Он покачал головой, переводя по кругу взгляд с одного кольца
на следующее. Три одинаковых кольца, как и шляпы бедняги Бартоломью Каббинса,
которые он пытался снять.
Хотя нет, спустя некоторое время шляпы на голове несчастного
Бартоломью стали изменяться, становясь все более высокими и вычурными.
"Неужели то же самое будет происходить и с кольцами. Ральф?
Ты уверен?"
Нет, он так не считал. Подняв первое кольцо, Ральф испытал
резкую боль, Луиза, однако, не выказала никаких признаков физического
дискомфорта.
«И голоса — я не слышал их крика, когда Луиза поднимала
второе кольцо».
Ральф наклонился и подобрал третье кольцо. Ни боли, ни крика
предметов, составлявших стены помещения, — лишь тихое пение. А в это время на
месте предыдущих колец материализовалось четвертое, но Ральф едва взглянул на
него. Он смотрел на первое кольцо, лежащее между линией любви и линией жизни на
ладони правой руки.
«Одно кольцо, чтоб править всем и сущим, — подумал он. —
Одно кольцо, чтобы связать их всех. И это именно ты, красавчик. Все остальные —
подделка».
Ведь можно и проверить. Ральф приложил кольца к ушам. Кольцо
в левой руке молчало; в правой же то, которое он извлек из савана, издало
слабое эхо последнего вскрика черного шара.
Кольцо в правой руке было живым.
— Ральф?
Холодное, требовательное пожатие руки Луизы. Ральф взглянул
на женщину и выбросил кольцо из левой руки. Он поднял другую руку и, как в
телескоп, внимательно посмотрел на напряженное, удивительно молодое лицо Луизы
сквозь кольцо.
— Вот оно. Остальные — лишь чисто мнимые — наподобие чисел в
сложной математической задаче.
— Эти кольца ничего не значат?
Ральф поколебался, не зная, что ответить… Потому что кольца
были важны. Но Ральф не знал, как облечь интуитивное понимание в слова.
Пока фальшивые кольца продолжают появляться на полу
наподобие шляп на голове бедняги Бартоломью, будущее, представленное саваном
вокруг Общественного центра Дерри, оставалось единственным возможным будущим.
Однако первое кольцо, украденное Атропосом у Эда (возможно, когда тот спал
рядом с Элен в уютном домике, опустевшем теперь), могло все изменить.
Дубликаты являлись фальшивками, сохраняющими форму КА, — так
спицы, лучами расходящиеся из ступицы, сохраняют форму колеса. Оригинал,
однако… Ральф подумал, что оригинал и был самой ступицей: одно кольцо, чтобы
связать их всех.
Он с силой сжал кольцо, ощущая, как оно врезается в ладонь,
затем опустил в карман.
«Одного нам не сказали насчет КА, — подумал Ральф. — Они не
предупредили об изворотливости. Точно так старая, умудренная жизнью рыба не
срывается сразу с крючка, а продолжает биться в руке, пытаясь вырваться на
свободу».
Похоже на карабканье по песчаной дюне — через каждые два
шага вперед скатываешься на шаг назад. Они отправились в Хай-Ридж и выполнили
что-то, но Ральф не знал — что, хотя Дорренс и заверил их в правильности
действий; согласно старине Дору, главную задачу им предстояло выполнить здесь. Они
пришли сюда и взяли украденное у Эда, но этого было по-прежнему недостаточно,
почему? Потому что КА — это рыба, КА — песчаная дюна, КА — колесо, не желающее
останавливаться и сминающее все на своем пути. Колесо с невероятным количеством
спиц.
Но больше всего КА походило на кольцо.
На обручальное кольцо.
Внезапно Ральф понял, что разговоры на больничной крыше и
все попытки Дорренса объяснить не могли выразить суть происходящего:
необозначенный статус Эда, его неустойчивое положение между Предопределением и
Слепым Случаем плюс встреча сбитого с толку Эда с Атропосом наградили его
огромной силой. Открылась дверь, в которую проник демон по прозвищу Кровавый
Царь, обладающий большей мощью, чем Клото, Лахесис и Атропос вместе взятые.
И вряд ли этого демона может остановить Ральф Робертс.
— Ральф?
— Одно кольцо, чтоб править всем, Луиза, — одно кольцо, чтоб
отыскать.
— О чем ты говоришь?
Он похлопал по карману, ощущая выпуклость кольца Эда, затем
обнял женщину за плечи:
— Фальшивые кольца-подделки — спицы, но вот это — ступица.
Убери ступицу, и колесо не сможет повернуться.
— Ты уверен?
Да, он был уверен. Но не знал, как все сделать.
— Да. А теперь идем — выберемся отсюда, пока еще есть
возможность. Ральф предоставил Луизе возможность первой пролезть под обеденным
столом, затем, опустившись на колени, последовал за ней. На мгновение он
задержался и оглянулся через плечо. Его глазам предстало ужасное зрелище: хотя
жужжание не вернулось, вокруг фальшивого кольца образовывался саван, приглушая
сверкание золота.
Ральф, как завороженный, смотрел на происходящее, затем
усилием воли отвел взгляд и пополз дальше.
9
Ральф опасался, что они потратят ценное время, кружа по
запутанному лабиринту склада Атропоса, но возвращение назад оказалось делом
нетрудным.
Их собственные следы, тающие, но вполне видимые, оказались
отличным гидом. Когда ужасная комната осталась позади, Ральф почувствовал себя
немного сильнее, однако Луиза шаталась из стороны в сторону. Очутившись в грязном
обиталище Атропоса, Луиза навалилась на Ральфа всем своим весом.
Он справился о ее самочувствии. Луиза, пожав плечами,
вымученно улыбнулась: — Мои проблемы связаны с пребыванием в этом месте. И
неважно, насколько высоко мы поднялись, все равно здесь ужасно. Как только я
попаду на свежий воздух, мне станет лучше. Честно.
Ральф надеялся, что она права. Теперь, входя в логово
Атропоса, он уже придумывал предлог, чтобы отправить Луизу вперед. Это дало бы
ему возможность быстро обыскать помещение. Если он не найдет серьги, то это
значит, что они все еще в ушах Атропоса.
Ральф заметил, что комбинация вновь выглядывает из-под юбки
Луизы, и хотел сказать ей об этом, когда боковым зрением уловил неясное
движение. Он подумал, что на обратном пути они забыли об осторожности —
возможно, виной тому усталость, — и теперь за беспечность им придется платить
высокую цену.
— Луиза, осторожно!
Слишком поздно. Ральф почувствовал, как дернулась ее рука,
когда создание в грязном халате обхватило ее за талию и потащило назад. Голова
Атропоса доходила Луизе лишь до подмышек, однако карлик все же простер свое
грязное лезвие над ней. Когда Ральф инстинктивно бросился к Атропосу, тот
опустил скальпель, касаясь лезвием жемчужно-серой «веревочки», выходящей из
нимба вокруг головы Луизы. Карлик оскалил зубы в торжествующей ухмылке:
