— Отлично сказано, — заметил Ральф, вспоминая Кэролайн.
— Если вы расскажете Литчфилду все то, о чем рассказали мне
по дороге сюда, он пропишет вам бензодиазепины — возможно, далмейн или
ресторил, а может, галцион или валиум. Вы будете спать, но расплата все же
наступит.
Транквилизаторы бензодиазепинового ряда вызывают
привыкаемость организма, к тому же угнетающе действуют на дыхательную систему,
но, что еще хуже, у людей, подобных вам и мне, они значительно снижают
продолжительность нормального сна со сновидениями… Да, а как вам пирог? Вы ведь
к нему даже не притронулись.
Ральф откусил большой кусок и проглотил, не ощущая вкуса.
— Отличный, — сказал он. — А теперь объясните мне, почему
так необходимы сновидения, чтобы сон можно было считать нормальным?
— Имей я ответ на этот вопрос, я давно забросил бы свое
таблеточное дело и подвизался в качестве гуру по сну. — Уайзер разделался со
своим пирогом и теперь подушечкой указательного пальца подбирал крупные крошки
с тарелки. — В представлении большинства людей БДГ-сон <БДГ быстрые движения
глазами.> и сон со сновидениями синонимы, но никто на самом деле не знает,
каким образом связаны движения глаз у спящих со сновидениями, которые их
посещают. Непохоже, чтобы движения глаз означали «смотрение» или «наблюдение»,
потому что исследователи сна фиксировали подобные движения даже в случаях, если
люди, подвергавшиеся исследованию, позднее видели сновидения как вполне
статичные — например, такие, в которых только велись беседы. Аналогично — никто
не знает, почему существует определенная связь между осознанными,
последовательными сновидениями и общим психическим здоровьем: чем больше
подобных снов видит человек, тем он здоровее, и наоборот. Прямо как на весах.
— Психическое здоровье — довольно общая фраза, — скептически
заметил Ральф.
— Да. — Уайзер усмехнулся. Что-то вроде увиденного мною на
днях лозунга на бампере автомобиля: «ПРЕДОСТАВЬ МНЕ ПСИХИЧЕСКОЕ ЗДОРОВЬЕ, ИНАЧЕ
УБЬЮ». В любом случае, однако, мы говорим об основных, известных каждому
компонентах — способности к познанию, индукции и дедукции, способности к
общению, памяти…
— Память у меня стала ухудшаться, — перебил Ральф. Он
вспомнил о трудностях с запоминанием номера справочной кинотеатра и о своих
продолжительных поисках коробки с бульонными кубиками.
— Вполне возможно, что вы страдаете некоторым ослаблением
памяти, однако ширинка на брюках у вас застегнута, рубашка надета на лицевую
сторону, и могу поклясться, что спроси я ваше второе имя, вы ответите
немедленно. Я вовсе не преуменьшаю ваших проблем — кто угодно, только не я, —
но прошу изменить ваш взгляд на вещи хотя бы на минуту-другую. Подумать о тех
сферах вашей жизни, в которых вы по-прежнему чувствуете себя отлично. — Хорошо.
Эти осознанные и последовательные сновидения — они что, просто свидетельствуют
о том, насколько хорошо действуют все системы организма, наподобие индикатора
наличия бензина в машине, или действительно помогают человеку функционировать?
— Никто не знает этого наверняка, но, скорее всего, и то, и
другое. В начале пятидесятых, когда врачи еще поклонялись барбитуратам
<Барбитураты — лекарственные препараты на основе барбитуровой кислоты —
оказывают тормозящее влияние на кору полушарий головного мозга и стволовую
часть большого мозга. Сон, вызываемый барбитуратами (как и большинством других
снотворных средств), по своему течению отличается от естественного сна.
Барбитураты облегчают засыпание, но меняют фазовую структуру
сна, укорачивая продолжительность так называемого быстрого (ортодоксального)
сна>, некоторые ученые даже пытались доказать, что здоровый сон, за который
мы так боремся, со сновидениями вообще никак не связан.
— Ну и?..
— Тесты не подтвердили эту гипотезу. Люди, которые
переставали видеть сны, или те, чей сон постоянно прерывался, стали подвержены
различным расстройствам не только физического, но и психического здоровья,
вплоть до потери способности как познавать мир, так и эмоционально реагировать
на внешние и внутренние раздражители. К тому же у них возникли проблемы с
восприятием <При нарушении запоминания, хранения и воспроизведения фактов
окружающей среды и личного опыта говорят о количественных расстройствах памяти.
В сочетании с ложными воспоминаниями, при смешении прошлого и настоящего,
реального и воображаемого — о качественных ее расстройствах, называемых
парамнезией.>, такие, например, как гиперреальность.
Позади Уайзера, у дальнего конца стойки мужчина читал «Дерри
ньюс».
Из-за газеты виднелись лишь его макушка да руки, левую
украшало претенциозное кольцо. На первой странице виднелся крупный заголовок:
«ЗАЩИТНИЦА ПРАВА НА АБОРТ СОГЛАСИЛАСЬ ВЫСТУПИТЬ В ДЕРРИ В
СЛЕДУЮЩЕМ МЕСЯЦЕ». Пониже и помельче шло:
«Группы сторонников движения „Друзья жизни“ обещают
организовать акции протеста». В центре страницы красовалась цветная фотография
Сьюзен Дэй — весьма привлекательной, совсем не такой, как на плакате в витрине
магазина Далтона. Там лицо ее казалось невыразительным, даже несколько
зловещим, здесь же Сьюзен Дэй была сияющей, с лучистым взглядом. Длинные, с
медным отливом волосы были откинуты назад, открывая лицо. Умные, проницательные
темные глаза. Значит, Сьюзен Дэй все-таки приезжает. Пессимизм Гамильтона
Дейвенпорта был напрасным.
Но то, что увидел Ральф потом, заставило его совершенно
забыть и о Дейвенпорте, и о Сьюзен Дэй.
Вокруг рук мужчины, читающего газету, как и возле его
макушки, стала собираться серо-голубая аура. Но особенно яркой она казалась
вокруг кольца с ониксом, которое носил мужчина. Аура не затуманивала наоборот,
проясняла, превращала камень в некое подобие астероида из фантастического
фильма…
— Что вы сказали, Ральф?
— А? — Ральф с трудом отвел взгляд от кольца. — Не знаю…
Разве я что-то говорил? Думаю, я спросил, что такое гиперреальность.
— Сверхчувствительная восприимчивость, — пояснил Уайзер. —
Как будто вы пустились в ЛСД-путешествие <ЛСД — синтетический наркотик.>,
не принимая никакой химии.
— О… — протянул Ральф, наблюдая, как яркая серо-голубая аура
начала формировать сложные рунические узоры при помощи того пальца, которым
Уайзер подбирал крошки от пирога" Сначала это было похоже на буквы,
начертанные инеем… Затем на предложения, написанные в тумане… Затем на
странные, вызывающие изумление лица. — Ральф моргнул, и все исчезло. —Конечно,
конечно. Но послушайте, Джо, если народные средства не помогают, как, впрочем,
и патентованные препараты, и даже могут изменить все к худшему, вместо того
чтобы помочь, что же тогда остается? Ничего. Правильно?
— Вы будете доедать? — спросил Уайзер, указывая на тарелку
Ральфа.
