– Пять окон, – повторил Киреев. – Мои родители всю жизнь прожили в коммуналке, где было пять комнат, по одному окну на комнату, и еще одна комната – темная, без окна, за нее все время борьба шла, кому достанется…
Он подошел к окну, открыл форточку, закурил.
– Ты завтракай, не обращай на меня внимания, я покурю пока.
– Так что Сергачев с квартирой?
– Ты на его квартире не был, а мне довелось, сподобился. Дом, что у нас называется, элитный, в подъезде не только консьерж, но и охранник сидит, с боевой пушкой, не газовым пугачем. И еще один – за пультом, потому что на каждом этаже камеры слежения установлены, картинка на пульт передается. Пуля не пролетит, чтобы не увидели. И Сергачев мне телефон не квартирный оставил, а консьержа, так что я только с консьержем и разговаривал.
– И чем консьерж порадовал?
– А тем, что убыл господин Крюгер на неделю, отдыхать убыл, просил все звонки в его адрес регистрировать. Я ему привет из России передал…
Тут по телевизору начался внеочередной выпуск новостей, и стало не до разговоров.
Президент прервал свой отпуск и вернулся в Москву.
– События минувшего дня потрясли мир, – умное, волевое лицо гаранта Конституции заполнило экран, – и вынудили нас принять беспрецедентное в истории современной России решение – ввести должность специального представителя президента в регионе, – президент поднял глаза от листа бумага и посмотрел прямо в лица миллионов телезрителей. – Специальный представитель президента наделяется самыми широкими полномочиями по руководству и координации деятельности правоохранительных органов и силовых структур в деле обеспечения порядка и безопасности на территории Санкт-Петербурга и всего Северо-Запада. – Президент снова оторвался от лежащего перед ним текста, посмотрел в камеру и, вздохнув, закончил: – Принято решение назначить полномочным представителем президента в Санкт-Петербурге вице-спикера Государственной Думы господина Жирафского Вольдемара Вольфрамовича.
Привычка президента иногда вставлять в свою речь обороты, присущие служилым людям специальных ведомств, например, называть сначала фамилию фигуранта, а уж потом имя и отчество, придавала облику лидера нации дополнительное очарование.
– Я подчеркиваю, что мера эта – временная и вынужденная, и надеюсь, что граждане России и, прежде всего, жители Санкт-Петербурга с пониманием отнесутся к решению президента и окажут Вольдемару Вольфрамовичу полную и всемерную поддержку. Восстановить мир и порядок в славном городе, северной столице нашего государства, – наша общая задача и цель. Вольдемар Вольфрамович уже выехал в Ленин. Санкт-Петербург и с сегодняшнего дня приступит к исполнению своих обязанностей.
Судя по всему, официальная часть выступления закончилась, потому что президент как-то расслабился, обмяк, отхлебнул воды из стоящего под рукой стакана.
– В заключение хотелось бы предвосхитить замечания той группы лиц, которой не по душе проводимые в стране реформы и взятый нами курс на стабилизацию и правопорядок. Создание новой должностной единицы – специального представителя – является исключительной прерогативой президента и не нуждается в апробации ни одним из существующих органов государственной власти, в том числе и Государственной Думой.
Лик президента сменила знакомая заставка – развевающийся российский флаг и на его фоне двуглавый орел.
За кадром звучал гимн, только не «Боже, Царя храни», а «Союз нерушимый»…
Мы с Киреевым переглянулись. Не знаю, что он смог прочитать на моем лице, а на его была написана оторопь.
Не успели мы глубокомысленно перекурить полученную информацию, как началась прямая трансляция с Московского вокзала.
Вдоль перрона выстроились ряды сторонников господина Жирафского. Несмотря на жару, они были одеты в полувоенные френчи и кепки, хорошо знакомые по портретам лидера Национально-либеральной партии России. Лица сторонников сияли неподдельной радостью. В их дома наконец-то пришло счастье.
Дебелая девица в кокошнике и мини-юбке вручила Жирафскому каравай хлеба и солонку. Он с удовольствием поцеловал девицу и что-то шепнул ей на ухо. Красна девица стала еще более красной, кивнула и сделала книксен.
Подошла леди губернатор, тоже расцеловалась с полномочным представителем. Ее лицо сияло счастьем, его лица видно не было.
После ритуальных поцелуев Вольдемар Вольфрамович взошел на трибуну, почему-то обтянутую кумачом и украшенную свежесрубленным еловым лапником, словно свежая могила.
– Господа петербуржцы! Наконец-то наш президент принял единственно верное в данной ситуации решение – назначил своим представителем меня.
Ряды сторонников Жирафского смешались и дружно ринулись к трибуне, пытаясь на ходу рукоплескать. Немногочисленные петербуржцы, с помощью участковых вытащенные из соседних домов, испуганно жались друг к другу.
– Я давно говорил, пора прекратить этот бардак! Власть коррумпирована! Менты продажны! Сколько можно терпеть! Я говорил – дайте мне власть, дайте мне силу! Они не давали, боялись. Теперь поняли – только Жирафский может исправить ситуацию. На президента давили, ему не давали подписать мое назначение, но президент мужественный человек, настоящий офицер. Я тоже офицер, как и президент, только я – полковник, а он – подполковник. Видно, кто как служил Родине. Питерцы, я знаю, что вам надо. Нужно вернуть городу историческое название, я уже подготовил проект указа, теперь город будет называться Петербург-Ленинград. Одно это остановит террористов… Что вы сказали? Да, у меня отец патологоанатом, а мать ортопед, но это не помешает мне…
Киреев выключил звук и посмотрел на меня. Я кивнул – о чем кричит господин Жирафский, было понятно и без звука. Мы молча покурили.
– Чего делать будем? спросил меня Киреев.
– Анекдот есть такой, Всеволод Иванович. Встречаются две утки. Одна говорит – кря! Вторая – о черт, ты меня опередила, я тоже самое хотела сказать…
– Понятно, – сказал Киреев. – И все-таки, ты что собираешься делать?
– Сейчас или вообще?
– Сейчас.
– Хочу с мужиками встретиться, о жизни поболтать, может, покачаться вместе с ними. Надо притираться как-то, потом времени не будет.
– Ясно. Сергачев нужен, он голова, стратег, без него никуда.
– Нужен, – согласился я и взялся за пульт. -… и выслать всех черных из города! – кричал в микрофон Жирафский. – Негров я не имею в виду. А чтобы улучшить демографическую ситуацию в городе, ввести, сроком на пять лет, многоженство. Для малообеспеченных три жены, для среднего класса пять и более. Олигархов к стенке! Казнокрадов на каторгу!
Я выключил телевизор.
* * *
В особняке «Ворона» проходило очередное совещание.
– Собственно, сегодня у нас одна тема для обсуждения: сообщение господина В. И я кратенько расскажу о вчерашних событиях. Как вы знаете, теракт прошел успешно, резонанс сверх ожиданий. Назначение Жирафского состоялось с нашей подачи…
