- Ага, - сказал Аркадий.
А сам подумал: "Хрен лысый тебе партнер".
Подойдя к полуразрушенному дому, Аркадий сказал:
- Ты иди за мной, только осторожно.
- Конечно, осторожно, - ответил Чарли, с опаской входя вслед за Аркадием в зиявшую брешь, которая раньше была дверью подъезда.
- Сюда… - Аркадий быстро сориентировался и направился в самый темный угол разрушенного пространства, - здесь.
В полутьме он увидел лежавший на заваленном мусором полу кусок бетонной плиты. "Удачный кусочек, - подумал он, - как раз такой, про который я сказал".
- Берись здесь, - он указал на торчавший из плиты кусок арматуры.
- И ты один его ворочал? - удивился Чарли.
- Конечно же нет, - улыбнулся Аркадий, - он у стены стоял, и я просто свалил его на тайник.
- А теперь одному не поднять, - кивнул Чарли, - но партнер всегда поможет.
И он, уже предвкушая получение пятидесяти тысяч долларов, нагнулся и решительно взялся за край плиты.
Аркадий почувствовал, как у него в груди взлетела адреналиновая волна, и, схватив кирпич, которых на полу валялось предостаточно, со всего размаху ударил Мясника по затылку. Раздался мерзкий хруст, Мясник издал непонятное мычание и повалился лицом вниз. Аркадия затошнило, но он справился с собой. Бросил кирпич, с отвращением перевернул Мясника лицом вверх.
Глаза его несостоявшегося партнера были приоткрыты и смотрели в разные стороны.
- Готов, - удовлетворенно произнес Аркадий и, решительно расстегнув молнию на куртке Мясника, достал у него из-за пазухи увесистый пакет с героином.
Толстый рулон туго свернутых сотенных купюр обнаружился в правом кармане куртки.
- Ну вот, - удовлетворенно сказал Аркадий, засовывая деньги в карман, а пакет с героином за пазуху, - вот теперь полный порядок. Ты сдох, а я живой и здоровый, и у меня есть все, что мне нужно, и даже больше.
И Аркадий представил себе, как неторопливо едет на собственной машине по ярко освещенной солнцем улице, по венам гуляет героин, в кармане шелестят баксы, а недорогие девушки с готовностью смотрят на него с панели. Он знал, где пасутся эти девушки, и давно хотел купить доступную профессиональную любовь. Да вот только денег не было.
Зато теперь…
Вдруг мертвый Мясник застонал и пошевелил ногой.
Испугавшись до полусмерти, Аркадий отскочил в сторону. Его сердце заколотилось, как сумасшедшее.
- Живой, падла… - пробормотал Аркадий. Мясник разлепил испачканные в строительной пыли губы и простонал:
- Что… Ты…
- Что я? - Аркадий вдруг почувствовал поднявшееся в нем бешенство. - Что я? Сейчас я объясню тебе - что я. Ты, пидар, обещал Шервуду мой медальон. Мой!
Он вдруг понял, что говорит по-русски.
- Что я? - повторил он по-английски. - А ничего. Просто здесь нет никакого медальона, а ты скоро сдохнешь. Будешь знать, как обещать Шервуду мои вещи. Мои, понял?
Последние слова Аркадий прокричал и изо всех сил ударил Мясника ногой в бок. Так… теперь надо спрятать тело, чтобы нашли не скоро… Он осмотрелся и увидел сваленную у стены кучу битого кирпича. То, что надо… И Аркадий стал забрасывать кирпичами неподвижно лежавшего Мясника.
Отряхнув ладони, Аркадий посмотрел на дело своих рук и с облегчением вздохнул:
- Вот теперь порядок.
Выйдя из развалин, он внимательно оглядел темную улицу и, не обнаружив никакого движения или шума, быстро направился домой.
"Первым делом, - спокойно думал он, энергично шагая по вечерней окраине Кливленда, - спрятать пакет, убрать так, чтобы его не нашел никто - ни папаша, ни копы, если они вдруг нагрянут с какими-то вопросами…
Потом - вмазаться из того пакетика, который дал ему теперь уже мертвый Мясник, а потом…
А уже потом - спокойно решить, как быть дальше.
Медальон…"
Почти бегом Аркадий добрался до своего дома, взлетел по лестнице, осторожно открыл дверь и прислушался. В квартире стояла мертвая тишина.
"Спит", - облегченно вздохнул Аркадий.
Не заходя в комнату, он проскользнул в ванную, закрыл щеколду и, вынув из-за пазухи пакет, лег на пол. Тайник у него был сделан давно, сразу же как они поселились в этой квартире, время от времени в тайнике лежал героин, одна, две, а то и три дозы героина, припасенные на черный день. Но столько порошка сразу там никогда не было, да и не приходилось Аркадию держать в руках столько героина.
Спрятав пакет, он быстро приготовил дозу и сделал себе укол.
Пришло облегчение, и Аркадий, закурив, неторопливо вышел из ванной. Мир стал другим, в нем появились надежда, свет и будущее.
Вольная американская птица - мистер Арчи Гессер!
Чувствуя себя свободным человеком, он вошел в комнату.
Вошел и остолбенел.
Нелепая фигура отца, смешно склонив голову набок, раскачивалась на брючном ремне, подвязанном к потолочному крюку. Весь пол комнаты был аккуратно выложен фотографиями Елены Генриховны, а для висевшего на ремне человека - просто Лены, Леночки… Теми фотографиями, где она еще молода, красива, счастлива и полна надежд на будущее…
В стороне валялась кухонная табуретка, привезенная из России.
Глава тринадцатая
РЫЖАЯ ЗАГАДКА
- И где же ты шатался эти полтора часа? - с угрозой в голосе произнес пахан, сидевший за столом.
Червонец стоял посреди кабинета, переминаясь с ноги на ногу.
- Прости, Желвак, менты запрессовали. Гаишники. Мурыжили так, что кишка за кишку завернулась, и я чуть дуба не дал. Так хотелось уродов придушить прямо на набережной…
- Тебя? Менты? - Глаза Желвака полезли на лоб. - Они что, нюх потеряли? Номеров твоих не видели?..
- Да все он видел, урод тряпочный! И он, и второй, что сидел в их корыте разрисованном. При погонах, целый капитан. Беспределыцики, бля!..
- А что им надо было? - подозрительно всмотрелся в подчиненного Желвак.
- А что им всегда надо? - аж задрожал Червонец. - Капусты!
- За что?
- А я знаю? Я и не нарушал ничего. Ехал к Жареному на Коломяжский, поворачивал на Черную речку у Макдоналдса, ну и трамвай, как всегда, слева объехал. Передо мной один лох еще на "восьмерке" повернул. А этот, бля, с палкой - тут как тут. Машет.
Червонец замахал рукой и попытался состроить рожу, как у мента. Получилось совершенно натурально.
- Я рулю мимо, коню понятно, так он под самые колеса прыгнул, самоубийца. Торможу. А мусор с палкой своей к той "восьмерке" бегом - документики! Ксиву взял, буркалы выпучил - и под козырек. "Восьмерка" дальше тарахтит, а этот ко мне. Ну, думаю, раз он такого долдона отпустил, мне-то щас спляшет. А он слюной брызжет - нарушаем? Нет, бля, говорю. Это тот, на "восьмерке", под красный ехал, а я честный фраер. А эта сука сует мои права в карман. Пройдемте, говорит. Пошел ты сам, думаю, завтра с извинениями мне права принесешь - и на педальку. А "тестера" полосатая мне, бля, дорогу резко загораживает. Оба уже ко мне бегут. В машину к нам, говорят, садись. Ну, сел…
