Однако экстремальный образ жизни давно стал привычкой, и Артуру для получения очередной дозы адреналина вовсе не нужно было прыгать с моста с резинками на ногах. Для этого ему достаточно было просто проснуться утром и войти в очередной день своей совсем не скучной жизни.
А с появлением в его жизни Лины, которая влетела в его сердце, как остро заточенная стрела, двойное существование превратилось в тройное, и теперь Артур находился в очень непростом положении.
Артур знал о расколе в верхах все.
По большому счету ему не было дела до того, что происходило там, но медальон…
Да и на сам медальон ему было наплевать, как и на то, что скрывающееся за ним сокровище неминуемо потащит за собой грязь, кровь, предательства, смерть и прочие человеческие радости. К этому он давно привык, и жадные чиновники, не останавливающиеся ради денег ни перед чем, вызывали у него только брезгливость, как, впрочем, и у Графа.
Но Лина…
Волею судьбы она оказалась частью этого грязного уравнения со многими неизвестными. Для Артура большинство этих неизвестных были давно знакомы - все те же кровь, предательство и смерть. Но он не мог допустить, чтобы беззащитная женщина, которую он полюбил всем сердцем, пострадала в этой подлой игре.
Еще Артур знал, что попади сокровище медальона в чистые руки, а такие в верхах все же были, то станет лучше жизнь многих немощных и несчастных людей, которыми Россия была богата всегда. А еще он знал, что то дело, которому он служил, по сути своей было важным и правильным и только люди, исполнявшие его, делали это дело низким и непопулярным.
Артур Воронцов был одним из тех, на ком еще держалось некое подобие законности и справедливости. Он видел, как другие люди разрушали результаты его труда, но не мог отвернуться и бросить свое дело.
Догоревшая сигарета обожгла пальцы Артура, и он, вздрогнув, огляделся. Шелестела листва деревьев, в небе проплывали высокие мелкие облачка, и по дорожкам, посыпанным толченым кирпичом, разгуливали голуби.
Да, подумал он, здесь, в крепости, так тихо, так спокойно, будто и нет никакой политики, никакого криминала и не разрывается он, словно двойной агент эпохи холодной войны…
А не послать ли все это к черту?
Перекинуть Лину через седло, и унести ее в далекие счастливые страны, и жить там долго и счастливо…
А как же страна, которой он все-таки служит, и служит честно?
А как же его друг Граф, с которым он бегал по Васильевскому, изучая проходные дворы, подвалы и чердаки?
Что же важнее - долг, дружба или любовь?
Или деньги?
Артур в сердцах сплюнул, испугав близко подобравшегося к нему голубя, и полез в карман за сигаретами. Закурив, он закинул ногу на ногу и стал рассматривать носок своего английского ботинка.
Долг, дружба или любовь…
Что касается долга, то, несмотря на то что Артур был связан с таким человеком, как Граф, свою работу он исполнял безукоризненно. Он никогда не смешивал, как говорится, собственную шерсть с государственной. Он был честным спецом высокого ранга. Неподкупным и принципиальным. Жестким и несгибаемым. Холодным и жестоким.
И в то же время человечным.
Многие из его коллег, узнав, что скрывается в душе Артура, стали бы цинично шутить по этому поводу, но Артур тщательно прятал себя за идеальной маской агента 007, и его истинное лицо не было известно никому, кроме Графа.
До встречи с Линой дружба с Графом была для Артура единственной отдушиной, тем, ради чего он сохранял себя и берег свою душу от бесчисленных соблазнов, которые предоставляло ему его особое положение, дающее власть над людьми.
Погибшая в горах жена была близка Артуру, но она не знала о его жизни ничего, потому что Артур твердо решил оградить ее от ненужных переживаний и был для Карины всего лишь сотрудником особого отдела в одном из закрытых институтов.
После ее смерти Артур замкнулся, и даже Граф не мог иной раз расшевелить его. Но время, как известно, лечит, и Артур, хоть и нес на сердце своем незаживающую рану, снова стал бодр, энергичен, и снова они встречались с Графом и мечтали о дальних странах, о таинственных островах и о гремящих костями призраках, стерегущих пещеры с сокровищами.
Но когда Артур встретил Лину, он почувствовал, что равновесие, в котором находились взаимоисключающие сущности его жизни, нарушилось.
И теперь он не знал, как быть.
С одной стороны - долг.
С другой стороны - дружба с криминальным пророком, который стал им не без помощи самого Артура.
И, наконец, внезапная любовь, потрясшая его до глубины души.
Пока что Артур не знал, как примирить, как уместить в себе все это, и такое положение приводило его в отчаяние. Что важнее - долг, дружба или любовь? Верность другу, служение миллионам людей или радость обладания единственной желанной женщиной? Как совместить все это?
- Милая Лина, что же вы со мной делаете? - прошептал Артур. - Любовь к вам делает меня слабым в области долга, долг стремится превратить меня в обычную политическую скотину, предающую любовь и прочее высокое, а все это вместе хочет отнять у меня Графа, моего Коську Палицына…
Сомнения разрывали на части стального и безжалостного комиссара Артура Воронцова, и он, не в силах далее бороться с ними, достал из кармана трубку и набрал давно знакомый номер.
- Коська, - сказал он, с облегчением услышав голос Графа, - твой друг Ворон хочет встретиться с тобой.
- Та-ак… - ответил проницательный Коська Граф. - Похоже, у тебя проблемы из области сердечных переживаний. Я угадал?
- Угадал, черт тебя подери! Я через полчаса буду.
- Годится, - ответил Граф и повесил трубку. Артур резко встал со скамьи и решительно зашагал к выходу из крепости.
Глава четырнадцатая
ДА ЗДРАВСТВУЕТ СПРАВЕДЛИВОСТЬ!
В кафе «Клевый хавчик» было тесно.
Все, кто был в этот момент в зале, имели отношение к банде Желвака. Через несколько минут должно было начаться то, что в обычной жизни называется общим собранием коллектива. Случайных посетителей не было, их отсекали двое угрюмых типов, стоявших на дверях.
Вдруг от входной двери послышались два резких щелчка, и стоявшие там привратники рухнули на пол. Все находившиеся в полутемном зале обернулись туда и увидели, что в ярко освещенном солнцем проеме двери стоит темный силуэт человека с пистолетом в руке. Он поднял руку и быстро выстрелил еще несколько раз, ни в кого особенно не целясь.
Однако двое из присутствующих тут же упали на пол, а третий завопил благим матом:
- Ой, блядь, он в меня попал! Опустошив обойму, нежданный гость громко и насмешливо произнес:
- Больно тебе, козлу? Всем вам, петухам, скоро больно будет.
