— К соседям. Это же квартира, там кто-то живет. Пойду и объясню все. Мы же не можем подставить Кастета! Да ты не ссы, все нормально будет, — успокоил он Петьку, но особой уверенности в его голосе не было.
Был страх.
В чью бы тайну они ни проникли, это может и даже обязано выйти им боком. И очень повезет, если удастся просто откупиться. Чем больше думал об этом доктор Ладыгин, тем страшнее ему становилось, но надо, как той лягушке, сучить лапами, пытаясь взбить масло.
Он вышел на улицу, долго соображал, в каком подъезде вход в сопредельную квартиру, зашел в одну парадную, в другую, наконец, оказался во дворе, там нужный подъезд определился сразу — добротная, чуть ли не красного дерева, дверь, над ней две камеры слежения на шарнирных головках, приступок перед дверью — гранитный, окруженный нарядной плиткой.
К тому же во дворе обнаружилась небольшая автостоянка, замкнутая кованой, явно ручной работы, решеткой, которую охраняли аж два камуфляжника — один в элегантной будочке у въезда, другой гулял по периметру, положив руки-лопаты на короткоствольный автомат, явно не отечественного производства. Для полного счастья в уголке паркинга примостилась немаленькая, весело раскрашенная будка, откуда торчала голова и лапы здоровенного черного пса, при взгляде на которого из памяти напрочь улетучивалась фраза «собака — друг человека».
Все это вышибло из Доктора остатки оптимизма.
Негнущимися ногами он подошел к роскошной двери, камеры повернулись в его сторону, вежливый металлический голос сказал:
— Я вас слушаю.
Ладыгин поискал взглядом, куда можно отвечать, не нашел. Голос повторил:
— Говорите, я вас слушаю!
— Понимаете, мы — строители, работаем в квартире одиннадцать этого дома, на третьем этаже. Нам надо проложить проводку в стене, примыкающей к одной из квартир вашего подъезда, и хотелось бы знать, не побеспокоим ли хозяев этой квартиры.
Невидимый собеседник помолчал, похоже, сверяясь с поквартирным планом дома, наконец, сказал:
— Не побеспокоите. Виктор Палыч — на службе, возвращается поздно.
— А жена там, дети, — непонятно зачем спросил Ладыгин.
— Сейчас никого нет, так что работайте спокойно, только стену насквозь не пробейте, — напоследок позволил себе пошутить невидимый охранник, и его шутка показалась Доктору весьма неуместной.
Отойдя от богатого подъезда, Доктор остановился и задумался.
Что делать дальше — мрак.
Ждать неведомого Виктора Палыча? Так мужик одинокий, небедный, может и вообще не прийти ночевать, а ну как придет пьяный. Да с быками, которые голову оторвут сразу, без объяснений. В общем, пребывал сейчас Сергей Ладыгин в состоянии сильнейшей озабоченности, и лучшее, что смогло прийти ему в голову, это идея пойти и взять в ближайшем ларьке пивка для себя и для Петьки.
Хватит водку трескать.
Кивнув сам себе, Доктор вышел из двора и направился в сторону ярко светившегося ларька. Подойдя к амбразуре, из которой доносилась трескучая музычка, сопровождавшая нытье какой-то очередной сопливой звездочки, он полез в карман за деньгами, и в это время кто-то бесцеремонно отпихнул его в сторону.
Чуть не упав от неожиданности, Доктор восстановил равновесие и увидел перед собой спины двух молодых парней, которые, не обращая на него никакого внимания, прилипли к окошку и, пошло любезничая с продавщицей, заказывали напитки.
Чувствуя, что нервы, которые и так были на пределе, вот-вот откажут ему, Доктор неприятным голосом поинтересовался:
— Не терпится, что ли?
Один из парней небрежно оглянулся и, окинув Доктора презрительным взглядом, сказал:
— Что, мужик, проблемы ишещь? Сейчас найдешь.
Кровь ударила в интеллигентную голову Сергея Ладыгина, и он, чувствуя себя готовым сорваться с собачки курком, ответил:
— Похоже, что это вы, щенки, нашли себе проблемы.
И уже приготовился, как в давние школьные времена, без затей дать молодому бычку прямо в нос. Этот простой прием был безотказным.
Но все получилось совсем не так.
Парень резво схватил Доктора за куртку и, лишив его возможности решительно действовать, потащил за ларек.
Его приятель, оглянувшись, бросил продавщице: «Щас, Галчонок, обожди минутку» — и присоединился к происходящему, больно двинув Доктора тяжелым кулаком в бок.
Дело запахло керосином.
Поняв это, Доктор попытался вырваться из крепких рук, но не тут-то было. Держали его надежно и сноровисто, и в глазах двух молодых подонков плескалась радость скорой расправы над слабым. А уж то, что Доктор в этой ситуации оказался явно слабейшей стороной, не требовало никаких доказательств.
И быть бы Доктору избитым, да и наверняка ограбленным, но Фортуна неожиданно повернулась к нему лицом. Это выразилось в том, что около ларька неожиданно остановился обшарпанный милицейский «уазик», и из распахнувшейся двери лениво вылезли два мента в бронежилетах и с короткими автоматами.
Нападавшие тут же попытались изменить ситуацию, изобразив, что двое приятелей по-товарищески обнимают третьего, но наметанный глаз сержанта с автоматом мигом разобрался в происходящем, и он, шагнув к застывшей скульптурной группе, поинтересовался:
— В чем дело?
— Все путем, начальник, — бодро ответил первый парень.
Второй, радостно посмотрев на Доктора, спросил у него:
— Правда, все в порядке, брат?
При этом в его глазах была недвусмысленная угроза, а кроме того, он незаметно ткнул Доктора кулаком в спину, что несомненно означало — только вякни, падаль, мы тебя потом порвем на части.
Но Доктор на такие штуки не покупался, поэтому, вырвавшись из дружеских объятий, поправил куртку и сказал, глядя в глаза второго:
— Я тебе не брат, гнида.
Возможно, в обычных обстоятельствах он обошелся бы без «гниды», но самообладание уже почти отказало ему, и он мечтал, чтобы в его руках сейчас оказался один из тех пистолетов, что лежали в сейфе, вмурованном в стену.
Взяв себя в руки и глубоко вздохнув, он повернулся к менту и сказал:
— Они напали на меня, и я не знаю, что было бы, если бы вы не приехали так вовремя.
Мент внимательно посмотрел на него, кивнул, пошевелил автоматом и ответил:
— Зато мы знаем.
Он повернулся к молчавшим парням и сказал:
— Оба в машину, уроды!
Второй мент в это время зашел сбоку.
Уроды, бросая на Доктора злобные взгляды, полезли в тесный собачий ящик, который располагался в задней части «уазика», а Доктора пригласили в кабину, где он устроился на кочковатом сиденье рядом с водителем.
— Куда мы едем? — поинтересовался Доктор, когда «уазик» затрясся по неровному асфальту.
