Ральф попытался отогнать ужасное видение. Но оно не уходило.
Он почувствовал тупую боль в ладонях и заметил, как сильно сжаты его кулаки;
ногти впились в ладонь. Усилием воли Ральф разжал кулаки и положил руки на
колени. Теперь его внутреннее око видело, что женщина в розовом халате слегка
шевелится — она еще жива. Но, скорее всего, это продлится недолго.
Почти наверняка она не дотянет до того момента, когда эти
два олуха решатся на что-нибудь более продуктивное, чем топтание на веранде и
поочередный стук в дверь.
— Давайте же, ребята! — сказал Ральф, сжимая колени. —
Действуйте! «Ты знаешь, что все виденное тобой происходит только у тебя в
голове, ведь так? — задался Ральф нелегким вопросом. — Я хочу сказать, что,
может быть, там и лежат две мертвые женщины, такое вполне возможно, но ты не
знаешь этого наверняка, не так ли? Это ведь не то же самое, что ауры или
следы…»
Нет, он знал — это не походило на ауры или следы. Но он знал
также — никто не ответит и не откроет дверь дома номер 86 по Гаррис-авеню, что
не сулило ничего хорошего однокласснице Билла Мак-Говерна по школе в Кардвилле.
То, что на ножницах доктора N1 он не заметил крови, еще ничего не доказывало.
Во-первых, он смотрел в бинокль, к тому же лысоголовый мог вытереть свое оружие
перед уходом из дома. Не успела мелькнуть эта мысль, как воображение Ральфа
добавило окровавленное полотенце, лежащее рядом с мертвой компаньонкой в
розовом халате.
— Ну, шевелитесь же, вы оба! — тихо крикнул Ральф. — Боже
милосердный, вы что, собираетесь простоять здесь всю ночь!
Гаррис-авеню опять осветили фары. Вновь прибывшим оказался
ничем не примечательный «форд-седан» со включенной сине-красной мигалкой.
Мужчина, вышедший из машины, был в гражданском — серая
поплиновая ветровка, синяя вязаная шапочка. Ральф моментально воспылал
надеждой, что прибывший окажется Джоном Лейдекером, хотя тот и сказал ему, что
не появится в городе до полудня. Бинокль не понадобился, чтобы убедиться в
тщетности надежд Ральфа. Этот мужчина был намного стройнее, к тому же с темными
усами.
Полицейский N2 спустился на дорожку, чтобы встретить его, в
то время как Крис-или-Джесс Нелл заходил за угол дома Мэй Лочер.
Последовала одна из пауз, столь убедительно обыгрываемых в
кино.
Коп N2 спрятал пистолет в кобуру. Он и вновь прибывший
детектив остановились около веранды дома Мэй Лочер, очевидно, беседуя и время
от времени бросая взгляды на запертую дверь. Пару раз полицейский в форме
порывался пойти вслед за Неллом. Детектив удерживал его. Они продолжали
обмениваться мнениями. Ральф застонал от ярости.
Секунды ползли невероятно медленно, а затем все произошло
мгновенно, в той смятенной, непоследовательной, с накладками манере, в какой,
казалось, только и развиваются все экстренные ситуации. Прибыла еще одна
патрульная машина (особняк миссис Лочер и соседние дома теперь купались в
соперничающих между собой по яркости красно-синих вспышках). Вышедшие из машины
еще двое полицейских в форме, открыв багажник, извлекли оттуда громоздкое
приспособление, сильно смахивающее на переносное орудие пыток.
Ральф решил назвать эту хитроумную вещичку Тисками Жизни.
Когда вновь прибывшая сладкая парочка потащила Тиски Жизни
через тротуар, двери соседнего дома распахнулись, и чета Эберли — Стэн и
Георгина — вышли на свою веранду. Их ночные одеяния стилем и цветом удивительно
гармонировали с обликом взъерошенных супругов, седые волосы Стэна стояли
торчком, чем вызвали неприятные воспоминания о Чарли Пикеринге. Ральф поднял
бинокль, окинул взором их удивленные, возбужденные лица, затем вновь опустил
бинокль на колени.
Следующим появившимся средством передвижения оказалась
карета скорой помощи городской больницы Дерри. Как и у ранее прибывших
полицейских машин, сирена ее была отключена, учитывая поздний час, но мигалка
на крыше бешено вращалась, посылая во все стороны красные вспышки.
Разворачивающиеся на противоположной стороне улицы события напоминали Ральфу
сцены из фильма о столь любимом им Грязном Гарри, только в немом варианте.
Двое копов опустили Тиски Жизни на лужайку. Детектив в
ветровке и вязаной шапочке повернулся к ним, подняв руки в жесте «И что же вы
собираетесь делать этой штуковиной? Выбить дверь?» В то же мгновение из-за дома
появился Нелл. Он шел, качая головой.
Детектив в шапочке резко повернулся, прошмыгнул мимо Нелла и
его напарника, взбежал по ступенькам и отработанным ударом ноги распахнул
входную дверь дома Мэй Лочер. Он расстегнул куртку — возможно, чтобы легче было
достать оружие, — а затем, не оглядываясь, вошел внутрь.
Ральфу захотелось зааплодировать этому человеку.
Нелл и его партнер неуверенно переглянулись, затем
проследовали в дом. Ральф еще больше подался вперед в своем кресле, теперь он
находился от окна так близко, что от его дыхания запотело стекло. Из «скорой
помощи» вышли трое мужчин, их белые одежды в свете фонарей казались оранжевыми.
Один открыл заднюю дверцу машины, а затем они просто стояли, засунув руки в
карманы, ожидая, не понадобится ли их помощь. Двое полицейских, воздвигавших
Тиски Жизни в центре лужайки миссис Лочер, переглянулись, пожав плечами, подняли
свое приспособление и понесли назад.
В том месте, где они опустили эту штуковину, трава осталась
примятой. «Только бы с ней все было хорошо, — подумал Ральф. — Только бы с ней
— и с той, что находилась рядом в доме, — все было хорошо».
В дверях появился детектив, и сердце Ральфа упало, когда тот
жестом подозвал мужчин, стоявших позади машины скорой помощи. Двое из них взяли
носилки, третий остался стоять на месте. Мужчины с носилками бесшумно
направились к дому, но не бегом, а когда санитар, оставшийся возле машины,
достал пачку сигарет и закурил, Ральф понял — внезапно, абсолютно и без всяких
сомнений, — что Мэй Лочер мертва.
6
Стэн и Георгина Эберли подошли к низкой живой изгороди,
отделяющей их дворик от лужайки миссис Лочер. Там они и стояли, обняв друг
друга за талию, похожие на близнецов Боббси, только постаревших, пополневших и
испуганных.
Выходили и другие соседи, то ли разбуженные молчаливыми
бликами мигалок, то ли потому, что телефонная связь на этом небольшом отрезке
Гаррис-авеню уже превратилась в горячую линию. Большинство высыпавших на улицу
были стары («У нас золотой век», — любил говаривать Билл Мак-Говерн… Как
всегда, конечно, иронично приподнимая бровь) — мужчины и женщины, чей отдых так
хрупок и чуток. Ральф неожиданно осознал, что Эд, Элен и малютка Натали были
самыми молодыми обитателями их округи… А теперь вот Дипно здесь больше не
живут.
«Я могу спуститься вниз, — подумал Ральф. — Я хорошо
впишусь, просто еще один из золотого века Билла».
Но он не мог. Его ноги словно свинцом налились, и Ральф был
вполне уверен, что, встань он сейчас, тотчас же грудой костей рухнет на пол.
