Ральф вытер губы и поразился шелковистым, едва уловимым
прикосновениям своей руки. Разными способами ему постоянно напоминали, что его
состояние существования изменилось радикально.
Луиза, ужаснувшись: — И как же мы это сделаем? Если мы не
можем приближаться ни к Эду, ни к Атропосу, как же мы сумеем предотвратить
несчастье?
Теперь в свете разгорающегося дня Ральф четко видел лицо
Луизы.
— Мы позвоним и сообщим об угрозе взрыва, Луиза. Это сработает.
При этих словах Клото встревожился, а Лахесис хлопнул себя
ладонью по голове, прежде чем нервно взглянуть на светлеющее небо. Пытаясь
повернулся к Ральфу:
Это не поможет, Ральф. А теперь слушайте меня оба, слушайте
внимательно. Что бы вы ни делали в последующие четырнадцать часов, не следует
недооценивать могущество сил, которые выпустил на волю Атропос, когда впервые
встретил Эда, а затем перерезал его жизненную нить. Ральф: — А почему звонок не
поможет?
Лахесис, с испугом и раздражением одновременно: Мы не можем
все время только и делать, что отвечать на твои вопросы, Ральф Робертс, — с
этого момента тебе придется верить нам на слово. Ты же знаешь, как быстро бежит
время на этом уровне. Если мы задержимся здесь дольше, вы упустите шанс
помешать злу, которое задумали совершить в здании Общественного центра сегодня
вечером. Ты и Луиза Чесс должны спуститься. Просто обязаны. Клото успокоил
коллегу поднятием руки, затем повернулся к Ральфу и Луизе:
Я отвечу на этот последний вопрос, хотя, подумай ты немного,
и сам бы понял, в чем дело. Уже двадцать три раза разные люди звонили,
предупреждая о готовящемся взрыве во время выступления Сьюзен Дэй. Полиция со
специально тренированными на обнаружение взрывчатки собаками обошла все здание,
последние сорок восемь часов просвечиваются рентгеном все поступающие посылки,
производится и личный досмотр. Полицейские ожидали угрозы взрыва, и они
серьезно относятся к такой возможности, но ведь, по их мнению, угроза может исходить
лишь от сторонников запрета абортов, намеревающихся удержать мисс Дэй от
выступления.
Луиза, глухо: — Малыш, который завывает, как волк.
Клото: Абсолютно верно, Луиза.
Ральф: — Он ведь уже заложил бомбу?
Яркий свет залил крышу, отбрасывая тени от вентиляторов.
Клото и Лахесис взглянули на тени, а затем огорченно посмотрели на восток, где
из-за горизонта показалась макушка солнца.
Лахесис: Мы не знаем, да это и неважно. Вы обязаны
предотвратить выступление, что можно сделать только так: вы должны убедить
отвечающую за все женщину отменить приглашение Сьюзен Дэй. Понятно? Она не
должна появиться в Общественном центре сегодня вечером! Вы не можете остановить
Эда и не смеете приближаться к Атропосу, поэтому вы обязаны остановить Сьюзен
Дэй.
Ральф: — Но… Но не солнечный свет закрыл ему рот и не все
усиливающийся страх маленьких лысоголовых врачей. Это сделала Луиза. Она
решительно похлопала его рукой по щеке:
— Хватит. Нам пора вниз, Ральф. Немедленно.
Вопросы, как комары, кружились у него в голове, но если она
сказала, что времени нет, значит, времени действительно больше не было.
Ральф взглянул на солнце, согласно кивнул и обнял Луизу за
талию.
Клото, встревоженно: Не подведите нас, Ральф и Луиза, пожалуйста.
Ральф: — Не стоит нас подбадривать, коротышки. Это ведь не
футбольный матч.
Не дожидаясь ответа, Ральф закрыл глаза и сконцентрировался
на перемещении в свой мир.
Глава девятнадцатая
1
Внутри что-то щелкнуло, утренний морозный ветер ударил
Ральфу в лицо.
Он открыл глаза и посмотрел на стоявшую рядом женщину. Всего
мгновение он видел развевающуюся наподобие газового бального платья ауру, а
затем это была просто Луиза, выглядевшая на двадцать лет моложе, чем неделю
назад… И абсолютно неуместная на больничной крыше в легком осеннем пальто и
строгом костюме.
Ральф крепче прижал к себе дрожащую от холода женщину. Клото
и Лахесиса не было и в помине.
«Хотя, возможно, они стоят совсем рядом, — подумал Ральф. —
Скорее всего, так оно и есть».
Неожиданно он снова вспомнил поговорку ярмарочных зазывал о
том, что нужно платить, если хочешь играть, так что подходите, джентльмены, и
выкладывайте свои денежки. Но чаще всего разыгрывают именно тебя.
Разыгрывают, как простака. Интересно, почему это чувство
возникло именно сейчас?
«Потому что некоторые вещи ты так никогда и не узнаешь, —
раздался внутри голос Кэролайн. — Они провели тебя по многим очень интересным,
но боковым тропинкам, не подпуская к главному, пока не стало слишком поздно для
вопросов, на которые им не хотелось отвечать…. Не думаю, чтобы все это
произошло случайно, а ты?»
Нет, Ральф был согласен с ней.
Ощущение, что некая невидимая рука подталкивает к темному
туннелю, где его может поджидать что угодно, усилилось. Ощущение, что им
манипулируют.
Он чувствовал себя маленьким… Уязвимым… Испуганным.
— В-вот м-мы и д-дом-ма, — стуча зубами, произнесла Луиза. —
Как ты думаешь, который час?
Судя по всему, около шести, но когда Ральф взглянул на часы,
и он увидел, что те остановились, ведь их не заводили со вторника. Проследив за
взглядом Луизы, Ральф увидел Общественный центр, стоящий островом среди океана
автостоянки. Огромный саван, окружавший здание всего мгновение назад, исчез.
«О нет. Не обманывай себя, дружок. Сейчас ты, может, и не
видишь, но он по-прежнему здесь».
— Еще рано, — ответил Ральф, прижимая к себе Луизу, когда
ветер смахнул волосы — теперь почти совсем без признаков седины — со лба. —Но
нам следует поторопиться, чтобы не стало слишком поздно.
Луиза понимающе кивнула:
— А где Л-Лахесис и К-К…
— На уровне, где ветер не пронизывает тебя до костей.
Пойдем. Давай искать дверь, чтобы выбраться с этой дурацкой крыши.
Луиза, трясясь от холода, смотрела на город.
— Что же он сделал? — тихо спросила она. — Если не подложил
бомбу, тогда что он придумал?
— Возможно, он установил бомбу, но собаки с натренированным
нюхом еще не обнаружили ее. А может быть, это такое вещество, которое собаки
вообще не в состоянии учуять. Канистра с бензином, припрятанная на крыше, или
что-то маленькое, заложенное в туалетный бачок. В конце концов, он зарабатывал
себе на жизнь химией… Пока не бросил работу, чтобы стать круглосуточным психом.
Возможно, он хочет отравить их газом, как крыс.
