Утром в среду Николай созвонился с начальником операционного отдела «Северо-Запада» и узнал, что наличные деньги для него подготовлены.
Как и было договорено, в половине двенадцатого на минивэне подъехали трое охранников, отвезли Колю в банк.
Там уже дожидались кассир и операцианистка. На всё про всё в «Северо-Западе» Коля потратил двадцать минут. Сложил бабло в чемоданчик и спокойно поехал в «Банковский Дом».
Всё шло так гладко, лучше и не придумаешь!
До этой сволочной пробки.
Никита наконец приткнул минивэн к поребрику.
— Я не в состоянии рулить, — обернувшись, доложил он. — Как вы? Что это была за отрава?
— Какой-то паралитический газ, — Андрей растерянно крутил в огромных ручищах оранжевую гильзу от дымовой шашки.
— Никакой маркировки. Как они нас!.. Ментов вызывать точно не будете? — посмотрел он на Николая.
— Никаких ментов. Я же сказал, — прохрипел тот. — Вы сами сумеете вычислить этих негодяев?
— Хатэлось бы. Но мы же ны дэтэктивы. Мы ахранныкы.
— Я убедился в том, какие вы охранники, — вздохнул Николай.
— М да, облажались.
— Мне от этого как-то не легче. Верните мне мои деньги.
— Вах, варныты! Сычас схожу папрашу у жены. Гадэ взять?
— Пусть ваше агентство возмещает убытки. — Коля понимал, что никто ничего возмещать и не подумает. Просто сейчас, чтобы не свихнуться, надо было что-нибудь говорить. А что потом? — Давайте подъедем к какому-нибудь магазину. Куплю водяры! Напьюсь!
— Вот эт-та правылн. Нэкита.
Водитель, который только что жаловался на то, что не в состоянии рулить, охотно повернул ключ зажигания, тронул «Шевроле» с места. Андрей вышвырнул оранжевую гильзу в разбитое окно.
— А ведь мерзавцы работали по наводке, — задумчиво пробормотал он. — А наводка эта, скорее всего, из банка. Вы давно с «Северо-Западом» ведете дела? — вопросительно посмотрел он на Николая.
Тот отрицательно мотнул головой.
— Нет. Это первая сделка. Но банк здесь ни при чем. О том, что я буду сегодня забирать деньги, знал только начальник оперативного отдела. А он мой бывший одноклассник.
— Ха, аднакласснык! Такый аднакласснык… — Гадир безнадежно махнул рукой.
— Нет, — набычился Николай. — Это не он. Я знаю, кто. Вы правы, здесь действовали по наводке.
— Кто? — насторожился Андрей.
Николай не ответил. Он ушел в себя и сидел, обхватив руками голову, раскачиваясь из стороны в сторону, как китайский болванчик, и тупо бормоча: «Я знаю… я знаю… я знаю…»
Андрей и Гадир обменялись встревоженными взглядами.
Чего он знает?
— Я знаю… я знаю… я знаю…
— Эй! Алло! — Андрей потряс Николая за плечо. — Придите в себя. Кого вы знаете?
— Того, кто навел. Того, кто стоит за всем этим. Вот ведь сволочь!
— Кто?
И снова Николай пропустил этот вопрос мимо ушей.
— Вот что, — вместо ответа решительно сказал он. Как минуту назад он моментально потерял себя, так же сейчас резко вышел из транса. — Не надо никаких магазинов. Поехали в Вырицу…
«А что там, в Вырице? В Простоквашино путь закрыт. В коттедже уже хозяйничают новые владельцы».
— …Нет, не в Вырицу. Едем туда, куда ехали. В «Банковский Дом».
«Теперь валить на Сейшелы, конечно, уже нет смысла. С полусотней штук баксов там не продержаться и года. Остается отозвать деньги обратно. И постараться вернуть билemна самолет. А потом… а потом… а потом расквитаться с паршивой скотиной, которая организовала сегодня налет. И подохнуть!»
— Так кыто стаыт за всем этым?
— Сволочь… Магистр, — прошептал Николай и опять обхватил руками голову.
Через три недели у клуба «Консервы» остановилось такси. Из него вылез полный представительный мужчина в длинном черном пальто и с миниатюрным кейсом в руке. Он, не вызвав никаких подозрений у секьюрити, прошел внутрь, миновал просторный холл, потом стрип-бар и поднялся по небольшой металлической лесенке. У массивной двери, ведущей в служебное помещение, топтались двое мордоворотов. Увидев мужчину, оба слегка удивились.
— Здорово. Куда провалился? Миша ищет тебя уже больше недели. Сотовый отключен. В «Простоквашине» не появляешься. В коттедже живут какие-то хачики.
— Всё нормалек, — спокойно улыбнулся Николай. — Я привез Мише деньги.
— Где они? Здесь? — Один из охранников забрал кейс. Другой в это время умело охлопал Колю, хотя не сомневался в том, что у этого толстожопого не может быть никакого оружия. Но работа есть работа. — Я гляну?
— Смотри. Не жалко.
Мордоворот щелкнул замками, откинул крышку кейса и поднял на Николая удивленный взгляд.
— Хм, а где же голье? Вижу лишь ноутбук.
— А ты ожидал увидеть пачки «зеленых»? Братишка, живешь по старинке. Фишки здесь, в компьютере. Пятнадцать минут, и я переведу по этому ноутбуку хоть доллары, хоть йены куда нужно и сколько нужно. Так я пошел?
— Лады, проходи. Знаешь, куда. — Охранник нажал на кнопочку на пульте, и замок на двери щелкнул.
Николай толкнул ногой дверь и уверенно зашагал по длинному узкому коридору. Мордоворот проводил его взглядом, захлопнул дверь и повернулся к своему напарнику:
— Ха, распальцовка! Ты погляди на этого делового. Голье, видишь ли, у него в ноутбуке. Не-е-е, не принимаю я современных приблуд. Жил без кредиток и Интернетов, не жаловался. Как-нибудь проживу и дальше.
В этот момент Николай, пнув ногой еще одну дверь в конце коридора, уверенно шагнул в полутемную комнату, мрачно посмотрел на троих мужчин, развалившихся в креслах возле электрического камина, и спокойно произнес.
— Ну здравствуй, Магистр.
Потом его большой палец нажал на чуть заметную выпуклость на ручке кейса, и тот упал на пол. В руке остался только компактный пистолет-пулемет, замаскированный под ноутбук умельцами из австрийской фирмы «Хеклер и Кох».
Двадцать дней, разделившие налет на минивэн и поездку в «Консервы», Николай прожил в небольшом уютном мотеле около Сестрорецка. Деньги обратно со счета в Виктории отозвать удалось. Правда, уже не пятьдесят пять тысяч «зеленых», которые месяц назад перевел на Сейшелы, а, за вычетом всевозможных платежей и неустоек, всего лишь чуть больше тридцати. Но Коля не спорил. И этого было более чем достаточно, чтобы оплатить проживание в мотеле и приобрести на заказ за двенадцать штук баксов ноутбук «Хеклер и Кох». Одно неудобство: заказ, несмотря на срочность, пришлось ждать почти двадцать дней. Но Николай был терпелив. К тому же, от выбора, перед которым его поставила жизнь, никуда было не уйти. Оставалось или выбить из бендеровского пахана свои деньги, или отомстить и умереть.
