Войдя в комнату, Желвак посмотрел на Лину и сказал:
- А ничего краля! Не соврали братки.
Он по- хозяйски пересек комнату и, расстегнув свой раритетный пиджак, уселся на диван.
В комнате появились Татуированный и еще двое молодых парней, похожих, как братья. Короткие стрижки, мощные шеи, черные похоронные костюмы.
Распределившись по стульям, братки окружили Лину, и она почувствовала себя в западне. Желвак сидел прямо напротив нее, двое по бокам, а Татуированный устроился сзади, и то, что Лина не видела его, особенно пугало ее. Она представила, как он накидывает на ее шею тонкий шелковый шнурок…
Сидевший напротив Лины Желвак оттянул расстегнутый ворот темно-коричневой рубашки и повертел шеей.
- Жарко сегодня что-то, - сказал он и посмотрел на Татуированного, сидевшего за спиной Лины, - принеси-ка, Стас, пивка.
Стас расторопно проскочил мимо Лины и скрылся в кухне.
Значит, Стас…
Лина вздохнула и проводила его взглядом.
Принеся пиво и стаканы, Стас снова скрылся из поля зрения Лины, а Желвак, неторопливо налив себе в стакан пива, с наслаждением сделал пару глотков и, утерев губы рукой, спросил:
- Вот ты сидишь и ни о чем не спрашиваешь. Значит, знаешь, зачем мы тебя пригласили. Верно?
Лина, загипнотизированно следившая за неспешными действиями окружавших ее опасных мужчин, вздрогнула и ответила:
- Нет, не верно. Я вас не знаю, и зачем меня сюда привезли, тем более таким способом - понятия не имею. Может быть, вы мне объясните?
- Может быть, и объясню, - кивнул Желвак, - а может быть, и нет. Это я еще не решил. Значит, так-таки и не знаешь, зачем ты тут? - спросил Желвак и выпустил в потолок тонкую струйку дыма.
- Нет, - отрезала Лина, - вы меня сюда привезли, вот и расскажите, зачем я вам понадобилась.
- Ну ладно, - Желвак закинул ногу на ногу, - я расскажу. Но это тебе на пользу не пойдет. Сама знаешь - чистосердечное признание облегчает наказание.
Девушка вздрогнула от ужаса. Если дело в Бастинде, она будет отпираться до последнего.
- Мы знаем, что твой… - Желвак замялся, подбирая слово. - Твой… муж трагически погиб в ресторане. - Он поджал губы и сочувственно покивал головой.
У Лины сердце ушло в пятки. Так и есть, дело в подружке Червонца!
- Да. Произошел несчастный случай. Но ты решила, что наш товарищ, наш сотрудник, зарекомендовавший себя с самой лучшей стороны, убил его специально. И, чтобы отомстить ему, убила его любимую девушку. Скажешь, не так?
И Желвак резко подался к Лине, которая испуганно отпрянула.
- Я здесь ни при чем, - изо всех сил пытаясь изображать спокойствие, ответила она.
- Ни при чем, значит… - многозначительно произнес авторитет и откинулся на спинку дивана. - А ведь тебя там видели.
- Где - там? - спросила девушка, полная решимости все отрицать.
- Там, на стройке. - На какой еще стройке?
- Не притворяйся. На той стройке, где Бастинду убили. Тебя там видели…
- Кто видел? - весьма натурально удивилась Лина, прекрасно знавшая, что ее видел водитель грузовика.
Он еще крикнул тогда: «Привет, красотка! Стройку грабим?»
- Водила видел, - ответил Желвак, - тот самый, который на Бастинду наехал.
- На кого? - Лина подняла брови.
- На Бастинду, - повторил авторитет, - на девушку нашего товарища, которую ты под грузовик толкнула.
- Ну знаете ли, - Лина изобразила возмущение пополам с непониманием грозящей ей опасности, - это уже слишком.
Она встала с кресла и сказала:
- Я не желаю слушать всякий бред. Выпустите меня отсюда.
- Сядь на место, - Желвак угрожающе повысил голос, - и не дергайся. Выйдешь, когда я скажу. Если выйдешь.
- Что значит - если выйдешь? - сварливо поинтересовалась Лина и тут почувствовала на своих плечах сильные руки Стаса, который снова усадил ее в кресло.
- И скажите своим гориллам, чтобы они меня не трогали, - Лина поморщившись, потерла плечо, - у меня от их грубых лап синяки останутся.
- Слышь, Стас, - сказал браток, сидевший справа от Лины, - она тебя гориллой назвала. Нравится?
- А ето ничо, - раздалось за спиной Лины, - потом за все базары ответит. Желвак усмехнулся и сказал:
- Синяки, говоришь… Бывают и синяки. Бывают ссадины и переломы. Бывают и трупы. Женские.
- Вы мне угрожаете? - Лина более-менее взяла себя в руки и вошла в роль самоуверенной дуры. - Я на вас в суд подам.
- Слышь, Желвак, в суд! - браток, сидевший слева, заржал. - Ну, блин, дает!
- Засохни, - бросил Желвак в его сторону, - я тебе не Желвак, а Николай Иванович. Понял, сявка?
- Понял, Николай Иваныч, - ответил браток, - извините.
Желвак внимательно посмотрел на девушку.
- Что-то ты говоришь много. Да все не о том. Думаешь, мне так легко запудрить мозги?
- У меня нет мозгов, - ответила Лина, - если я села в машину к вашим костоломам - значит, никаких мозгов.
- При чем здесь твои мозги? - нахмурился Желвак. - Я про себя говорю.
- Ая про себя, - сказала Лина и снова закурила.
Потом устроилась в кресле поудобнее и закинула ногу на ногу, постаравшись, чтобы бедро обнажилось как можно выше.
Тот, кто сидел справа, увидел это и громко сглотнул.
Желвак пошевелил челюстью и сказал:
- Стас, принеси еще пива.
- И мне тоже, - нагло заявила Лина.
- И ей тоже, - хмыкнул Желвак, - пусть попьет напоследок.
- Что значит - напоследок? - Лина снова скандально повысила голос. - Что вы мне все угрожаете?
- Заткнись, - ровным голосом сказал Желвак.
Лина поняла, что он в чем-то прав, и заткнулась.
Стас принес пиво и еще один стакан для Лины. Некоторое время в комнате было слышно только аппетитное шипение и бульканье разливаемого пива, потом Желвак приложился к стакану, рыгнул и равнодушным голосом сказал:
- Ты пойми, красотка рыжая, что с тобой не шутят. Это мы только сейчас такие добрые - пиво наливаем, сигареты даем… А разозлишь нас, так другой разговор начнется. Мои ребята сделают из твоего личика свиное рыло и ноги переломают. И ты уже не будешь по улицам жопой вертеть. Поняла?
