Камера чуть отъезжает (вместе со стулом я немного отодвигаюсь от стола и как можно дальше отвожу назад руку с перстнем). Теперь в кадре хоть и с трудом, но умещаются и Катерина с ехидной ухмылочкой на лице, и переминающаяся с ноги на ногу возле стола официантка.
– Не понимаю. – Моя спутница вновь утыкается в счет. – Чего ты тут накарябала? Блинчики с севрюжьей икрой, четыре порции по шестьсот семьдесят руб. – Она поднимает удивленный взгляд на безучастно взирающую на нее сверху вниз Тамару. – Хм, две порции помню, еще две – нет. Дальше! – вспомнив о том, что должна устроить скандал, а не ограничиваться приватным выговором официантке, повышает голос Катерина. – Колбаски «Посадские», три порции по семьсот девяносто руб! Да мы вдвоем и по порции не осилили! Откуда третья?!! Водка «Смирновская», литр! Литр – согласна! «Смирновская» – нет!!! Вот, – Катя звонко щелкает длинным ногтем по графину, на две трети наполненному тем суррогатом, которым пытались нас напоить, – здесь осталось! Могу угостить, дерьма не жалко! Хозяин ваш не желает попробовать?!! Или боится копыта откинуть?!! А?!!
Тамара, понурив голову, замерла возле столика и благоразумно помалкивает. Опыт общения с обнаружившими, что их дурачат, лохами она нарабатывала не один месяц, и отлично знает, что самое правильное в такой ситуации – набраться терпения, ни в коем случае не перечить разгоряченному клиенту, который, к сожалению, всегда прав, и не дать склоке разрастись до неприличных масштабов. Надолго запала у скандалиста не хватит, остынет он быстро. И тогда, приняв первый, самый грозный удар на себя, можно пригласить к столику менеджера. Или, вообще, уладить конфликт самостоятельно.
Вот только белобрысая сучка пока остывать не намерена. Более того, целенаправленно стремится к тому, чтобы привлечь к себе внимание окружающих. Что ей вполне удается.
А вот это уже ни к чему!
– Та-а-ак, продолжаем! – развлекается Катерина, громогласно оглашая все, что записано в счете. – Кофе – согласна! Пломбир, клубника со сливками – было такое! Виски «Лэфройг», семьсот грамм, четыре тысячи четыреста руб! – Она приподнимает над столиком почти непочатую бутылку с золотистым напитком.
Так, чтобы продемонстрировать ее в первую очередь не официантке, а окружающим, с интересом наблюдающим за разборкой. – Я пью солодовый скотч каждый день! Я без труда отличу его вкус от дешевой подделки! Я в этом вопросе эксперт! – Катерина грозно потрясает бутылкой. Она уже полностью вжилась в роль и получает от набирающего разгон действа поистине райское наслаждение. – Так вот, заключение эксперта: здесь помои, от которых откажутся даже бомжи!!!
Тамара наконец осознает, что виноватым видом проштрафившейся прислуги и обычными извинениями вошедшая во вкус стервоза не удовлетворится. Белобрысой горгоне после хлеба подавай зрелищ. Пожрала, попила и возжаждала крови. Чтобы ее угомонить, теперь предстоит приложить немало усилий.
Первое, что решает предпринять Тамара, оказывается ошибкой.
– Дайте, пожалуйста, счет, – протягивает она руку.
«Святая наивность! Эта девочка даже не сомневается в том, что проклятый бланк, из-за которого и заварилась вся каша, сейчас окажется у нее. А дальше остается разыграть смущение: „Ой, и правда ошиблась! Устала! Сегодня такой сумасшедший день! Ради бога, простите! Сейчас все исправлю!“ – за кадром разыгрывает комедию Ольга. – Свалить с этим чертовым счетом из зала, переписать его, и все будет о'кей. Уладить проблему с водкой и виски уже не составит труда».
– Дайте, пожалуйста. Я проверю.
– Проверишь?!! – взрывается Катерина. – Мои слова разве нуждаются в проверке?!! Так?!! Все эти приписки мне простоno-пьяни пригрезились?!! Так?!! У меня глюки?!! Так?!!
А ракурс тем временем снова смещается. В кадре опять (на этот раз уже на переднем плане) банкетный стол, за которым еще три минуты назад блистал остроумием один из двоих хозяев жизни; снизошел до того, что развлекал почтительно внимавших ему простых смертных забавным рассказом. Но его прервали, – за соседним столиком какая-то ничтожная шлюшка принялась выяснять отношения с прислугой.
Старик с отвращением наблюдает за расшумевшейся Катей. Нет, даже не с отвращением – точнее будет сказать: с недобрыми огоньками в маленьких поросячьих глазках.
Небывалое дело!!!
Ему осмелились помешать!!!
Белобрысой подстилке, еще ничего не добившейся в жизни, оказалось глубоко фиолетово то, что рядом с ней желают немного расслабиться в спокойной обстановке два пожилых заслуженных человека! Эту пьянь заботит лишь то, что ей подали не то пойло, какое хотела! На окружающих ей наплевать! Современная молодежь, конечно, совсем распоясалась, с этим приходится считаться…
Но это уж слишком!
Немедленно прекратить!!!
Достаточно одного взгляда в сторону столика, за которым расположились охранники, чтобы один из них тут же поднялся и резво подскочил к хозяину. Тому остается только небрежно бросить несколько слов, еще раз многозначительно (и очень недобро) посмотреть на Катерину. И вот уже дюжий детина в черном костюме с хищным видом устремляется в эпицентр скандала.
Я просто в восторге! Тот, кто в Организации разрабатывал сценарий этой подставы (Барханов ли, Борщ или кто-то еще – неважно), оказался истинным ясновидцем! «Скорее всего, чтобы не мешали; чтобы вас, слишком шумных, угомонить, они натравят на вас своих трутней, – еще позавчера предсказывал ход событий Антон. – Не стесняйтесь, посылайте их на хрен, вызывайте огонь на себя. А там поглядим, что из этого выйдет».
На то, чтобы обогнуть банкетный стол и преодолеть несколько метров до нарушительницы спокойствия, у телохранителя уходит несколько секунд.
Этого времени Тамаре хватает на то, чтобы тихо пролепетать:
– Я сейчас приглашу менеджера. Он все уладит. А Катерине на то, чтобы рявкнуть:
– Какой менеджер?!! – И выразительно помахать перед лицом официантки счетом. – Менеджер это состряпал?!! Или ты?!! Менеджер нам подсунул бодяжную водку?!! Или ты?!! С кого спрашивать?!!
Вот тут рядом со столиком и возникает «черный костюм», при этом вписывается в кадр, как нельзя более удачно – точно посередине между Тамарой и Катей.
– Алло, дамочки. Чё тут за хипеж? Примолкните! Ясно? Мешаете людям!
Катерина тут же переключает внимание «на новенького».
– Это что, и есть менеджер? – прищурившись, удостаивает она его презрительным взглядом. – Ах, какой разлюбезный!
Официантка растеряна окончательно. Она, конечно, не могла не обратить внимания на появившуюся четверть часа назад в ресторане группу людей; она понимает, что сейчас к месту событий прибыл один из охранников. Вот только какого хрена он вмешивается? И как расценивать это вмешательство? Способно ли оно навредить, или наоборот поможет поскорее замять конфликт?
