узнает, где могилка моя.
Пока я размышлял на эти не очень веселые темы, Петрович почтительно ждал, что же я ему отвечу.
– Куда едем… А поехали на набережную! Давно я там не был.
– Слушаюсь, – ответил Петрович и врубил передачу.
* * *
Когда мы с Петровичем, накатавшись по центру до опупения, вернулись в автосалон, Толян со своим корешем уже ждали нас.
Перед вагончиком стояла серебристая «Нексия», которая почти ничем не отличалась от обычного «Опеля» восьмидесятых годов. Точно такие же обводы, та же форма, только задние фонари были какими-то другими.
А так – «Опель Кадет» и все тут.
Толян почтительно вручил мне мою ксиву, пачку документов на машину и даже открыл передо мной дверь.
Я попытался дать Петровичу еще одну сотню, но он наотрез отказался, заявив, что получит долю за клиента с продавцов. При этом он заржал и чувствительно пихнул Толяна локтем в бок. Тот засмущался и сказал:
– Разберемся.
Мне уже порядком надоела эта компания, поэтому я, не задерживаясь, пожал всем руки, поблагодарил Петровича и, закинув чемодан в багажник «Нексии», уехал.
