Лахесис, подавшись вперед, вновь заговорил. Хотя Луиза
ничего не слышала, она понимала: Лахесис предупреждает Ральфа, что это его
последний шанс.
Ральф кивнул, и, хотя по его ауре Луиза поняла, что он
страшится предстоящего, все же ему каким-то образом удалось улыбнуться. Ральф
повернулся к Клото и заговорил — казалось, он не ищет у них слов утешения, а
скорее, сам утешает. Клото попытался улыбнуться в ответ, но ему это не удалось.
Лахесис взял Ральфа за запястье, скорее чтобы унять дрожь
(по крайней мере, так показалось Луизе), чем удержать руку в неподвижном
положении. Он напоминал Луизе медсестру, подошедшую к пациенту, которому
предстоит болезненная манипуляция. Лахесис испуганно взглянул на своего
партнера и кивнул. Клото кивнул в ответ, вздохнул и склонился над рукой Ральфа
с выступающими в мягком свечении ауры голубыми венами. Он замер на мгновение,
затем раскрыл челюсти ножниц, при помощи которых он и его старый друг отделяли
жизнь от смерти.
7
Луиза поднялась, раскачиваясь из стороны в сторону. Ей так
хотелось преодолеть сковывавший ее паралич, крикнуть Ральфу, умоляя его
остановиться — сказать, что ведь он не знает, что они собираются сделать с ним.
Но он знал. Знание сквозило в мертвенной бледности его лица,
в полуприкрытых веках, в болезненно сжатых губах. Но больше всего знание
проявилось в красных и черных точках, словно метеоры проносящихся по его ауре,
и в самой ауре, сжавшейся до размеров плотной голубой раковины. Ральф кивнул
Клото, опускавшему острия ножниц, пока они не коснулись тыльной части сгиба
локтя. Сначала кожа лишь вжалась, образуя углубление, в котором вскоре
показался темный пузырек крови. Лезвия скользнули в этот пузырек. Когда Клото
сжал пальцы, сводя вместе острые лезвия ножниц, кожа по обе стороны продольного
разреза разошлась с неожиданностью и треском открываемых жалюзи. Подкожный слой
поблескивал, словно тающий лед, в яростном голубом свечении ауры Ральфа. Лахесис
крепче обхватил запястье Ральфа, хотя, насколько могла судить Луиза, Ральф даже
инстинктивно не сжал кулак, а лишь опустил голову и взмахнул ладонью левой
руки, словно человек, отдающий салют Темной Силе. Она видела, как на шее Ральфа
вздулись жилы. Он не издал ни единого звука.
Теперь, когда, собственно говоря, и началось его дело, Клото
действовал со скоростью, казавшейся жестокой, но и милосердной одновременно. Он
молниеносно произвел разрез от локтевого сгиба до запястья, пользуясь
ножницами, как человек, вскрывающий плотно запечатанную посылку, направляя
лезвия пальцами и нажимая на кольца ножниц. Изнутри рука Ральфа напоминала бок
мясной туши в разрезе. Кровь бежала ручьями, а при каждом разрезе вены или
артерии вырывался ярко-алый фонтан. Вскоре белые халаты двух коротышек
покрылись кровавыми каплями, отчего они еще больше стали похожи на врачей.
Когда лезвия наконец-то вспороли Браслеты Фортуны на
запястье Ральфа («операция» заняла не более трех секунд, хотя Луизе казалось,
что прошла целая вечность), Клото передал залитые кровью ножницы Лахесису. По
руке Ральфа от локтя до запястья словно пролегла глубокая вспаханная борозда.
Клото сжал пальцами эту борозду в начальной точке, и Луиза
подумала: «А теперь второй поднимет с земли свитер и воспользуется им в
качестве турникета». Но Лахесис лишь держал ножницы и смотрел. Мгновение кровь
лилась сквозь пальцы Клото, затем остановилась.
Он медленно провел ладонью вниз по руке Ральфа, и плоть,
появлявшаяся из-под его пальцев, была целой и плотной, хотя и виднелся рубец от
зажившей раны. Луиза… Луиз-з-з-a… Голос не исходил из ее головы, как не
доносился он и от подножия холма; голос раздавался сзади. Мягкий голос,
просительный. Атропос?
Нет, вряд ли. Она посмотрела вниз и увидела зеленый свет,
струящийся вокруг нее, — он пробивался лучами в щелочки между ее руками и
телом, между ее ногами, даже между пальцами. Свет отбрасывал вперед ее тень,
сухопарую, странно согнутую, напоминающую тень висельника. Свет гладил ее
бескровными, прохладными, как испанский мох, пальцами.
Повернись ко мне, Луиз-з-з-a… В этот момент Луизе меньше
всего на свете хотелось обернуться и увидеть источник этого зеленого света.
Обернись, Луиз-з-з-а… Посмотри на меня, Луиз-з-з-а… Войди в
свет, Луиз-з-з-а… Войди в свет… Посмотри на меня и войди в свет… Невозможно
было ослушаться этого голоса. Луиза медленно, словно заводная кукла, у которой
заржавел весь механизм, повернулась; казалось, ее глаза заполнил огонь Святого
Эльма <В средние века на остроконечных шпилях собора святого Эльма
появлялись электрические разряды в форме светящихся пучков, откуда и пошло
название «огни Эльма».>.
Луиза вошла в свет.
Глава двадцать восьмая
1
Клото: Вот ты и получил осязаемый знак, Ральф. Теперь ты
доволен? Ральф взглянул на свою руку. Агония, только что поглотившая его,
наподобие кита, поглотившего Иону, казалась сном, миражом. Он подумал, что
именно это свойство позволяет женщине иметь множество детей, забывающей о
невыносимой боли и тяжести родов, как только ребенок появляется на свет.
Шрам белой струной тянулся вдоль руки.
— Да. Ты был храбр и очень ловок. Спасибо.
Клото улыбнулся, но промолчал.
Лахесис: Ральф, ты готов? Теперь времени действительно в
обрез.
— Да, я…
— Ральф! Ральф!
Это Луиза махала ему рукой, стоя на вершине холма. Ему
показалось, что ее аура изменила свой привычный голубино-серый цвет, став
темнее, но затем эта мысль, несомненно вызванная шоком и слабостью, исчезла. Он
медленно поплелся к вершине холма.
Глаза Луизы были туманны, словно она только что услышала
удивительное, меняющее весь мир слово.
— Луиза, что случилось? Из-за руки? Не волнуйся. Посмотри!
Как новенькая!
Он протянул руку, чтобы Луиза смогла убедиться, но она даже
не взглянула. Женщина смотрела на него, и Ральф понял, скаль серьезен ее шок. —
Ральф, появился зеленый человек.
Зеленый человек? Ральф озабоченно взял ее за руки:
— Зеленый? Ты уверена? Может быть, Атропос или… Он не
закончил мысль. Необходимость отпала.
Луиза медленно покачала головой:
— Нет, зеленый человек. Если в данном деле и существуют
стороны, то я не знаю, на чьей стороне это… Эта личность. Он кажется хорошим,
но я могу и ошибаться, Мне не удалось его рассмотреть. Слишком яркая аура. Он
попросил передать тебе вот это.
Она протянула руку и положила на ладонь Ральфа два маленьких
сверкающих предмета: свои серьги. На одной серьге Ральф заметил темное пятнышко
— кровь Атропоса. Он сжал ладонь, но тут же поморщился от боли.
