Так и продолжалось все ни шатко ни валко, пока пару лет назад на Бешеного не вышел один из старых товарищей. Этот был очень хитрый парень. Все знакомые считали его чистокровным русским, но когда началась «демократия», оказалось, что он происходит из ингерманландских финнов. Таких товарищей власти Суоми, вообще-то, без особого восторга относящиеся к эмигрантам, не только впускали насовсем в свою страну, но и предоставляли им всякие льготы – подъемные и прочие блага, на которые так падки российские халявщики.
Казак, слушая эту длинную историю, насторожился. Снова потянуло запахом северного соседа.
– И что же? – спросил он.
– Этот парень предложил мне возобновить сотрудничество. Сказал, что у них тут есть мощная структура, но им необходимы люди. Говорил: ты, дескать, Бешеный чересчур засвечен, тебя, мол, каждая собака знает. А с другой стороны, никто к тебе всерьез относиться не станет. Тебя все держат за тусовщика. Вот и подыскивай мне серьезных ребят.
– И много их подыскал?
– Несколько человек. Но они исчезли.
– То есть?
– А вот так. Домашним они сказали, что уезжают на заработки за границу. Мобильники молчат. Ушли в подполье, я думаю.
– Ну ладно. Кто и за что убил Николая?
– Двое моих ребят. Бывшие музыканты, теперь просто наркоты. Они сидят на героине.
– Зачем? Он знал кого-то?
– Хуже. Он знал, где база. Откуда – сам не пойму. Из эльфов дорогу туда знаю только я… И еще один. Но он сейчас как раз там. Вот он оттуда звякнул – и велел разобраться с этим старым алконавтом. За это обещал хорошие деньги…
– Теперь о базе. И подробно.
Глава 6
ДЕРЕВЕНЬКА В ЛЕСУ
– Черт бы побрал этот гребаный дождь! Это ведь какой-то «Кэмел-трофи» получается! – выругался Гена.
В самом деле, петляющая тропка заставляла вспомнить старую песню «Эх, дорожка фронтовая». Она и в сухое время была не фонтан, а сейчас превратилась вообще черт-те во что. Мощный джип с трудом пробирался по грязи. Однако, приглядевшись, можно было на сухих местах увидеть, что этой дорогой не так уж редко пользовались. Причем ходили сюда не на местных механизмах, то есть не на старых грузовиках и тракторах, а на легковушках.
Впрочем, местным тут было делать ну совершенно нечего. Многие жители Питера даже не подозревают, что всего в трехстах километрах от огромного города существует эдакая глухомань, сравнимая с Коми или Сибирью. Во всяком случае, в том районе Карелии, где работал Сергей, было не в пример более людно. Это была граница двух областей – Ленинградской и Вологодской. Особо много людей тут не жило никогда. А потом накатился двадцатый век со всеми его прелестями. Революция, коллективизация, целина, ликвидация неперспективных деревень, рыночные реформы… В общем, в итоге если в деревнях, находящихся вблизи шоссе, еще и теплилась какая-то жизнь, то вдали от них была полная пустота. Полчаса назад у Казака и Гены мобильники перестали подавать признаки жизни, заявив, что связи больше нет. Что, в общем-то, было понятно. Представители сотовых компаний не дураки, чтобы городить ретрансляционные вышки в глухой тайге. Лоси и медведи, как известно, обходятся без сотовой связи.
Деревня, в которую они добирались, считалась пустой, оставленной жителями. Таких в этих краях достаточно. Стоят себе дома, порой даже с исправными печками, а иногда и со стеклами. Хочешь – приезжай и живи. Да только никому оно не надо. Городские жители, желающие иметь домик в деревне, покупают дома в деревнях вдоль шоссе – там приличную хату можно приобрести за несколько тысяч рублей. Так, спрашивается, какой смысл лезть в глухомань? В эти места не забредали ни грибники, ни охотники, ни даже вездесущие туристы. Опять же – потому что все удовольствия вроде грибов, ягод, дичи и красот нетронутой природы можно было найти куда ближе.
При всем при этом, как выяснил Сергей, место было набитое. Еще в конце семидесятых здесь попытались поселиться то ли хиппи, то ли сектанты, то ли еще какие-то сторонники ухода от нашей безумной цивилизации. Разумеется, Лыковых
[5]
из них не вышло. Жизни в глухомани они не выдержали и испарились. Но в деревне такие вещи помнят долго. Поэтому когда в прошлом году тут снова появились люди, никто удивляться не стал.
– Тоже, верно, какие сектанты, – пояснили Сергею в ближайшем поселке. – Иногда они появляются тут, еду покупают. Ни на какие расспросы не отвечают. Живем, говорят, и все тут.
Поскольку молодые люди выходили из тайги вооруженные карабинами, имея на поясе туристские топорики, никто не настаивал на дополнительной информации. Живут – и черт с ними. Не жалко.
Казак взглянул на навигатор,
[6]
в который было вбито примерное расположение базы.
– Далеко еще? – спросил Гена.
– Километра два. Все, надо загнать тачку куда-нибудь в лес, дальше двинем пешедралом.
Гена загнал машину в ельник, а Сергей, нарубив немного лапника, обеспечил маскировку. Нетренированный глаз с двух шагов не заметил бы, что здесь спрятан джип.
Оба были в камуфляже. Гена держал в руках карабин, а вот Казак был вооружен совсем иной техникой. У него на плече висело фоторужье – примечательная техника, снабженная прикладом и курком. Сам аппарат казался придатком к огромному и тяжеленному объективу.
Парни двинулись по лесу, держась в стороне от дороги. Пройдя примерно с километр, Сергей пригляделся к местности и начал круто забирать влево.
– Ты что? – спросил Гена шепотом. Лес действовал на этого здоровенного парня несколько угнетающе. Оно и понятно, он был сугубо городским бойцом.
– Зайдем с подветренной стороны. Еще не хватало, чтобы нас засекла какая-нибудь собака.
Сергей двинулся вперед, за спиной хрустнула ветка. Казак досадливо поморщился. Гена из всех сил пытался двигаться неслышно. Но, возможно, именно от этой старательности он то и дело совершал ошибки.
– Слушай, возвращайся к машине. Я уж как-нибудь сам. Тут не лохи ошиваются. Могут выпасти. Тем более что камуфляж у тебя не той расцветки.
– Карабин оставить?
– Не надо. Я что, штурмом собираюсь брать эту чертову деревню? Мы ж на разведку приперлись…
Теперь Казак двигался куда увереннее. Ага. Это уже интересно. Обнаружились следы разумной деятельности человека – причем совсем недавние. Под большой елью был сделан схрон. Типичная штука, которую с успехом применяли еще бандеровцы и литовские «лесные братья». Роется землянка с вертикальным входом, обделывается бревнами, потом вход тщательно маскируется. Неопытный человек не заметит подобное сооружение и с двух шагов. Впрочем, в данном случае работали отнюдь не мастера. Любой подготовленный лесной егерь заметил бы его издалека. А вот еще один. Этот сделан получше. Крадучись обогнув схроны стороной, Казак убедился, что за бревнами особо далеко не ходили – невдалеке виднелись следы свежей вырубки. Они б еще указатель поставили. Дальше виднелся довольно грамотно сделанный шалаш из еловых ветвей. С воздуха заметить такой практически невозможно. Все стало понятно. Это что-то вроде полигона, где молодцы, засевшие в деревне, учатся тонкостям лесной жизни. Хм, если в Карелии по тайге бегают люди, которые проходили обучение здесь, то их найти и в самом деле непросто. Для этого нужен полк специально подготовленных солдат…
