Перевязочный материал и анестезию Настя привезла в палаточный городок вовремя.
Глава 15
Загадочный Каблук
Нас в лагерях ходить учили строем.
И там же учат истине простой:
Когда страна прикажет быть героем,
У нас героем должен стать любой.
Погодин с Таганцевым выехали на другую сторону железнодорожных путей. За переездом располагался жилой квартал, где в ветхих стенах так называемых "хрущевок" обитали работники станции. Обитали мирно - до взрывов и разбушевавшегося пожара.
Теперь несколько пятиэтажных домов были разрушены. Кроме того, руины оставались в огне, который то угасал, то вновь занимался, пожирающе и безжалостно.
Бойцы пожарных команд явно не справлялись со стихией. Водометы и брандспойты работали по одному очагу, а в другом месте тут же вспыхивал огонь. Только переключались на новое пожарище, как в старом, вроде бы потушенном, вновь возникало пламя.
Машины скорой помощи одна за другой вывозили обожженных и покалеченных людей. В числе пострадавших были не только жильцы уничтоженных домов, но и солдаты и пожарные.
- Давайте, ребята! Давайте! - кричал Таганцев. - Люди гибнут!
- Даем! Не видишь, что ли?! - озверело выкрикнул ему в лицо кто-то из пожарных. - Шел бы ты отсюда, мужик!
Погодин кинулся к одной из спецмашин и принялся помогать бойцам разматывать длинную кишку брандспойтного шланга.
И тут Андрей заметил, как из полыхающей квартиры на втором этаже обугленного дома выпрыгнула женщина, обезумевшая от страха. Ее тут же подобрали спасатели и понесли к врачам. Но в том же окне маячила голова ребенка. Таганцеву показалось, что это была девочка лет семи-восьми. Ей никак не удавалось взобраться на горящий подоконник, чтобы затем спрыгнуть вниз. Она билась в истерике и звала на помощь.
Окатившись с ног до головы водой из пожарной бочки, Андрей набросил сверху мокрый пиджак и ринулся в горящий дом.
- Назад, идиот! - орал ему вслед Погодин. - Андрей!
Но Таганцев ничего не слышал. Он знал только одно - в огне погибает маленький человечек, которому сейчас никто не может помочь.
Подразделения пожарной охраны находились рядом. Но они не сидели сложа руки, работали. И по мере возможности спасали других людей, также попавших в плен смертельного огня.
Сам не заметил Андрей как пронесся вверх по бетонному лестничному пролету. На втором этаже буквально на ощупь определил квартиру, в которой по его прикидкам должен был находиться ребенок. Дверь оказалась закрытой. Проникнуть внутрь сразу не получилось. Замок был крепким и не поддавался.
Таганцев сначала бил в дверь плечом, пинал ее ногами, задыхаясь от едкого дыма и проклиная все на свете. В конце концов ему удалось высадить дверь вместе с рамой. Откуда только силы взялись!
Все плыло перед глазами. Черные клубы дыма заполонили крохотную однокомнатную квартиру. Ничего не видя перед собой, Андрей пробирался на крик девочки. Отыскал ее уже в тот момент, когда огонь, рванувший в помещение сверху и из соседних квартир, стал охватывать комнату.
Схватив ребенка на руки, Таганцев, шатаясь, забрался на подоконник и, не раздумывая, прыгнул вниз.
Он ничего не чувствовал. И не помнил впоследствии, как спасатели понесли его и оставшуюся в живых девочку к каретам скорой помощи, как привезли их в больницу. Обоих разместили прямо в рабочем кабинете главврача. Других свободных помещений не оказалось.
Сколько Андрей пробыл в больнице, он точно не знал. Но, когда открыл глаза, увидел перед собой Настю.
- Живой… - с трудом выдохнула женщина.
Таганцев попытался изобразить что-то вроде улыбки на обожженном лице, но малейшие движения, даже мимические, доставляли ему нестерпимую боль.
- Я где? - спросил, еле шевеля губами. На глазах его выступили слезы.
- Все в порядке, Андрюша, - ласково произнесла жена. - Ты только не разговаривай. Тебе нельзя.
- Я не умер?
- Ты жив. Жив, родной мой, - она протянула руку, чтобы погладить его по голове, но тут же одернула ее обратно.
Прикоснуться к Таганцеву после нескольких хирургических операций было невозможно. Ему сделали пересадку кожи, и врач заверил, что все будет хорошо. Но швы пока еще не срослись.
- Тебя оперировал профессор Сидельников из Москвы, - сообщила Настя. - Его специально вызвали.
- Кто… вызвал? - простонал Андрей.
- Погодин.
Фамилия Сидельников была известна не только Таганцеву, но, наверное, всей стране. Военный хирург, он шесть лет спасал жизни наших солдат в Афганистане, в кабульском госпитале. А теперь возглавлял кафедру термических поражений в Центральном военном госпитале имени Бурденко.
Даже немецкие и американские врачи регулярно приезжали к нему на практику и справедливо считали Владимира Олеговича одним из лучших специалистов мира в области ожоговой хирургии.
Выходит, если бы не Сидельников, то Андрей мог бы запросто отправиться на тот свет. Значит, повезло. Повезло с другом, каким оказался Погодин. Ведь это он поставил всех, как говорится, на уши, оторвал профессора от важных дел и уговорил прилететь в Иртинск, чтобы прооперировать Таганцева.
- Погодину нужно при жизни памятник ставить, - сказала Настя.
- Знаю, - ответил Андрей. И поморщился. Каждый звук давался ему с неимоверным трудом. - Где девочка?
- Ей повезло больше. Она почти не пострадала. Ты закрывал ее от огня. Ее уже выписали из больницы. Она со своей мамой.
- Что в городе?
- Витя Погодин все держит под контролем. Ему Аниканов помогает здорово. Ты не волнуйся. Тебе сейчас главное - поправиться.
- Я поправлюсь.
Из больницы Андрей вышел только через три месяца. И искренне удивился тому, как его встречали в городе.
Народ высыпал на улицы. Люди стояли вдоль дороги, как в давние брежневские времена, и приветственно махали ему.
Те же самые рабочие металлургического комбината, что устраивали возле здания администрации митинг против Таганцева, вновь вышли на улицы города с плакатами и транспарантами. Вот только надписи были другие: "Таганцев - наш мэр!", "Возродим любимый город!".
- С ума сойти! - восклицал Андрей, глядя на все это через окно автомобиля. - Это что, культ личности?
- Нет, Андрюша, - отвечала жена, которая не оставляла Таганцева во время долгой болезни ни на минуту. - Это, если хочешь знать, всенародная любовь, благодарность за спасенного на пожаре ребенка.
- Да так же нельзя! - Андрей даже покраснел. - Это же нескромно.
- Что прикажешь? - улыбнулась в ответ супруга. - Вызвать милицию и разогнать ликующих горожан? Не поймут вас, господин мэр! - И громко рассмеялась.
