– Пошли, командиры, совет держать будем. И ты, Костя, техникой будешь командовать…
Командиры резво поднялись на ноги, а я решил все-таки зайти к уркаганам, просто поглядеть – что там творится.
Творилась там тишина, долгий ночной перелет и несколько литров водки сделали свое дело – братва спала в причудливых позах, на матрасах и на полу, сжимая в руках огурец, пустой стакан или гриф сломанной нечаянным падением гитары. Но спали сторожко, при моем входе заворочались, захрипели невнятно, у киреевцев первым поднялся Седой.
Я приставил палец к губам и кивком позвал его за собой. В соседней комнате не спал знаток английского языка, к моему удивлению, он внимательно изучал «Вашингтон Пост». Без слов и знаков он сам все понял, аккуратно сложил газету, сунул под матрас, неслышно поднялся.
– Идти? – спросил одними губами.
Я кивнул, он тоже кивнул, переступил через руки, ноги и тела «есаульских», выбрался в коридор…
– Как тебя зовут? – спросил я.
– Паша-командир, – ответил он. – Я думал, ты знаешь.
– Я никого из ваших не знаю, – честно признался я. – Надо бы познакомиться.
– По ходу познакомишься.
По Паше и Седому было не видно, что они только что пили водку, трезвые, спокойные, повадкой похожие на морпехов капитана Баркова. Экономные движения, тихий шаг и что называется – ушки на макушке…
Я показал командирам замок, вернее – ноутбуком командовал Костя, а я уточнял:
– Здесь покрупнее, здесь останови, это повтори еще раз…
После двухкратного просмотра, с вопросами и комментариями, я сказал:
– А теперь давайте решать, кто туда пойдет.
– Не хрен тут решать, – спокойно сказал Седой, – мы и пойдем. Для того Кирей с Есаулом нас и отправили, чтобы Береговского вытащить.
– Точно, – подтвердил Паша-командир, – это наша забота.
– А вы справитесь? – осторожно спросил Николаев, отставной полковник-разведчик.
– А ты? – вопросом ответил Седой.
– Не знаю, – честно сказал полковник, – но нам как-то привычнее.
– Вот и я не знаю, однако, мы за Береговским приехали, и без него нам обратной дороги нет.
– Ша! Кончайте базар! – вмешался Паша. – Сказано – мы пойдем, и точка!
Я понял, что пришла пора мне вмешаться.
– Пойдут пятерки Седого и Паши, пятерка капитана Сажина будет страховать.
– А мы? – в один голос спросили Барков и Николаев.
– А у вас, господа, будет такая задача, – сказал я и попросил Костю показать нам атомоход «Лакшми».
– Знакомая штучка, – обрадовался кап-три Барков, – проект «Дельфин», натовцы называют «Дельта-4». Какая задача?
– В идеале – захватить. На борту – ядерное оружие, грозят взорвать двенадцать американских городов.
– Мусульмане? – спросил Николаев.
– Мусульмане, – со вздохом ответил я.
– Они могут, – согласился Николаев, – и, наверное, только они и могут…
– Отрабатывали мы такую задачу, – сказал Барков, – на других лодках, правда, но отрабатывали. – Он оглянулся, словно ища поддержки у своей команды. – На месте надо смотреть, что можно сделать. Но опыт говорит, что всегда можно что-нибудь сделать.
– Это точно, – подтвердил полковник Николаев.
Я взглянул на часы:
– Через часик подъедет Шахов, подготовьте ему заявочку, какое оружие надо, сколько, может, вам акваланги нужны, еще что-нибудь…
– Так точно, – ответили в один голос Барков с Николаевым.
– Ну, – сказал Володя Седой.
Паша-командир молча кивнул.
Глава шестая
Татуированный труп
Вечером я снова встретился с Джорджем Вашингтоном. Он внезапно проявился из темноты – в черной футболке, черных джинсах, с огромной черной магнитолой в левой руке.
– Музыку послушаем, – сказал он вместо приветствия и включил магнитолу.
Улицу заполнила торопливая скороговорка рэпа.
– Эминем, – объяснил он, – классно! Пойдем погуляем, – и взял меня под руку.
– Чего-то мне вчера показалось, что нас подслушивают, – он вопросительно посмотрел на меня.
– Может быть, – я вспомнил капитана Бахтина на площадке третьего этажа и его нелюбовь к черномазым.
– Новости есть?
– Есть.
Я рассказал о новостях.
– Когда выдвигаетесь?
– Завтра, на двух вертолетах. Я с бандюгами и пятеркой Сажина – к замку, две пятерки бойцов – на побережье.
– Хорошо, значит, я сейчас за вами следом.
– На машине, что ли? – удивился я.
– Ты чего – на машине? Далеко же. Самолетом куда-нибудь поближе, а там – на машине. Нормально, – к утру доберусь, – уверенно сказал он, блеснув зубами. – Пошли обратно, а то твой сторож еще подумает чего-нибудь. Когда черный с белым в Гарлеме под ручку разгуливают, это разные мысли навевает, в основном игривые.
Остановились у подъезда.
– Чао, у замка встретимся, – сказал тезка американского президента и растворился в темноте.
Только белый рэпер Эминем жалобно причитал о нелегкой судьбе белого человека в черной Америке.
На площадке третьего этажа курил капитан Бахтин. Молча он включил свой армейский фонарь, осветил лестницу и только когда я поравнялся с ним, спросил:
– Хорошо на улице?
– Хорошо, – честно сказал я.
– Тогда я еще покурю…
Курить вместе с ним у меня никакого желания не было. Я уже покурил на улице…
Утро началось с того, что пропал капитан Бахтин. Об этом мне спокойно доложил капитан Сажин, старший своей пятерки. Я почему-то не удивился.
– Когда пропал?
– А хрен его знает, – не по уставу ответил Сажин, – он же отдельно спал, бирюком.
– Ладно. Когда обнаружили?
– А сейчас и обнаружили. После подъема на завтрак собрались, его нет, обыскали этаж – нет, и я к вам.
– Интересно ты сказал – после подъема. У вас там в пятерке что – подъем, отбой, может, и дневальный у тумбочки стоит?
– Дневальный не стоит, – серьезно ответил Сажин, – но пятерка на военном положении, поэтому ночью по очереди дежурим, а подъем и отбой есть – мы ж солдаты…
– Дежурные ничего не слышали?
– Нет. Вещи – на месте. Может, какой мелочевки и не хватает, но вещмешок на месте, оружие – тоже.
– Что можешь сказать о капитане Бахтине?
– Ничего. Все, что знаю – только с его слов. Понимаете, остальных из пятерки я по своим каналам «прозвонил», все сходится, до деталей, а Бахтин в «Гамме» служил, это не министерство обороны, это отдельное ведомство, в их архивы так просто не доберешься.
