И Казарин попросил Андрея, чтобы тот оградил его от «неизвестных» диверсантов. После того разговора все до одного автомобили доезжали до Санкт-Петербурга целыми и невредимыми.
Супермаркеты в Питере никто не поджигал и взрывать никто не собирался. Владельцы отдельных магазинов сами собрались в кучку и дружной компанией приняли решение - объединиться в торговую корпорацию. Председателем совета директоров назначили очень умного мальчика двадцати трех лет, едва ли не вчера окончившего финансово-экономический институт. Ну и что, что опыта нет! Зато вся жизнь впереди, если поведет себя правильно. А теневым координатором дел попросили стать Андрея Аркадьевича Таганцева, человека в определенных кругах весьма авторитетного. Воспитанные еще на принципах советской торговли, хозяева магазинов были людьми прозорливыми и предпочитали заранее предупреждать возможные неприятности.
А тут еще из зоны вышел Адмирал. Он и на самом деле когда-то адмиралом был. Служил себе верой и правдой на Кронштадтской военно-морской базе. Себе служил, заметим. И, чтоб себя, любимого, не обделить, уворовал за время службы всего-то несколько тысяч тонн корабельного топлива и мазута. Не повезло. Посадили.
Посадить-то посадили, а вот денег, вырученных от реализации горючесмазочных материалов, так и не нашли.
Освободившись после заключения, адмирал Бирюков Федор Кузьмич, попивал водочку со старым приятелем, Вениамином Ростиславовичем Казариным и ломал голову над тем, как ему лучше дело поставить - все то же, нефтяное - и чтоб вновь не сгореть, как свечке.
- Да чего ты мучаешься?! - восклицал Казарин. - Не изобретай велосипед, Федя! Есть у меня человек, подстрахует тебя за долю малую.
А Таганка чего? Он всегда не прочь помочь ближнему. У Адмирала остались кое-какие связи в Москве, были и друзья в Мурманске, по-прежнему нуждающиеся в «нефтянке».
Адмирал Бирюков был по-военному прямолинеен.
- Андрей Аркадьевич, - говорил он, конспиративно встретившись с Таганцевым по протекции Казарина. - Все просто: я плачу, вы - избавляете меня от хлопот, связанных с различного рода «отморозками». Железнодорожные составы должны быть неприкасаемы.
- За такого рода услуги меня устроили бы десять процентов от вашей прибыли, - выдвинул Таганцев свои условия. - Одна треть наличными, оставшиеся средства - на указанные банковские счета за рубежом.
Адмирал ворованной «нефтянки» и генерал разбойничьих бригад ударили по рукам.
И покатились железнодорожные бочки, откуда надо и куда следует. Бойцы бригад Таганцева денно и нощно отслеживали прохождение цистерн к пунктам назначения, охраняя в пути, а Андрей регулярно получал от Адмирала большое человеческое спасибо в виде чемоданов с деньгами и банковских документов из Швейцарии, Америки, Кипра и других «братских» стран.
Спросите у кого хотите, что означала жирная белая буква «Т», намалеванная на боку железной бочки с бензином, следующей по рельсам, скажем, из Сургута к Баренцеву морю. И вам, если вы, конечно, не мент, честно скажут: «Таганка». Ну, не «такси» же, в самом деле! Короче, буква эта, как пропуск «всюду» и защита от разного рода проблем.
Нет, она не Таганку от проблем защищала и не сами эти бочки сраные. Просто братва на просторах необъятной страны, как только букву «Т» на цистерне или товарняке увидит, так сразу же в сторону и отпрыгивает. На фига им проблемы? Пацаны, они умные, когда надо.
…Да, невзирая ни на что, Таганка - Андрей Таганцев - выжил, не поддавшись сокрушающим все на своем пути жизненным обстоятельствам.
Оказавшись вне закона, осторожно ступая теперь по жизни, как обезумевший скалолаз без страховки по краю пропасти, Таганка думал только об одном - как отомстить тем людям, которые много лет назад сломали его судьбу, в клочья разорвали душу и ожесточили сердце.
Где-то ходил по земле полковник госбезопасности Харитонов, завербовавший однажды Андрея и сделавший из него марионетку. Жив был, наверное, Рыбин, подручный полковника… И Настя… Его, канувшая в безвестность любимая жена, скорее всего была как-то связана с этими людьми. Но Таганке почему-то думалось, что Харитонов с Рыбиным обманули в свое время Настю так же, как обвели вокруг пальца его самого. Она - единственный человек на свете, которого Таганка по-настоящему любил, просто стала жертвой этих двух негодяев. И Андрей за нее отомстит. Отомстит как за свою разрушенную любовь.
Месть, говорят, плохая советчица в делах. Но что бы сейчас Андрей ни делал, на какие бы шаги ни шел, он думал только об одном: не погибнуть, удержаться на плаву и, когда настанет час, добраться до Харитонова.
Глава 3
МУДРЕЦ СКАЗАЛ: ВОЗДАСТСЯ ПО ДЕЛАМ
Глухариные тока нынче в моде.
«Глухарей», в натуре, держат менты.
Или просто надают вам по морде
И отправят на прописку в «Кресты».
(Из дневника блатного орнитолога)
Бобслеем обзывают на телевидении динамичный монтаж кадров, воспроизводящий кратчайшими отрывками эпизоды минувших событий или наиболее значимые картинки повествования.
Вот так и Андрей Таганцев по прозвищу Таганка, отправив по делам Серегу Кнута и оставшись в одиночестве, если не считать рассосавшуюся по дому и его окрестностям охрану, углубился в воспоминания. Короткими вспышками прокручивал в памяти невеселые зарисовки двухлетней давности, расписанные затейницей-судьбой почему-то исключительно в черно-белых тонах.
Это уже потом, несколько лет спустя, про него напишут книжку, в которой расскажут, как правильный московский браток Андрюха Таганка попал в «зону», как бежал с Колымы и как - с ума сойти! - стал мэром Иртинска. Приврут немного, конечно же. Но в целом, сибирскую эпопею обрисуют путево.
…Гиблое гнилое болото - Еленина гать - чуть не погубило его и, в результате, оно же спасло ему жизнь. Странное место. Роковое.
Таганка помнил встречу с иртинским бандитом - Славиком Каблуком - здесь, на Елениной гати, настолько четко, в таких мельчайших деталях, как будто она состоялась не два года тому, а вот только вчера или даже сегодня, несколько часов назад.
Каблук тогда, набравшись наглости, выставил Таганцеву - мэру Иртинска - требование - отдать братве на откуп металлургический комбинат. Милое дело. Очаровательное даже. Особенно, если учесть, что с этого комбината, в основном, кормился весь город.
Тогда же Славик дал явно понять Андрею, что живым он из гати не выберется, если только вздумает отказать.
Таганцева спас кто-то неизвестный, технично вырезавший автоматчиков Каблука, укрывшихся в ближайшем лесу. Сам же Каблук оказался в плену болота и мог бы утонуть в нем к чертовой матери. Но Андрей помог ему выбраться на сухой берег. Зачем Таганцеву было вырывать Каблука из лап верной смерти? Да ни зачем! Спас и все тут.
С тех пор они как будто стали друзьями. Даже дела закрутили общие. Сам же Таганцев и ввел, в результате, Славика Каблука в состав совета акционеров металлургического комбината.
